Залтис

Итальянский военный инженер и историк Алессандро Гваньини, служивший в XVI веке в Речи Посполитой, в своём «Описании Европейской Сарматии» (лат. Sarmatiae Europeae descriptio) сообщает, что литовское племя жемайтов поклонялось священным ужам, содержащимся в жилищах людей. О культе домашних змей у литовцев сообщает и немецкий этнограф XVII века Маттеус Преторий. Сведения эти нашли отражение в поэме А. Мицкевича «Гражина» (1823)[1]:

А если уж вползает к нам в жилище,
Ему во славу божию литвин
От века не отказывает в пище:
Пьют молоко, и ковш у них один.
И, зла не причиняя, в колыбели
Гад на груди младенца мирно спит,
Свернувшись в бронзовое ожерелье...

Почитание змей у литовцев и латышей было издревле широко распространено: ужей кормили молоком и боялись, как домашних духов-покровителей. Обозначение в литовском языке «змеи» как gyvatė (гивате) указывает на связь со словами gyvybė, gyvata — «жизнь», «жизнеспособность»[2].

Жальтис считался покровителем скота и сравнивается с Piena Māte (Молочная мать)[3]. Добрым знаком считалось проживание ужа в доме под кроватью или в каком-нибудь уголке. Встреча с ужом предвещала свадьбу или прибавление в семействе. Жалтис считался посланцем богов, любимцем Солнца, потому убийство Жалтиса приравнивалось к преступлению. В литовском языке существует пословица: «При виде мёртвого ужа и Солнце плачет»[2].

Сказка об Эгле, королеве ужей рассказывает, как простая девушка по имени Эгле («Ель») вышла замуж за Жальтиса. История послужила материалом для поэтических произведений литовских, латышских и польских поэтов, в частности, Саломеи Нерис. Русский пересказ этих легенд — у Теобальда (В. А. фон Роткирха) в книге «Литовско-языческие очерки» (Вильна, 1890, стр. 63 сл.).

• Айтварас
• Эгле, королева ужей

• Вольтер Э. А. Залтис // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.