Татранский тигр

По Словакии сильно ударили не только Бархатный развод, но и распад СССР: в 1992 году безработица в Словакии по причине закрытия предприятий ВПК и неготовности перехода на рыночную экономику достигла 11% (в Чехии — всего 3%). Некоторое время Словакию спасало трудоустройство в чешской части страны, но после распада Чехословакии ситуация ухудшилась: Владимир Мечиар, который начал в 1990 году массовую приватизацию, в декабре 1994 года снова пришёл к власти, сместив Йозефа Моравчика, и немедленно прекратил программу приватизации[3].

Механизм закрытого распределения контрольных пакетов госпредприятий привёл к тому, что около 500 бывших госкомпаний стоимостью 4,7 млрд долларов США в течение трёх лет были переданы государственным служащим. Те, у кого были приватизационные купоны, подлежащие обмену на акции, меняли их на государственные облигации Фонда национального имущества под 8,8 % годовых. К приватизации не допускались иностранцы, однако распределение и без этого сопровождалось коррупцией и образованием надзаконных клановых структур. Те, кому повезло больше в таком процессе приватизации, должны были как-то распорядиться бизнесом[3].

В 1998 году по итогам парламентских выборов Мечиар, несмотря на обеспеченный годовой рост ВВП в 4 %, потерпел поражение и уступил пост премьера Микулашу Дзуринде, который возглавлял правительство до 2006 года. Дзуринде предстояло сохранить нефтегазовые и энергетические компании, которые Мечиар отказался приватизировать, производственные фонды обанкротившихся предприятий ВПК и квалифицированные специалисты; также у него были проблемы с неплатежеспособным внутренним рынком и отсутствием внешнего как такового. Компании при Мечиаре держались на плаву только благодаря лояльной кредитной политике банков: реструктуризация долгов и кредиты без обеспечения, но всё это держалось только путём внешних заимствований, которые сокращались из-за критического отношения Запада к правительству Мечиара[3].

Дзуринда выступил за радикальное сближение с Западом и за полный отказ от прежней модели управления экономикой: он продал иностранцам большую часть словацких банков (Slovenska Sporitelna, Vseobecna Uverova Banka, Istrobanka, Polnobanka, Investicna a Rozvojova Banka, Slovenska Poistovna и т. д.), чтобы упростить кредиты для нужд малого бизнеса. К 2000 году в стране было уже 329 633 малых и средних предприятий, и в среднем это число в дальнейшем росло на 7 %. Чтобы обеспечить выплаты по правительственным долгам и сократить безработицу, Дзуринда продал иностранцам доли в стратегических предприятиях: Slovenske Telekomunikacije (владелец Deutsche Telekom), Slovak Gas Industry (владельцы — Gaz de France, Ruhrgas и Газпром), Slovnaft (MOL) и т. д. В частности, выручка составила около 4 млрд долларов США, что позволило осуществить выплаты по облигациям Фонда национального имущества и сократить госдолг (он сокращался с 2001 года в среднем на 7 % вплоть до 2008 года)[3].

Также Дзуринда отправил зарубежных инвесторов на производственные фонды бывших предприятий ВПК: так, военный завод города Мартин переключился на производство автомобилей Volkswagen (к 2005 году инвестиции этой компании в словацкую экономику составили более миллиарда долларов США)[3]. Предприятия по производству электронной аппаратуры выкупил Samsung, открывший своё представительство в 2002 году и наладивший производство телевизоров, мониторов и плазменных панелей (инвестиции в 131 млн. долларов США), а с 1996 года производство электронных компонентов вела и Sony в Трнаве (70 млн долларов США). Бизнес в Словакии развёртывался благодаря высокой квалификации словацких рабочих, однако для большей эффективности необходимо было изменить налоговую систему, чтобы не поддерживать словацкую экономику только путём эксплуатации «постсоциалистического» наследства. С 1 января 2004 года Дзуринда, вопреки требованиям МВФ, перешёл на пропорциональную шкалу налогообложения с НДС в 19 %[3].

В 2004—2005 годах в Словакии был один из наивысших темпов годового роста ВВП в странах Евросоюза, составлявший 6 %[3] и уступавший только прибалтийским странам. В в III квартале 2006 года рост ВВП составил 9,8 %, что в итоге повысило ожидаемый годовой прирост с 6—6,5 % до 8,2 %. Поводом для этого роста в 9,8 % стало открытие завода Peugeot Citroen в стране (700 млн евро потрачены на строительство)[3]. Рост стал неожиданным для всех экономических экспертов, особенно после того, как в стране было запущено производство Kia и открыт завод в Жилине[3]. В IV квартале 2007 года рост достиг 14,3 %.

Однако опросы общественного мнения показали, что народ не одобрял в целом реформы, поскольку они приводили к сокращению государственных программ и оказывали негативное влияние на систему здравоохранения, пенсионную систему и т. д. Критике подверглись замена прогрессивного налогообложения пропорциональным, скорые изменения в законах и рост цен на недвижимость. Уровень безработицы достиг максимума в 1998 году, в начале реформ, хотя в 2006 году он снизился до дореформенного уровня в 13 % и больше был характерен для слаборазвитого востока страны[3]. Налоговую реформу пытались предотвратить эксперты из МВФ, а Герхард Шрёдер обвинял Микулаша Дзуринду в налоговом демпинге и отказе от построения «европейской модели государства всеобщего благосостояния»[3].

В 2006 году Роберт Фицо заявил, что пора реформ прошла и страна может себе позволить независимую экономическую политику, направленную на одновременное выстраивание отношений с Россией и Евросоюзом[3]. В связи с финансовым кризисом в I квартале 2009 года было зафиксировано падение ВВП на 5,7 %, но через год в том же квартале был рост 4,8 %. За период с 2005 по 2011 годы рост ВВП Словакии составил 38,3 %, что является наивысшим показателем в странах ЕС[4].

Небоскрёбы в братиславском бизнес-районе Млынске-Нивы

• Четыре азиатских тигра
• Кельтский тигр
• Балтийские тигры
• Тигр Персидского залива
• Экономика Исландии

• A new Direction for Slovak politics?  (англ.)
• Post Report: Slovak Republic Архивная копия от 6 марта 2016 на Wayback Machine  (англ.)
• "Slovakia's awakening: 'Tatra Tiger' is born", by Matthew Reynolds, New York Times, December 29, 2004
• Once a Backwater, Slovakia Surges, by Matthew Reynolds, New York Times, December 28, 2004