Вспышка ВИЧ-инфекции в Элисте

Первые случаи заражения ВИЧ в мире описали в 1981 году. На ранних стадиях эпидемии в советском обществе ошибочно считали, что вирус опасен только жителям африканских и капиталистических стран. Его относили к продуктам генной инженерии или военными разработкам, а также называли болезнью «распространённой на Западе среди проституток, бомжей и гомосексуалистов»[4][5]. Первые случаи заражения в стране были связаны с иностранными студентами или советскими гражданами, длительное время находившимися в командировке в африканских странах и имевшими половой контакт с местными жителями. Так, большинство экспертов называет «нулевым пациентом» запорожского военного переводчика Владимира Красичкова, командированного в 1981 году в Танзанию. Известно, что Красичков передал вирус как минимум 5 людям[2]. Известно, что один из пяти ВИЧ-положительных партнёров Красичкова передал вирус своей жене, их ребёнок родился уже с ВИЧ[6][7][1].

После первых смертей от СПИДа Верховный Совет СССР принял ряд профилактических мер: для доноров и групп риска установили обязательные обследования, устроили первые кабинеты анонимной диагностики. Но меры не остановили распространение вируса[4][8].

Первая крупная вспышка заболевания произошла в столице Калмыцкой АССР Элисте. «Нулевым пациентом» стал рабочий, проходивший в 1982 году срочную службу на флоте. В частности, экипаж его корабля останавливался в Конго, где мужчина заразился от местной секс-работницы. Позднее он передал вирус жене, во время её беременности заразился их ребёнок. Вскоре после родов младенца госпитализировали в районную педиатрическую больницу, где он скончался ещё до постановки диагноза[1].

В 1988 году в СПИД-центр московской инфекционной больницы № 2 на Соколиной горе поступила женщина-донор, отправленная на лечение из столицы Калмыцкой АССР Элисты. Эпидемиологическое расследование показало, что она заразилась от младенца во время кормления. Вирус проник через язвы в его рту и микротрещины на сосках матери, ребёнок скончался в больнице до того, как ему был поставлен ВИЧ-диагноз. В декабре того же года в программе «Время» сообщили о вспышке ВИЧ-инфекции в детской поликлинике Элисты, где ребёнок проходил лечение. Всего было заражено 75 детей и 4 взрослые женщины. Расследовать обстоятельства инцидента в начале 1989 года из Москвы направили врачебную комиссию под руководством Вадима Покровского. Также в неё вошли заместитель начальника Главного управления карантинных инфекций Минздрава СССР Геннадий Онищенко и сотрудники эпидемиологической службы. Врачи установили, что ребёнок заразился в больнице из-за халатности медицинского персонала, который использовал нестерильные шприцы по нескольку раз, меняя только иглы:

Большинство медицинского персонала не было знакомо с нормами противоэпидемиологического режима, они не очищали и не обеззараживали аппараты ингаляционного наркоза и зонды для кормления детей[6]. Подобная практика была распространена по всей стране. Предположительно, локальные вспышки ВИЧ-инфекции могли происходить и раньше, но не были зафиксированы. Например, в Калмыкии «Республиканский центр по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями» создали только за год до расследования Покровского[10][3].

Министерство здравоохранения РСФСР отрицало факт эпидемии ВИЧ в стационарной больнице Элисты. Они создали собственную комиссию, которая среди возможных причин инцидента называла локальную болезнь овец и новое лекарство иммуноглобулин, который вводили детям. По свидетельству заведующего отделением хирургии республиканской детской больницы Бориса Сангаджиева, лекарство отправляли на экспертизу в Москву, где в препарате обнаружили ВИЧ-инфекцию[11][9]. Тем не менее дальнейшие исследования генома вируса подтвердили, что он распространился от одного человека и соответствует подтипу G, который был зафиксирован только в Конго[1]. Также существовали предположения, что в больнице могли неофициально делать уколы заражённым секс-работникам и мужчинам, практикующим секс с мужчинами[2].

Из больницы Элисты несколько пациентов были перемещены в крупные медицинские центры Волгограда, Ставрополя, Ростова-на-Дону, Шахт, что спровоцировало распространение вируса в этих регионах. По данным главы федерального СПИД-центра Вадима Покровского, в Волгограде было инфицировано минимум 35 детей, главврач областного центра по борьбе со СПИДом Олег Козырев сообщал о 59 заражённых. По информации Московского комсомольца, в Ростовской области число заражённых достигло 118 человек, в Ставрополе — 17[11]. Вероятно, очаг распространения вируса в южных регионах страны, вызванный халатностью медицинских работников, стал крупнейшим в СССР[6].

Новость о распространении вируса иммунодефицита вызвала негативную реакцию в обществе. У стен элистинской больницы проводили пикеты, местные жители начали травлю пострадавших и их семей, а также требовали поместить инфицированных в изоляторы. Из-за преследований одна пациентка дважды пыталась покончить жизнь самоубийством. Инфицированные дети не могли поступить в детские сады и школы, их родителям зачастую приходилось переезжать и менять место работы. Местный житель Александр Горобченко вспоминает:

По данным «Левада-центра» от 1989 года, 13 % опрошенных горожан высказывались за «ликвидацию» инфицированных, 24 % — за их изоляцию. К тому времени количество заражённых достигло 270 человек[11][13][1]. Жители СССР стали массово отказываться от донорства и медицинских процедур, в некоторых больницах врачи разрешали пациентам приносить свои шприцы[14][15].

По указанию министра здравоохранения СССР Евгения Чазова в 1989 году по всей стране были созданы центры по борьбе со СПИДом. При помощи московского НИИ педиатрии и детской хирургии в 1989-м в Элисте организовали научно-исследовательскую лабораторию по иммунодефицитным состояниям, которую возглавил Юрий Вельтищев, наладили производство одноразовых шприцев, разработали и внедрили тесты на нагрузку вируса[7][16][17]. Но до середины 1990-х лекарственной терапии в стране не существовало, врачи могли только наблюдать состояние пациентов и лечить симптомы. Из 75 изначально заразившихся детей 24 умерло в течение девяти лет[11][13][1].

Евгений Чазов объявил выговор виновным медикам, министр здравоохранения Калмыцкой АССР и его заместителей сняли с должностей. В 1989 году против работников медучреждения в Элисте возбудили уголовное дело, но в 2001-м прекратили за истечением срока давности. Официально вина медицинского персонала не установлена[12]. По словам бывшего элистинского следователя Вячеслава Ли, вышестоящее руководство не хотело довести расследование до конца, из генпрокуратуры поступали угрозы. В 2011 году потерпевшие добились возобновления дела. К тому моменту часть заражённых умерла, их родители не были признаны потерпевшими и проходили по делу как свидетели, поэтому суд не принял их иск. Инициативная группа обратилась в Следственный комитет с требованием вернуть дело на доследование, чтобы их признали потерпевшими. Но через месяц комитет вынес постановление о прекращении дела по истечении срока давности. Потерпевшими признали 74 ребёнка, родителям которых выдали соответствующие документы. В ноябре 2011-го городской суд Элисты взыскал с городской больницы по 100 тысяч рублей компенсации в пользу каждого из семерых истцов, чьи дети заразились в 1988—1989 годах[18]. Потерпевшие называли решение «издевательством» и обратились в Верховный суд Калмыкии, который удовлетворил жалобу и увеличил компенсации до 300 тысяч рублей на человека. Тем не менее республиканская детская больница просила отменить постановление, так как выплата в таком размере грозила разорением организации[12]. В 2014-м городской суд Элисты отклонил иск на компенсацию за затягивание расследования. Через год такую же жалобу отклонил Европейский суд по правам человека, так как следствие проходило до ратификации российскими властями. К 2016-му из заражённых в 1988 году 44 человека получало пособия в размере 22 844 рублей, ещё 16 человек — ежемесячно по 600 рублей на уход за больными. За 2015-й на погребение семьям 8 ВИЧ-инфицированных выплатили по 42 тысячи рублей, через год столько же получило 8 семей. Министр здравоохранения и социального развития Калмыкии Владимир Шовунов подчёркивал, что государственный орган может выплачивать компенсации только больным детям до 18 лет[11][4].

Для привлечения внимания к эпидемии СПИДа в Элисте проходят общественные акции. В 2003 году в Калмыкии создана межведомственная комиссия по проблемам ВИЧ-инфекции, действует Республиканский центр по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями. По состоянию на 2006-й количество заражённых выросло на 33 % по сравнению с предыдущим годом (всего 11 человек в возрасте от 21 до 50 лет). Главным фактором заражения являлись незащищённые половые контакты (81,8 %) и инъекционное употребление наркотиков (18,2 %)[19][20].

Вскоре после вспышки заболевания медицинский персонал, виновный во вспышке эпидемии в Волгограде, приговорили к двум годам лишения свободы, но амнистировали в зале суда. 59 инфицированных в Волгограде получили в качестве компенсаций от региональных властей квартиры. К 2014-му в живых оставалось только 23 пострадавших[12]. В Ростовской области в начале 1990-х медиков, виновных в заражении детей, осудили за халатность[11][4].

Тема вспышки ВИЧ инфекции в Элисте упомянута Михаилом Кругом в песне «Зона — СПИДу нет!».

События в Элисте легли в основу сюжета телесериала Сергея Трофимова и Евгения Стычкина «Нулевой пациент», премьера которого запланирована на весну 2022 года.

• ВИЧ/СПИД в России

• Пронина С. И. Дети и ВИЧ. Профилактика вертикальной передачи ВИЧ-инфекции от матери к ребенку (информационно-методический сборник). — Москва: Региональная общественная организация по защите прав детей «Право ребёнка», 2014. — 114 с.

• «Как умирали дети от СПИДа в СССР» Расследование директора фонда «СПИД.Центр» Антона Красовского
• «Намедни. 1988» Расследование с журналистом Леонидом Парфёновым