Смирнов, Алексей Макарович

Алексей Макарович Смирнов родился 28 февраля 1920 года в Данилове Ярославской губернии в семье Макара Степановича и Анны Ивановны Смирновых. По национальности — русский[1]. В середине 1920-х годов семья переселилась в Ленинград. Его отец рано ушёл из жизни, а его мать осталась с двумя детьми: кроме него самого был ещё и младший Аркадий. Жили Смирновы в коммунальной квартире по адресу ул. Петра Лаврова, д. 44[2]. Будущий актёр учился в школе №12 Центрального района (ныне школе №163 Центрального района).

Ещё в школе он начал играть в драмкружке. В 1940 году окончил театральную студию при Ленинградском театре музыкальной комедии и был принят в труппу этого же театра. Там он успел сыграть всего лишь одну роль — Чёрного Орла в оперетте «Роз-Мари»[2].

Гвардии старший сержант Смирнов с трофейным пулемётом MG 42. Фотография из фронтового альбома Алексея Смирнова

На фронт ушёл добровольцем[2]; призван в РККА в октябре 1940 года[3]. С началом Великой Отечественной войны служил в действующей армии химинструктором, а затем командиром огневого взвода 3-й артиллерийской батареи 169-го миномётного Одерского Краснознамённого орденов Суворова и Богдана Хмельницкого полка, (7-й миномётной Проскуровской Краснознамённой орденов Суворова и Богдана Хмельницкого бригады, 3-й гвардейской артиллерийской Житомирской ордена Ленина Краснознаменной ордена Суворова дивизии прорыва РГК). В составе своего подразделения он принимал участие в боях на Западном, Брянском, 1-м Украинском и 2-м Белорусском фронтах[3][4]; и неоднократно ходил в разведку в тыл врага. В наградном листе от 22 июля 1943 года на медаль «За отвагу» указано, что он лично уничтожил трёх гитлеровцев автоматным огнём, будучи в разведке; заменив выбывшего из строя командира миномёта, вёл интенсивный огонь, благодаря чему рассеял до двух взводов пехоты противника[5].

Во время прорыва немецкой обороны в районе деревни Онацковцы 4 марта 1944 года он со своим взводом уничтожил миномётную батарею, станковый пулемёт и до 30 солдат противника. Отбив Онацковцы, взвод продвинулся вперёд и 9 марта овладел городом Староконстантинов. В том бою он, занимая должность старшего сержанта, со своим взводом уничтожили 2 станковых пулемёта, 75-мм орудие и 35 пехотинцев противника. За мужество, проявленное в этих боях, он был представлен к ордену Отечественной войны I степени[3], но был награждён менее значимым орденом Красной Звезды[3].

20 июля 1944 года в районе высоты 283.0 противник бросил в атаку до 40 бойцов. Смирнов бросился в бой с личным оружием, воодушевляя товарищей, тем самым отбив атаку. В том бою немцы потеряли 17 солдат, а сам он лично взял в плен семь человек. Через неделю, в районе деревни Журавка, выбирая новые огневые позиции, сам он и трое его однополчан столкнулись с группой противника из 16 человек. Немцы попытались взять советских солдат в плен, но те дали отпор, уничтожив 9 и взяв в плен пятерых. За личное мужество в этих боях он был удостоен ордена Славы III степени[6].

В ходе Висло-Одерской операции 17 января 1945 года его батарея попала в засаду в районе деревни Посташевице. Сам он с тремя красноармейцами атаковал немцев. Он лично уничтожил троих и взял в плен двоих солдат противника, открыв путь к дальнейшему продвижению. 22 января 1945 года, во время форсирования реки Одер, он с расчётом переправили на себе миномёт. Закрепившись на левом берегу, уничтожили две пулемётные точки и до 20 солдат противника. В результате 36-й гвардейский стрелковый полк сумел удержать и расширить плацдарм в районе деревни Эйхенрид (ныне Голчовице, а сам он был награждён орденом Славы II степени[4].

Примечательно, что при своих заслугах он также руководил в полку художественной самодеятельностью: только в мае—июле 1944 года он организовал 10 концертов перед аудиторией общей численностью в 6500 красноармейцев. В смотрах красноармейской художественной самодеятельности в 1943 и 1944 годах самодеятельность полка, где служил будущий актёр, заняла первое место среди частей дивизии. Сам он в этот же период представлялся к ордену Красной Звезды, но вместо этого был награждён менее значимой медалью «За боевые заслуги»[7].

Завершить войну в Берлине ему не удалось: во время одного из боёв он был сильно контужен и после лечения в госпитале был комиссован.

В 1946 году он был принят в труппу Ленинградского театра музыкальной комедии. Будучи неизвестным, актёр жил бедно: не было ролей в кино и каких-либо значимых ролей в театре, к тому же он ухаживал за больной матерью, у которой после гибели его брата Аркадия на фронте развилось психическое заболевание. Он не мог уделять достаточно времени уходу за матерью из-за многочисленных гастролей и в 1952 году покинул театр, перейдя в «Ленгосэстраду»[2].

Позже внушительная комплекция и простодушная внешность помогли ему выделиться среди других актёров, и режиссёры стали предлагать ему комедийные роли второго плана. Театральной публике полюбились его смешные и неуклюжие увальни. В начале 1950-х годов на счету Смирнова было несколько заметных ролей в репертуаре Театра музыкальной комедии, в том числе в таких спектаклях, как «Вольный ветер» и «Девичий переполох». Самого актёра амплуа комика тяготило, он мечтал о драматических ролях. В спектакле по пьесе-сказке Николая Адуева «Табачный капитан» он сыграл свою первую полудраматическую роль — Петра I[8]. Театральная труппа не знала о боевых наградах Смирнова до случая в 1955 году, когда на гастролях он повстречал отдыхающего маршала Г. К. Жукова и пригласил его на спектакль[2].

К концу 1950-х годов он стал известен и среди кинематографистов. В 1959 году режиссёр Юрий Озеров пригласил актёра на одну из ролей в свою историческую картину «Кочубей». Актёр сыграл эпизодическую роль буржуйчика, единственного комедийного героя в серьёзной картине, после чего ему было предложено шесть других ролей. В фильме «Роман и Франческа», снимавшемся на киностудии имени А. Довженко, он согласился сняться, только чтобы посмотреть, как после войны был отстроен Киев[2].

В 1961 году, когда он стал актёром киностудии «Ленфильм», на экраны страны вышли сразу два фильма с его участием. И комедия Владимира Фетина «Полосатый рейс», где он сыграл матроса Кныша, и «Вечера на хуторе близ Диканьки» Александра Роу, где актёр перевоплотился в атамана запорожских казаков, посла к Екатерине II, были хорошо приняты публикой[8].

Всесоюзную известность актёру принесли роли в картинах Леонида Гайдая. В новелле «Вождь краснокожих» из фильма «Деловые люди» он сыграл роль Билла Дрисколла — добродушного увальня, решившего заработать себе на жизнь похищением детей. После этой роли он оказался широко востребован режиссёрами, которые помимо таланта перевоплощения ценили цепкий ум и покладистость актёра: он не только понимал все режиссёрские задания с полуслова, но и безоговорочно выполнял любые трюки, будь то падения, купание в ледяной воде или непосредственный контакт с дикими животными[8].

В 1964 году он снялся в «Зайчике» у Леонида Быкова, который впоследствии стал его близким другом, и у Элема Климова в комедии «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён».

Наиболее известной ролью актёра стал великовозрастный хулиган и тунеядец Федя из комедии Леонида Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика», также в этом фильме он сыграл эпизодическую роль покупателя на рынке, произнеся две фразы — «срамота» и «заверните». Уже в первый год проката фильм посмотрела треть страны, и в последующие годы он многократно демонстрировался по телевидению. Реплики Феди «Влип, очкарик!», «А компот?!», «Кто не работает, тот ест. Учись, студент!» и многие другие стали частью советского и российского фольклора[8].

Затем он снялся у Ролана Быкова в «Айболите-66» (1966), у Андрея Тутышкина в «Свадьбе в Малиновке» (1967), у Виктора Садовского в «Удар! Ещё удар!», у Евгения Карелова в «Семь стариков и одна девушка» (оба — 1968).

Во всех этих фильмах он выступал в комедийных ролях, но, как и в театре, актёр мечтал играть драматические роли. Долгое время ему отказывали, и лишь в 1967 году его пригласили на Белорусскую киностудию для участия в фильме «Житие и вознесение Юрася Братчика». Работа над этим фильмом была сопряжена с массой трудностей цензурного характера, и в итоге массовый зритель этот фильм так и не увидел.

В 1968 году режиссёры Алексей Швачко и Игорь Самборский, зная о фронтовых заслугах актёра, пригласили его в свой фильм «Разведчики», где он сыграл роль увальня-повара, который упрашивает взять его в разведку и жертвует жизнью, прикрывая отход товарищей. В том же фильме снялся и Леонид Быков, которого актёр считал одним из своих преданных друзей и с которым ранее работал на съёмках фильма «Зайчик».

В роли Макарыча в фильме «В бой идут одни „старики“» (1974)

В 1974 году на экраны страны вышел фильм «В бой идут одни „старики“», где Быков сыграл роль командира эскадрильи Титаренко, а сам актёр — его механика. Леонид Быков сам выступил режиссёром и настоял на утверждении актёра на роль Макарыча[9]. Фильм был восторженно принят зрителями, а образ Макарыча впервые по-настоящему высветил способность актёра играть драматические роли, но, как с горечью замечал сам актёр[8]:

По словам Владимира Талашко, сыгравшего в «Стариках» роль Скворцова, в первый день съёмок, во время репетиции финальной сцены у могилы, актёр схватился за сердце, и его увезла машина скорой помощи. Через несколько дней Смирнов вернулся и сказал, что «второй раз так не смогу, просто умру», после чего Леонид Быков оставил в картине тот дубль[10].

Кроме того, он часто уезжал со съёмок в Ленинград, где давал эстрадные концерты. В одной из поездок автобус «Ленфильма», в котором ехал актёр, попал в аварию и перевернулся. Сам актёр, спасая молодую актрису, сильно повредил ноги и потом хромал на протяжении почти всего съёмочного процесса. При этом, по словам Талашко, он не унывал — шутил, опекал молодежь, кормил бутербродами коллег[10].

Тяжёлая контузия, полученная в бою, привела к тому, что Смирнов потерял возможность иметь детей[8]. Вернувшись с фронта, он отказал своей возлюбленной в продолжении отношений, и об истинной причине она узнала лишь много лет спустя. Наиболее близким человеком для артиста осталась его мать — Анна Ивановна (скончалась в 1981 году, похоронена рядом с сыном)[11], которую, по словам коллег, Смирнов «боготворил»[12]. Он до конца жизни прожил с матерью в старой коммуналке, не сумев получить отдельную квартиру, несмотря на свою известность и боевые награды. Актёр не любил вспоминать о войне, поэтому об этих наградах знали немногие[2].

Алексей Смирнов пытался встречаться с женщинами, но сильно комплексовал по поводу своей внешности и мужского недуга. В начале 1950-х годов артист, по данным некоторых источников, придя к выводу, что жену ему не найти, решил усыновить ребёнка. Дети очень любили Алексея Смирнова, и он отвечал им взаимностью. Например, Виктор Косых, исполнитель главной роли в фильме «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён», впоследствии вспоминал, что вокруг Смирнова всё время находилось множество детей, для которых он с удовольствием мастерил различные игрушки из дерева[2][12]. Актёр также приносил собственноручно изготовленные игрушки в дом-интернат для детей-инвалидов, который часто посещал. Там он обратил внимание на Ваню — замкнутого, тихого мальчика с врождённым пороком сердца. Смирнов попытался усыновить ребёнка, но ему это не удалось[2][8].

Будучи одиноким (с однополчанами Смирнов по неизвестным причинам не поддерживал связи), актёр увлекался чтением: дома он собрал большую библиотеку и на съёмках «Айболита-66» удивил коллег знанием японской поэзии. Другим увлечением Смирнова было коллекционирование различных насекомых и пресмыкающихся, которых он хранил дома в заспиртованном или засушенном виде. Кроме того, артист собирал газетные и журнальные вырезки о себе, но таковых было очень немного: первое большое интервью с ним в прессе было опубликовано в ленинградской газете «Смена» в 1970 году[2].

В последние годы жизни здоровье Смирнова значительно ухудшилось. Причиной тому были фронтовые раны, самоотверженная работа в кино, — во время съёмок он никогда не пользовался услугами дублёров, невзирая на риск для здоровья. Это значительно осложнило его профессиональную деятельность, Смирнов даже не смог в 1977 году сняться в кинокартине Леонида Быкова «Аты-баты, шли солдаты», куда тот его настойчиво приглашал. Последней крупной работой Смирнова оказалась комедия чехословацкого режиссёра Олдржиха Липского «Соло для слона с оркестром», где артист сыграл фокусника по фамилии Смирнов. Затем он снялся ещё в трёх картинах, однако его появление в них ограничилось короткими эпизодами. Мать актёра к тому времени находилась в доме престарелых и из-за прогрессирующей болезни не узнавала сына, от чего тот очень страдал[2].

Могила Алексея Смирнова на Южном кладбище Санкт-Петербурга

12 апреля 1979 года Смирнов узнал о смерти Леонида Быкова, который накануне погиб в автокатастрофе. Шокированный известием, актёр, по данным некоторых источников, ушёл в запой. В 20-х числах того же месяца он был госпитализирован в Мариинскую больницу. Доктора диагностировали у Смирнова ишемическую болезнь сердца, атеросклероз, недостаток кровообращения, жидкость в лёгких и выраженную одышку. За две недели пребывания Смирнова в больнице его никто не навестил, но зато актёр пользовался большой популярностью у персонала, и ему всячески пытались угодить, в том числе бегая по его просьбе за алкоголем[2].

7 мая, в день выписки, Алексей Смирнов скончался на 60-м году жизни. Данные относительно его смерти разнятся. По распространённой, но недостоверной версии, смерть наступила после того, как Смирнов узнал о гибели Леонида Быкова[13][14], однако именно смерть друга была одной из причин, по которой Смирнов попал в больницу. Другая, похожая версия, гласит, что известие о смерти Быкова застало Смирнова уже дома после выписки, после чего его опять увезли в больницу, где он и скончался[15]. Ещё одна версия утверждает:

В день выписки из больницы, 7 мая, Смирнов решил отблагодарить врачей небольшим банкетом. К тосту за День Победы кто-то добавил: «Когда смотрю „В бой идут одни «старики»“, всегда плачу…» Это напомнило Смирнову о смерти друга — Алексей Макарович помрачнел и ушёл в палату. Когда врач заглянул к нему, актёр был уже мёртв.

— Антон Александров, газета «Телевидение Радио», 23 февраля 2010 года

Наконец, по словам лечащего врача Алексея Смирнова, роковой стала бутылка коньяка, которую актёр выпил тайком от врачей в день выписки, что привело к разрыву сердца[2].

Алексей Смирнов был похоронен на Южном кладбище Санкт-Петербурга (3-й Рябиновый участок, 21-й ряд, 9-я могила[16]). Впоследствии стало известно, что он хотел быть похоронен под вальс «На сопках Маньчжурии», но так как последние несколько лет актёр вел крайне замкнутый образ жизни, во время похорон об этом никто не знал[2].

• «Девичий переполох» Ю. Милютина[8]
• «Вольный ветер» И. Дунаевского[8]
• «Табачный капитан» Н. Адуева — Пётр I[8]

• 1967 — Дорога горящего фургона — (нет в титрах)