Макиавелли, Никколо

Никколо Макиавелли родился 3 мая 1469 года в семье адвоката Бернардо Макиавелли, в родовом палаццо на улице виа Романа (ныне — Via Guicciardini) во Флоренции. В палаццо, кроме семейства Бернардо Макиавелли, жили и другие представители рода. Хоть Макиавелли и отмечал, что его детство прошло в бедности и лишениях, по достатку его семья принадлежала к среднему классу. Это, однако, ставило семью на более низкую социальную ступень, чем та, на которую им давало право их происхождение. Род Макиавелли имел длинную историю участия в флорентийской политике, в нем были и гонфалоньеры, и приоры. Ко времени рождения Никколо род стал малочисленным и утратил влияние. Отец, самый бедный в роду, никогда не занимал видных или прибыльных должностей; это даже породило предположение, что он мог быть незаконнорожденным. Он был практикующим юристом и получал доход от нескольких загородных домов с землей, но доходы семьи оставались невысокими, их не хватало на покупку книг (Бернардо Макиавелли любил читать и собрал большую библиотеку), и, тем более, их не хватало на то образование, какое давала своим детям флорентийская элита — обучение древнегреческому, частные учителя, совершенствование в различных науках[20][21][22].

С семи лет приступив к изучению латыни, Никколо получил хорошее, насколько это было возможно, образование. Он прекрасно знал латинскую и итальянскую классику, был знаком с Историей Рима Тита Ливия, бывшей сокровищем отцовской библиотеки и вдохновившей его к написанию «Рассуждений о первой декаде Тита Ливия», с сочинениями Цицерона и Иосифа Флавия, читал переводы трудов греческих авторов. Его жизнь и творчество демонстрируют образование университетского уровня, но достоверно о его учебе в университете не известно. По одной из версий, он изучал юриспруденцию, а среди его учителей был Марчелло Адриани, глава кафедры греческого и латинского красноречия Флорентийского университета[23][22]. Высоко ценил творчество Данте, Боккаччо, Петрарки[24].

Историк-биограф Роберто Ридольфи описывает Макиавелли человеком стройным, среднего роста: «Волосы были чёрные, белая кожа, маленькая голова, худое лицо, высокий лоб. Очень яркие глаза и тонкие сжатые губы, казалось всегда немного двусмысленно усмехавшиеся»[25].

Жизнь Никколо Макиавелли прошла в опасную, но интересную эпоху. Римский папа обладал целой армией, а богатые независимые города-государства Италии попадали под власть соседних государств ― Франции, Испании или Священной Римской империи. Это была эпоха беспорядочных переворотов, ненадёжных союзов и продажных наёмников, которые могли легко сменить своих властителей в решающую минуту.

Казнь Савонаролы на площади Синьории

Во времена юности Макиавелли, Флоренция, формально будучи республикой, уже длительное время управлялась кланом Медичи[26].

В ноябре 1494 года армия французского короля Карла VIII вступила в Италию и дошла до Флоренции. Молодой правитель Пьеро ди Лоренцо Медичи, пойдя на переговоры, смог добиться лишь подписания унизительного мирного договора, предписывавшего сдачу нескольких ключевых крепостей и уплату огромной контрибуции в 200 000 флоринов. Пьеро не имел формальных полномочий заключать подобное соглашение без санкции Синьории Флоренции. Опасаясь бунта возмущённого народа, он с братьями бежал из города. Власть клана Медичи рухнула, и представителям этой династии было запрещено возвращаться на родину. Реформированная Флорентийская республика была восстановлена, были учреждены «Большой совет» и «Совет восьмидесяти». В результате переговоров с французами был заключен мир на более выгодных условиях, однако главный флорентийский порт — Пиза, был утерян. Заметная роль и в успехе переговоров, и принятии новой конституции, резко расширившей круг влияющих на политику горожан, принадлежала монаху Савонароле. За несколько лет он со своими сторонниками, которых называли «плаксами», приобрел огромное влияние[27].

Наиболее ранние из сохранившихся свидетельств о Макиавелли-политике — два его письма. Письмо от 2 декабря 1497 года было адресовано кардиналу Джованни Лопесу и содержало просьбу признать право своей семьи на спорные земли; в результате, решение было принято в пользу Макиавелли. Во втором письме от 9 марта 1498 года, отчете Рикардо Бекки, флорентийскому послу в Риме, Никколо критически характеризует действия Джироламо Савонаролы.[28]

Никколо Макиавелли. Художник Санти ди Тито

В 1494 году Макиавелли поступил на службу Флорентийской республики[24]. Предположительно, это была должность помощника секретаря Второй канцелярии, однако, сам факт службы не является твердо установленным[29].

18 февраля 1498 года Макиавелли выдвигал свою кандидатуру на пост секретаря Второй канцелярии (второго канцлера), но будучи противником Савонаролы, проиграл выборы его стороннику[29].

23 мая Савонарола был обвинен своими политическими противниками в нарушении закона и казнен[27].

28 мая (по другой версии, 15 июня) того же года, после казни Савонаролы и замены администрации, Макиавелли вновь выдвигает свою кандидатуру. На этот раз Совет Восьмидесяти выбрал его из нескольких кандидатов, несмотря на относительно юный для ответственной должности возраст (он еще не имел права войти в Большой совет) и малый политический вес; спустя всего три дня Большой Совет утвердил его кандидатуру. Среди возможных причин назначения — рекомендация Марчелло Адриани, учителя Макиавелли, в то время занимавшего пост первого секретаря (канцлера) Республики. Один из соперников на пост, нотариус Андреа ди Ромоло, стал его помощником.

Формально Первая канцелярия Флорентийской республики ведала иностранными делами, а Вторая канцелярия — делами подконтрольных республике земель и городским ополчением. Но разграничение было весьма условным, и текущие дела решал тот, у кого было больше шансов добиться успеха за счет связей, влияния или способностей. 14 июля 1498 года Макиавелли был также избран секретарем Комиссии Десяти, органа, ведавшего военными делами Флоренции. Так как выборные члены комиссии сменялись каждые полгода, основная работа осуществлялась канцелярией[30][31][32].

На этих постах в те­че­ние последующих 14 лет Макиавелли многократно выполнял дипломатические поручения при дворах короля Людовика XII во Франции, короля Фердинанда II в Неаполе, и при Папском дворе в Риме, вел государственную переписку[24]. В качестве секретаря Второй канцелярии он проходил ежегодные перевыборы[33].

В это время Италия была раздроблена на десяток государств, к тому же начались войны Франции и Священной Римской империи за Неаполитанское королевство. Войны тогда велись наемными армиями, и Флоренции приходилось маневрировать между сильными соперниками, а Макиавелли осуществлял дипломатические связи с ними. К тому же осада восставшей Пизы занимала много времени и сил правительства Флоренции и её полномочного представителя при армии — Никколо Макиавелли.

14 января 1501 года Макиавелли вернулся во Флоренцию из посольства к французскому королю, где он пытался уладить вопрос найма французских войск[30].

Став главой семьи после смерти отца в 1500 году, в августе 1501 года Макиавелли заключил брак с Мариеттой ди Луиджи из старинного рода Корсини. Брак был обоюдовыгодным: родство с более знатным родом Корсини повышало статус Макиавелли, а семья Мариетты получила возможность воспользоваться политическими связями Никколо. Несмотря на свои многочисленные любовные увлечения и на то, что государственные интересы Никколо ставил выше семейных, он ценил преданность жены и доверял ей. Дважды составляя завещание, оба раза он назначал опекуном детей жену, а не мужчин рода, как было принято[34].

В 1502 году пожизненным гонфалоньером Флоренции избирается Пьеро Содерини. Макиавелли приобретает его доверие и становится его неизменным советником.

В 1502—1503 годах Никколо Макиавелли был послом при дворе герцога Чезаре Борджиа, сына папы римского Александра VI, очень умного и удачливого военачальника и правителя, расширявшего мечом и интригами свои владения в центральной Италии. Чезаре всегда был смел, благоразумен, уверен в своих силах, твёрд, а подчас и жесток. Макиавелли вел с ним многочисленные переговоры.

В июне 1502 года победоносная армия Борджиа подошла к границам Флоренции. Напуганная республика тут же направила к нему послов для переговоров — епископа Вольтерры Франческо Содерини и Никколо Макиавелли.

24 июня они предстали перед Чезаре Борджиа. В отчёте правительству Макиавелли отметил: «Этот государь прекрасен, величествен и столь воинственен, что всякое великое начинание для него пустяк. Он не унимается, если жаждет славы или новых завоеваний, равно как не знает ни усталости, ни страха… а также снискал неизменную благосклонность Фортуны»[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

В одной из своих ранних работ Макиавелли отмечал:

Борджиа обладает одним из самых важных атрибутов великого человека: он умелый авантюрист и знает, как использовать выпавший ему шанс с наибольшей для себя выгодой.

Месяцы, проведённые в обществе Чезаре Борджиа, помогли Макиавелли в понимании идей «мастерства управления государством, независимого от моральных устоев», которые он впоследствии описал в трактате «Государь». Видимо, в силу весьма тесных отношений с «госпожой удачей» Борджиа весьма интриговал Макиавелли.

Находясь при дворе Борджиа, Макиавелли много задумывался о военном деле. Наемники Борджиа были умелой и страшной силой, но Макиавелли уже тогда стал вести заметки о создании во Флоренции собственной армии[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

Политические притязания Ватикана часто ограничивало то обстоятельство, что в Папской области находились коммуны, власть в которых принадлежала князьям из местных феодальных родов — Монтефельтро, Малатеста и Бентивольо. За несколько лет активных войн и политических убийств, Чезаре Борджиа и Александр VI объединили под своей властью всю Романью, Умбрию и Эмилию.

И только смерть Александра VI, отца Чезаре Борджиа, положила конец этой политике, лишив последнего финансовых и политических ресурсов.

Политика Флоренции очень зависела от решений Римского папы. Понтификат Пия III длился всего в 27 дней, и 24 октября 1503 года Макиавелли отправился в Рим, где 1 ноября, на конклаве был избран папа Юлий II, обладавший воинственными намерениями. 24 ноября в своем письме Макиавелли попытался предугадать политику нового папы, главными противниками которого были Франция и Венеция. Флоренция опасалась венецианских экспансионистских амбиций и видела в понтифике союзника. В тот же день Макиавелли узнал о рождении сына Бернардо.

Постоянно находясь в разъездах, Макиавелли составил более тысячи писем, отчетов, докладов и просто письменных зарисовок стран и правителей, которых он видел. Наблюдательность, размышления и мастерское владение пером не мешали ему и отдохнуть среди друзей, блеснуть остроумием. Макиавелли также любил роскошь, изысканные яства и красивые одежды[36].

Считая себя политиком по призванию, Макиавелли воздействовал на людей с помощью знаний их желаний и предпочтений, умел распознавать скрытые человеческие желания и благодаря этому управлять людьми[37].

Никколо Макиавелли, статуя у входа в галерею Уффици во Флоренции

Макиавелли первым в истории Флоренции смог организовать городское ополчение, с которым Флоренции удалось добиться капитуляции Пизы, отделившейся в 1494 году.

В 1504 году Макиавелли предложил гонфалоньеру Содерини давно задуманный план реформировать армию и создать национальную милицию, заменив ей наемников и получив для Флоренции большую независимость от внешних сил в случае войны. Реформа была поддержана его братом, кардиналом Франческо («Не сомневайтесь, когда-нибудь она, быть может, принесет нам славу», писал тот к Никколо), но Содерини отклонил предложение Макиавелли из страха перед возмущением городской верхушки[38][39].

В первой части «Десятилетий», написанной в 1504 году и изданной два года спустя, Макиавелли в стихотворной форме обобщил десять лет итальянской истории, уделив наибольшее внимание поражениям Флоренции из-за ее вечного упования на ненадежные армии других государств, равно как и на пришлых наемников[35]^{[страница не указана 472 дня]}. В своих выступлениях и докладах Макиавелли постоянно критиковал «солдат удачи», называя их вероломными, трусливыми и алчными. Он хотел принизить роль наёмников, чтобы отстоять своё предложение о создании регулярной армии, которую республика могла бы лучше контролировать. Собственная армия позволяла бы Флоренции не зависеть от наемников и помощи Франции. В одном из писем Макиавелли пояснял, что единственный путь обрести власть и силу поможет принятие принятие закона по управлению создаваемой армии и поддержании ее в надлежащем порядке[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

В декабре 1505 года Комиссия Десяти наконец-то поручила Макиавелли приступить к созданию ополчения. И 15 февраля отборный отряд ополченцев-пикинеров прошёл парадом по улицам Флоренции под восторженные возгласы толпы; все солдаты были в ладно подогнанной красно-белой (цвета флага города) форме, в кирасах, вооруженные пиками и аркебузами[35]. У Флоренции появилась собственная армия.

6 декабря 1506 года труды Никколо Макиавелли были окончательно признаны и официально узаконены — Большой Совет и Совет Восьми принял решение создать Комиссию Девяти по делам флорентийского ополчения (Nove ufficiali dell’ordinanza e milizia fiorentina), орган, руководивший национальной армией Флоренции в мирное время. Макиавелли составил устав ополчения и стал секретарём новой комиссии[40][41].

Макиавелли стал «вооруженным пророком».

Вот почему все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные гибли, ибо, в добавление к сказанному, следует иметь в виду, что нрав людей непостоянен, и если обратить их в свою веру легко, то удержать в ней трудно. Поэтому нужно быть готовым силой заставить верить тех, кто потерял веру.

— Никколо Макиавелли. Государь

В дальнейшем Макиавелли был посланником к Людовику XII, Максимилиану I Габсбургскому, инспектировал крепости, смог создать даже кавалерию во флорентийском ополчении[42]. Принял капитуляцию Пизы и поставил свою подпись под договором о капитуляции. В переговорах отличался находчивостью, ловкостью, знанием людей и обстоятельств[37].

Когда флорентийский народ, узнав о падении Пизы, предавался ликованиям, Никколо Макиавелли получил письмо от своего друга Агостино Веспуччи: «С вашими войском вы проделали безукоризненную работу и помогли приблизить время, когда Флоренция вновь обрела ей по праву принадлежащее»[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

Филиппо Казавеккиа, никогда не сомневавшийся в способностях Макиавелли, писал: «Я не верю, что идиоты постигнут ход ваших мыслей, тогда как мудрых мало, и встречаются они нечасто. Ежедневно я прихожу к выводу, что вы превосходите даже тех пророков, что рождались у евреев и иных народов»[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

К 1512 году под руководством папы Юлия II Священная Лига вытеснила французские войска из Италии. Своей властью Юлий II «пожаловал» Флоренцию своему сподвижнику кардиналу Джованни Медичи. 1 сентября 1512 года Джованни Медичи, второй сын Лоренцо Великолепного, вступил в город своих предков, восстановив власть своей семьи над Флоренцией. Республиканские институты были отменены.

Макиавелли не был уволен новыми властителями города. Но он допустил несколько ошибок, продолжая постоянно излагать свои мысли по злободневным вопросам, хотя его никто не спрашивал и его мнение сильно отличалось от проводимой новыми властями внутренней политики[42]. Он выступил против возвращения собственности вернувшимся Медичи, предложив выплатить им просто компенсацию, а в следующий раз в воззвании «К паллески» (II Ricordo аг Palleschi) он призывал Медичи не доверять переметнувшимся на их сторону после падения республики.

В итоге 7 ноября по распоряжениям Синьории Никколо Макиавелли был лишен всех должностей и привилегий, ему запретили покидать владения Флоренции и даже входить во дворец правительства, а также потребовали внести крупный залог для обеспечения надлежащего поведения[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

Макиавелли был отстранен от участия в политической жизни, лишён средств к существованию, а в 1513 году был ещё и арестован по обвинению в заговоре против Медичи. Бывший секретарь был подвергнут пытке на дыбе. Он отвергал свою причастность, но был приговорен к смерти. Только благодаря амнистии он был выпущен из камеры смертников. Друзья и родственники заплатили за него залог в 1000 флоринов. Макиавелли вынужден был из Флоренции уехать в своё поместье в Сант-Андреа-ин-Перкуссина. Там, в деревенской глуши он начал писать книги, которые и прославили его как политического философа[43].

Днем он гулял по лесу, любовался природой и птицами, заходил на постоялый двор поболтать с проезжими или поиграть в карты с приятелями. Но по вечерам он преображался. Вот как он это описывает в письме от 10 декабря 1513 года своему другу Франческо Веттори: «С наступлением вечера я возвращаюсь домой и иду в свою рабочую комнату. У двери я сбрасываю крестьянское платье все в грязи и слякоти, облачаюсь в царственную придворную одежду и, переодетый достойным образом, иду к античным дворам людей древности. Там, любезно ими принятый, я насыщаюсь пищей, единственно пригодной мне, и для которой я рождён. Там я не стесняюсь разговаривать с ними и спрашивать о смысле их деяний, и они, по свойственной им человечности, отвечают мне. И на протяжении четырёх часов я не чувствую никакой тоски, забываю все тревоги, не боюсь бедности, меня не пугает смерть, и я весь переношусь к ним»[44][45].

Макиавелли продолжал надеяться на продолжение карьеры. В 1513—1514 годах он неоднократно писал своему другу Веттори, послу в Риме, единственному из его знакомых, сохранившему хорошие связи в Риме и Флоренции, чтобы тот ходатайствовал перед папой или кардиналом Содерини о нем; позже — пытался сблизиться через него с Джулиано де Медичи, которому он посвятил свой труд «Государь»[46][47]. Никколо честно писал, что лишен средств к существованию, он не умеет ни торговать, ни заниматься производством, что он умеет только рассуждать о политике, и надеется, что его опыт еще востребован[48].

К 1515 году надежды на посредничество Веттори рухнули. Вернувшийся в 1514 году во Флоренцию Макиавелли попытался, изменив посвящение на написанном двумя годами ранее труде, преподнести его Лоренце Медичи, но властитель Флоренции принял отставного секретаря холодно, и аудиенция закончилась безрезультатно. Надежды Макиавелли обратить на себя внимание и добиться новой должности не реализовались[49].

Он вынужден был продолжить бедное существование. В 1516 году он писал своему племяннику Джованни Верначчи: «Я стал бесполезен для себя самого, моих родных и друзей, ибо так уж угодно моей несчастливой судьбе»[50].

В эти годы Макиавелли посещал литературно-философский кружок «Сады Ручеллаи», состоявший из знатных и богатых флорентийцев. Руководили им Бернардо и Джованни Ручеллаи, родственники Медичи. Эти знакомства помогли ему в дальнейшем.

В это же время было написано «Жизнеописание Каструччо Кастракани из Лукки» — наемника, сделавшего удачную карьеру с помощью смелости и жестокости.

В 1520 году Макиавелли закончил писать книгу «О военном искусстве» («Dell’Arte della Guerra»), в которой он анализировал войны разных времен и различные устройства армий, доказывал ненадежность наемников и превозносил доблесть римлян. Так же он предлагал новые способы создания армии и использования вооружения, к сожалению, не всегда удачные.

В ноябре 1520 года Макиавелли был возвращен во Флоренцию. По поручению возглавлявшего университет кардинала Джулио Медичи он получил должность историографа с окладом 65 золотых флоринов с тем, чтобы за два года написать «Истории Флоренции». Связь с Медичи обеспокоила республиканские круги, и Макиавелли предложили более доходную должность у кардинала Просперо Колонна, враждебного Медичи. Однако звание официального историографа города и возможность донести до кардинала свои мнения о флорентийских учреждениях и законах, были для Макиавелли ценнее дохода.

Опасность вызвать недовольство власть имущих своими политическими оценками и даже простым упоминанием некоторых событий подвергло внутреннюю честность автора непростому экзамену, «если у меня вырываются иногда обрывки истины, я прячу их под таким слоем лжи, что их трудно бывает отыскать», писал он. Работа затянулась, но Макиавелли смог убедить заказчиков и ему даже увеличили жалование. Сочинение вышло настолько же хорошо слогом и структурой, насколько мало заслуживающим доверия. По сути, это была искусная пропаганда Медичи. В мае 1525 года Макиавелли лично представил работу Медичи, ставшему к тому времени папой под именем Климент VII. Автор получил вознаграждение в 120 дукатов[51][52].

За время работы над «Историей Флоренции» Макиавелли написал несколько пьес — «Клиция», «Бельфагор», «Мандрагора» — которые ставились с большим успехом. Все вокальные номера в пьесе «Клиция» исполнила молодая актриса и певица Барбара Ракафани, ставшая возлюбленной Макиавелли.

Макиавелли не доверяли, как чиновнику прежнего режима. Он подавал всевозможные прошения, просил друзей замолвить о нём слово. Понемногу, не скрывая своего умеренного республиканизма, он завоевывал доверие клана Медичи. Макиавелли, как многие его сограждане, ставил почести и выгоду выше идеологии, однако он не был готов служить кому угодно. В ответ на приглашение эмигрировать во Францию он сказал: «Предпочитаю умереть с голода во Флоренции, чем от несварения желудка в Фонтенбло»[53][54].

Надгробие Никколо Макиавелли

Ему стали давать разовые дипломатические поручения. Летом 1525 года он в качестве папского посла обсуждал с владетелем Фаэнцы Франческо Гвиччардини свою любимую тему — возможность организации ополчения для защиты папских владений; однако, ополчение так и не было создано.

Наконец, когда республике стали угрожать Габсбурги, он получил новую должность. Климент VII поручил Макиавелли вместе с военным архитектором Педро Наварро — бывшим пиратом, но уже специалистом по проведению осады, — проинспектировать крепостные стены Флоренции и укрепить их в связи с возможной осадой города. Выбрали Макиавелли, потому что его считали знатоком военного дела: ведь он написал целую книгу «О военном искусстве», к тому же целая глава в ней посвящалась осадам городов — и, по общепринятому мнению, была лучшей во всей книге. Некоторые книжные советы Макиавелли были далеки от реальности, но сам факт авторства такой книги делал его знатоком фортификации в глазах папы. Сыграла свою роль и поддержка друзей, Гвиччардини и Строцци.

9 мая 1526 года по требованию понтифика Совет Ста учредил в правительстве Флоренции новый орган — Коллегию Пяти по укреплению стен, а Никколо Макиавелли был назначен её секретарем. Но труд Макиавелли оказался не долог и надежды на заслуженные почести потерпели крах. В 1527 году Рим был разграблен, и Климент VII потерял всякое влияние на Флоренцию. В городе произошло восстание и возобновлено республиканское правление. Макиавелли выдвинул свою кандидатуру на пост секретаря Коллегии Десяти, который он возглавлял ранее. Но его не избрали, новой власти он был уже не нужен.

Негативные переживания подорвали здоровье Макиавелли, и вскоре, 22 июня 1527 года[24], он скончался в Сан-Кашано, в пригороде Флоренции. Его могила была утрачена, но кенотаф в его честь находится во Флоренции в Церкви Санта-Кроче. На памятнике знаменитого мыслителя выбита надпись: «Никакая эпитафия не выразит всего величия этого имени».

Никколо Макиавелли

В работах «Государь» и «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия» Макиавелли рассматривает государство как политическое состояние общества: отношение властвующих и подвластных, наличие соответствующим образом устроенной, организованной политической власти, учреждений, законов.

Макиавелли называет политику «опытной наукой», которая разъясняет прошлое, руководит настоящим и способна прогнозировать будущее[57].

Макиавелли — один из немногих деятелей эпохи Возрождения, затронувший вопрос о роли личности правителя. Он считал, исходя из реалий современной ему Италии, страдавшей от феодальной раздробленности, что лучше сильный, пусть и лишённый угрызения совести, государь во главе единой страны, чем враждующие мелкие правители. Таким образом, Макиавелли смог первым (в европейских культурах, поскольку в Китае почти на два тысячелетия раньше аналогичными проблемами занимались философы-политологи легистской школы Шан Ян и Хань Фэй-цзы) поставить в философии и истории вопрос о соотношении моральных норм и политической целесообразности[58]. И попытался дать на него ответ[42].

Он настойчиво предлагал идею о всеобщей воинской обязанности — в трактате «О военном искусстве» Макиавелли призывал к переходу от наёмной к набираемой из граждан государства армии по призыву. И приводил в пользу этого множество исторических примеров.

Макиавелли выступал за республиканское правление, но в «Государе» поддержал единоличную власть государя, наделённого доблестью и великодушного. Только такой правитель, по мнению Макиавелли, сможет восстановить разрозненную и разоренную Италию с помощью всех возможных, даже предосудительных, средств[24].

В «Рассуждениях…» Макиавелли выделяет 6 видов государственного правления — 3 хороших и 3 плохих. Так, к первым он относит монархию, аристократию и демократию. Но с течением времени эти хорошие правления превращаются в плохие. Соответственно в тиранию, олигархию и анархию. Нет ничего постоянного как в природе, так и в обществе. Развиваясь, государства достигают совершенства, потом начинается упадок. При появлении новых условий государство вновь может развиваться и т. д. Государством с лучшей формой правления Макиавелли считал Римскую республику, использовавшей в своем управлении смешанные формы правления[59].

На основании анализа человеческой истории им были сформулированы и принципы государственного управления, которые позволяют удерживать власть и делать новые завоевания. Причем эти принципы политики, как оказалось, не следовали нравственным принципам. Но в этом и состоит заслуга Никколо Макиавелли, показавшего открыто всю подноготную политических режимов[59].

Политическая мораль Макиавелли относится к чрезвычайным ситуациям, требующим особых мер, неизбежно возникающих в жизни любого государства. Провозглашаемые им жесткие принципы поведения государя, совершенно противоположные христианской морали, необходимы были для объединения Италии, долгие годы расчлененной на множество враждующих государств. Мораль Макиавелли предполагает самоопределение граждан в отношении долга перед собой и своим политическим сообществом для предотвращения смут и кровопролитий в государстве.[60].

Д.ф.н. Капустин отмечает, что между политикой и моралью лежит пропасть, и поэтому нельзя обвинять Макиавелли в «проповедовании» антиморальной политики. Макиавелли написал «Государя» в период чрезвычайной ситуации для Италии, в ситуации крайней необходимости объединения. В обстоятельствах «безотлагательности и бескомпромиссности борьбы за выживание»[60].

Макиавелли презирал плебс, городские низы и церковный клир Ватикана. Симпатизировал прослойке зажиточных и активных горожан. Разрабатывая каноны политического поведения личности, он идеализировал и ставил в пример этику и законы дохристианского Рима. Он критиковал те силы, которые, по его мнению, манипулировали Святым писанием и использовали в своих целях, что доказывает следующее выражение его идеи: «Именно из-за такого рода воспитания и столь ложного истолкования нашей религии на свете не осталось такого же количества республик, какое было в древности, и следствием сего является то, что в народе не заметно теперь такой же любви к свободе, какая была в то время»[61].

Макиавелли считал, что христианство, в том виде, в котором навязывается учением «о смирении», неправильно преподносится «толкователями». По его мнению античные религии прославляли правителей и полководцев, принесших своей стране пользу, а современная религия призывает к самоуничижению и отказу от силы тела и духа. Религия требует только терпения, а не мужества в поступках. И в мире поэтому правят негодяи, зная, что люди готовы стерпеть унижения, а не наказать за них. Эти мысли он открыто высказывал в своих трудах:

«И если теперь кажется, что весь мир обабился, а небо разоружилось, то причина этому, несомненно, подлая трусость тех, кто истолковывал нашу религию, имея в виду праздность, а не доблесть… религия наша допускает прославление и защиту отечества,.. она требует от нас, чтобы мы любили и почитали родину и готовили себя к тому, чтобы быть способными встать на ее защиту»[62].

Макиавелли был верующим человеком, но он желал видеть христианство более мужественным, проповедующим не смирение, а гражданскую доблесть. К тому же он считал, что свободной воли достаточно, чтобы преодолеть многие превратности судьбы[35]^{[страница не указана 472 дня]}.

В то же время Макиавелли призывал властителей выказывать почитание любой религии, которая исповедуется их подданными. Возможно, из-за этого высказывания его работы и были занесены церковью в «Индекс запрещенных книг».

Среди идеальных принципов Макиавелли присутствует и такое человеческое качество как доброта. В «Рассуждениях…» он отмечает, что

«…долг каждого честного человека — учить других тому добру, которое из-за тяжелых времён и коварства судьбы ему не удалось осуществить в жизни, с надеждой на то, что они будут более способными в этом».

По мнению Макиавелли, максимально жизнеспособными государствами в истории цивилизованного мира были те республики, граждане которых обладали наибольшей степенью свободы, самостоятельно определяя свою дальнейшую судьбу. Он считал независимость, мощь и величие государства тем идеалом, к которому можно идти любыми путями, не задумываясь о моральной подоплёке деятельности и о гражданских правах. Макиавелли был автором термина «государственный интерес», который оправдывал претензии государства на право действовать вне закона, который оно призвано гарантировать, в случаях, если это соответствует «высшим государственным интересам». Правитель своей целью ставит успех и процветание государства, мораль и добро при этом отходят на другой план. Труд «Государь» представляет собой своеобразное политтехнологическое наставление по захвату, удержанию и применению государственной власти:

Правление заключается главным образом в том, чтобы твои подданные не могли и не желали причинить тебе вред, а это достигается тогда, когда ты лишишь их любой возможности как-нибудь тебе навредить или осыплешь их такими милостями, что с их стороны будет неразумием желать перемены участи.

Создание сильного государства рассматривалось Макиавелли не как самоцель, а как гарантия обеспечения жизни и свободы граждан. И в созданном обществе государь должен демонстрировать такие добродетели, как сострадание, милостивость, верность слову. Описывая создающееся в тот период в Италии гражданское общество, Макиавелли считал, что граждане также должны обладать скромностью, порядочностью, щедростью и в итоге — справедливостью[63].

В 1559 году книги Макиавелли папой Павлом IV были осуждены и включены в «Индекс запрещённых книг»[24].

• Рассуждения:
  • Discorso sopra le cose di Pisa (1499);
  • «О том, как надлежит поступать с восставшими жителями Вальдикьяны» (Del modo di trattare i popoli della Valdichiana ribellati) (1502);
  • «Описание того, как избавился герцог Валентино от Вителлоццо Вителли, Оливеретто Да Фермо, синьора Паоло и герцога Гравина Орсини» (Del modo tenuto dal duca Valentino nell’ ammazzare Vitellozzo Vitelli, Oliverotto da Fermo, etc.)(1502);
  • Discorso sopra la provisione del danaro (1502);
  • «Рассуждение о том, как организовать государство Флоренцию в военном отношении»;
  • «Рассуждение о флорентийских войсках и ополчении»;
  • «Государь» (Il Principe) (1513);
  • Della lingua (1514).
  • «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» (Discorsi sopra la prima deca di Tito Livio) (1516) (первое издание — 1531)
  • Discorso sopra il riformare lo stato di Firenze (1520). «Рассуждение о способах упорядочения дел во Флоренции после смерти герцога Лоренцо», составленное по настоянию папы Льва X[64].
  • «Речь, или Диалог о нашем языке» («Discorso o Dialogo intorno alla nostra lingua» (1524)
• Книги:
  • Ritratti delle cose dell’ Alemagna (1508—1512);
  • Ritratti delle cose di Francia (1510);
  • «О военном искусстве»(1519—1520);
  • Sommario delle cose della citta di Lucca (1520);
  • «Жизнь Каструччо Кастракани из Лукки» (Vita di Castruccio Castracani da Lucca) (1520)
  • История Флоренции (1520—1525), многотомная история Флоренции;
  • Frammenti storici (1525).
• Лирика:
  • Поэма Decennale primo (1506);
  • Поэма Decennale secondo (1509);
  • Asino d’oro (1517), стихотворное переложение «Золотого осла».
• Пьесы:
  • Belfagor arcidiavolo (1515) перевод басни Плавта;
  • Andria (1517) — перевод комедии Теренция;
  • La Mandragola, комедия (1518), первая в жанре комедия характеров[65];
  • Clizia (1525), комедия в прозе.

Небольшой трактат, на который Макиавелли возложил последнюю надежду заслужить благосклонность Медичи, в последующие века стал самым знаменитым его произведением и обеспечил автору ярлык злодея[42].

В тот сложный политический период раздробленности Италии многие итальянские мыслители создавали работы о государях и государствах, мечтая из хаоса создать великую Италию, но только Никколо смог открыто вывести оптимальные действия правителя для этого[64]. Макиавелли в этом произведении создал образ мудрого правителя, уничтожающего врагов как могучий лев и избегающего все капканы как хитрая лисица. Правитель должен быть добр, но и не отказываться от зла, если оно помогает государству. Как пример, достойный подражания, Макиавелли рассматривал Римскую республику[44].

Подчеркивая важность обмана, Никколо Макиавелли высмеивал высокопарные и зачастую морализаторские рассуждения о добром правителе. С присущим флорентийцам умением он ядовито и подчас жестоко высмеивал людей и различные ситуации в самых бесчеловечных рассуждениях в трактате.

И все же нет никаких сомнений в том, что в 12—14-й главах, посвященных организации армии, Макиавелли говорил всерьёз. Государственное войско (armi proprie) стало его навязчивой идеей, тем более во времена, когда казалось, что правительство Флоренции хотело избавиться от ополчения, а Макиавелли настолько им дорожил, что якобы, давая советы сначала Джулиано, а потом Лоренцо де Медичи, он на самом деле защищал плоды своих трудов. Действительно, можно сказать, что весь «Государь» выстроен вокруг вышеуказанных глав[35]^{[страница не указана 472 дня]}. В сущности, трактат Никколо представляет собой искусное и прекрасно изложенное собрание разрозненных идей, наспех слепленных воедино и зачастую противоречащих друг другу.

«Государя» любят обвинять в жестокости и аморальности. Но «Государя» и другие работы Макиавелли надо читать с учетом исторических событий современной ему Италии, когда вся страна была раздроблена на десятки государств, постоянно враждующих между собой. «И тогда это произведение, дающее советы правителю как объединить Италию, не только получит свое оправдание, но и предстанет перед нами как истинно великое творение подлинного политического ума высокой и благородной направленности», — считал Гегель, отмечая политический реализм учения Макиавелли[66].

Исследователи отмечали цинизм в работах Макиавелли, но какой-то непонятный. Он учил о необходимости в политике коварства и лицемерия, а сам свои мысли всегда излагал «с пугающей прямотой»[67].

По одной из версий, политическая философия Макиавелли выражает позицию политического цинизма, основанного на политическом реализме[66].

Ж. Ж. Руссо считал, что Макиавелли, делая вид, что дает уроки королям, преподал прекрасные уроки всем народам, и что «Государь» — это книга республиканцев[63].

Благодаря этой работе Макиавелли считают основателем политологии[64]. Вот некоторые его советы:

• Опора на оппозицию внутри стана врагов — метод римлян, опиравшихся на этолийцев при захвате Греции
• Избегать ненависти и презрения, которые сгубили римских императоров. Ненависть вызывается посягательством на имущество и женщин своих сторонников. Презрение вызывается бедностью, нерешительностью, малодушием, непостоянством
• Дела непопулярные возлагать на других, а популярные делать самим
• Искусно создавать врагов
• Привлекать одарённых людей
• Развлекать народ зрелищами
• Участвовать в собраниях, на которые разделен народ
• Решительное и своевременное подавление недовольства
  • Кто захватит город, с давних пор пользующийся свободой, и пощадит его, того город не пощадит
  • «Все вооружённые пророки побеждали, а безоружные гибли»
• Факторы власти: собственные сторонники, народ, знать, чужеземцы
• Качества государя — сдержанность, осмотрительность и милость
• Добродетели государя: милосердие, верность, человечность, прямодушие и благочестие
• Государь должен творить добро, насколько это возможно, и зло — насколько это необходимо
• Постоянность в требованиях.

Является героем повести Уильяма Соммерсета Моэма «Тогда и теперь».

Также фигурирует во многих произведениях в жанре исторической беллетристики и фэнтези: «Город Бога: повесть о семействе Борджиа» Сесилии Холланд, «Город Человека» Майкла Харрингтона, «Флорентийская чародейка» Салмана Рушди, «Секреты бессмертного Николаса Фламмеля» Майкла Скотта, «Хранитель секретов Борджиа» Хорхе Молиста.и других.

Нередко привлекал внимание кинематографистов, в частности является персонажем таких фильмов как[78]:

• телефильм «Жизнь Леонардо да Винчи» (Испания, Италия. 1971). Роль исполняет Энрико Остерман;
• телефильм «Борджиа» (Великобритания. 1981). Роль исполняет Сэм Дэстор;
• документально-игровой фильм «Правдивая история Никколо Макиавелли / Niccolò Machiavelli» (Италия, 2011), реж. Алессандра Джиганте / Alessandra Gigante, в гл. роли Вито Ди Белла / Vito Di Bella;
• сериал «Молодой Леонардо» (Великобритания. 2011—2012). Роль исполняет Акемнджи Ндиферньян;
• сериал «Борджиа» (Канада, Венгрия, Ирландия. 2011—2013). Роль исполняет Джулиан Блич;
• сериал «Борджиа» (Франция, Германия, Чехия, Италия. 2011—2014). Роль исполняет Тибо Эврар;
• сериал «Демоны Да Винчи» (США. 2013—2015). Роль исполняет Эрос Влахос;
• фильм «Никколо Макиавелли — принц политики» (Италия. 2017). В роли снимались Ромео Сальветти и Жан-Марк Барр.

• Лучицкий И. В. Макиавелли, Никколо // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Макиавелли / О. Ф. Кудрявцев // Новая философская энциклопедия : в 4 т. / пред. науч.-ред. совета В. С. Стёпин. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Мысль, 2010. — 2816 с.
• Макиавелли, Никколо / О. Ф. Кудрявцев // Ломоносов — Манизер [Электронный ресурс]. — 2011. — С. 541—542. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 18). — ISBN 978-5-85270-351-4.
• Алексеев А. С. Макиавелли, как политический мыслитель. — М.: А. Л. Васильев, 1880.
• Баткин Л. М. Итальянское Возрождение: проблемы и люди. — М.: Наука, 1989. — С. 345—363. — 272 с. — Серия «Из истории мировой культуры» ISBN 5-02-008988-5
• Жан-Ив Борьо. Маккиавели. — КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2016.
• Илья Бузукашвили. Флоренция превыше всего // Гении эпохи Возрождения. — Новый Акрополь, 2012.</ref>
• Бурлацкий Ф. М. Загадка Макиавелли. — М.: Профиздат, 1997. — 392 с. — 5000 экз. — ISBN 5-255-01296-3.
• Грамши А. Тюремные тетради
• Кристиана Жиль. Никколо Макиавелли. — Молодая гвардия, 2005. — (Жизнь замечательных людей).
• Никколо Каппони. Макиавелли : Гений политических интриг = Florentine Devil: The Life and Times of Niccolo Machiavelly : [пер. с англ.]. — М. : Вече, 2012. — 352 с. — (Великие исторические персоны). — ISBN 978-5-4444-0556-7.
• Никколо Макиавелли: pro et contra. Антология исследований о нём. СПб.: РХГА, 2002. — 696 с. ISBN 5-88812-168-1
• Попова И. Ф. «Правила императоров» танского Тай-цзуна и «Государь» Н. Макиавелли // Восток-Запад. Историко-литературный альманах 2003—2004. Под ред. акад. В. С. Мясникова. М., 2005. С.191-203. ISBN 5-02-018485-3 (в обл.).
• В. В. Разуваев. Комментарии к «Государю» Макиавелли. — Центр гуманитарных инициатив, 2014.
• Скиннер, Квентин. Макиавелли. Очень краткое введение. — Астрель, 2009.
• Тененбаум Б. Великий Макиавелли: Тёмный гений власти: «Цель оправдывает средства?». — М.: Яуза, Эксмо, 2012. — 480 с. — «Гении власти». — 3000 экз., ISBN 978-5-699-54146-1
• Юсим М.А. Этика Макиавелли. — Наука, 1990.
• Спиридонов А. Г. Вооруженный пророк Возрождения // Таганрог : газета. — 2008. — Ноябрь (№ 12).

• Макьявелли (Макиавелли) Никколо. Сочинения исторические и политические; Сочинения художественные; Письма.. — М.: «АСТ», «Пушкинский дом», 2004. — ISBN 5-17-021264-X.
• Маккиавелли, Никколо. Письма и сочинения. (неопр.). Восточная литература. Дата обращения: 19 апреля 2011.
• Никколо Макиавелли. Сочинения.
• Макиавелли. Десять писем (письма к Веттори).
• Николай Макиавелли. «Государь», «Рассуждения на первые три книги Тита Ливия» 1869 (pdf)
• «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» / Пер. Р. Хлодовского.
• «Государь» / Пер. Г. Муравьевой. — М.: «Художественная литература», 1982.