Смерть Адольфа Гитлера

Основная схема фюрербункера

Гитлер прибыл в Берлин утром 16 января 1945 года из ставки «Гнездо орла» в Лангенхайн-Цигенберге (район Обер-Мёрлен в горном массиве Таунус), где он пробыл с 10 декабря 1944 по 15 января 1945 года.

Вследствие ежедневных массированных налётов авиации противника на Берлин Гитлер был вынужден полностью перенести свой штаб в фюрербункер в саду рейхсканцелярии по адресу Вильгельмштрассе, 77.

21 января Гитлер в Фюрербункере принял главу Национального правительства Норвегии Видкуна Квислинга, который пообещал полную поддержку Норвегии в боях против Красной армии.

30 января Гитлер в последний раз выступил по радио с обращением к немецкому народу, в котором обвинил западные державы в развязывании войны, а также призвал сражаться до «окончательной победы»[7].

По словам очевидцев, когда 13 февраля 1945 года Гитлер получил сообщение о падении Будапешта, он пришел в бешенство, обвинив своих военных в предательстве. Он все ещё не терял надежды на «чудесное спасение», однако иногда в его речи проскакивали фразы о своём скором конце. Он стал сравнивать себя с Фридрихом II, говоря, что он, как и Фридрих, без сомнений, сможет разгромить врага сначала на Востоке, а потом — на Западе. В эти же дни он приказал доставить в свою комнату в бункере портрет Фридриха, а также труд британского историка XIX века Томаса Карлейля «История Фридриха Великого».

14 февраля Гитлер, узнав об окружении Бреслау, раздражённо приказал удерживать его любой ценой и оборонять до последнего солдата, угрожая в случае сдачи города отдать всех солдат до последнего под трибунал[8].

25 февраля Гитлер принял министра вооружений Альберта Шпеера, который доложил о последствиях утраты 60 % угольных месторождений нацистской Германии в результате наступления советских войск, Гитлер кладёт докладную записку Шпеера в сейф, и, сухо поблагодарив за доклад, не предпринимает никаких реальных действий для исправления этой ситуации.

6 марта Гитлер приказывает самому боеспособному соединению немцев на восточном фронте 6-й танковой армии СС под командованием Йозефа Дитриха незамедлительно разгромить 3-й Украинский фронт, пробиться к Дунаю, а затем — к Будапешту, и занять его. Задача так и не была выполнена из-за недостатка техники и горючего (хотя 6-й танковой армии удалось прорвать советскую оборону и углубиться во фланг 3-го украинского фронта на ширину 4 и глубину 30 километров), и 14 марта Гитлер в бешенстве приказал солдатам и офицерам дивизии спороть с униформы все элитные нашивки.

7 марта Гитлер в бункере узнает о том, что союзникам удалось захватить один из железнодорожных мостов через Рейн в районе Ремагена в целости и невредимости (у отступающих в спешке немецких войск просто не хватило взрывчатки и времени подорвать его). Эта новость приводит его в ярость, по его личному приказу военно-полевой суд в этот же день расстреливает пятерых солдат и офицеров, ответственных за подрыв моста. Люфтваффе получает приказ фюрера разрушить мост и к 15 марта им это удалось[9].

15 марта Гитлер принимает министра вооружений Шпеера, после чего, заслушав его доклад о состоянии промышленности Рейха, впадает в шоковое состояние и долго отказывается верить рейхсминистру, убеждая его самого поверить в «окончательную победу Германии», на что Шпеер практически открытым текстом заявил, что «война проиграна», о чём до него никто не смел говорить в присутствии фюрера. Гитлер, обескураженный подобным заявлением, дал Шпееру 24 часа, чтобы тот «поразмыслил над своими выводами». На следующий день Шпеер отказывается от своих слов, заявляя, что «весьма погорячился» и «отныне всецело поддержит все решения Фюрера».

18 марта Гитлер вызывает к себе в бункер фельдмаршала Альберта Кессельринга, которого в тот же день назначает командующим Западным фронтом, отстранив от командования «бездарного и сонного» (по словам Гитлера) Герда фон Рундштедта.

19 марта Гитлер вновь принимает в бункере Альберта Шпеера, празднующего свой день рождения, которому дарит собственный портрет с автографом, который, по словам очевидцев, сам же долго не может поставить из-за сильно трясущихся рук. После чего, заслушав доклад Шпеера о состоянии промышленности Рейха, передает в руки рейхсминистру готовый план «Нерон», приказывая ему немедленно перейти к «тактике выжженной земли», согласно которой: «Все военные сооружения, сооружения транспорта, связи, промышленности и снабжения, продовольственные склады, а также вещественные ценности, находящиеся на территории рейха, при невозможности их вывоза подлежат немедленному уничтожению». Все попытки Шпеера объяснить Гитлеру, что данный приказ «обрекает немецкий народ на уничтожение», натыкаются на категорическое безразличие последнего. Гитлер, в частности, заявляет, что «Если война будет проиграна, нация также погибнет. Это её неизбежный удел. Нет необходимости заниматься основой, которая потребуется народу, чтобы продолжать самое примитивное существование». Данный приказ Шпеер тайно будет саботировать, узнав позднее о невыполнении данного приказа, Гитлер, тем не менее, не применит никаких мер воздействия или наказания по отношению к Шпееру[10]..

21 марта Гитлер, получив доклад Кессельринга о том, что на Западном фронте многие солдаты без всякого сопротивления сдаются в плен союзникам, впадает в ярость. После чего Кессельринг под диктовку Гитлера записывает приказ фюрера по «дезертирам, трусам и предателям». В приказе говорится, что «любой немецкий солдат, самовольно покинувший позицию либо сложивший оружие без боя до последнего патрона, или же, не будучи раненым, сдавшийся в плен, признаётся в Рейхе предателем. Сам солдат в случае обнаружения его полевой жандармерией подлежит немедленному расстрелу на месте. Семье прекращается выдача любого денежного пособия от государства».

28 марта Гитлер с формулировкой «по состоянию здоровья» освободил от должности начальника генерального штаба сухопутных войск Гейнца Гудериана, назначив на его место генерала Кребса. Гудериану же он порекомендовал «подлечить нервы», ссылаясь на (по мнению Гитлера) «слишком панические и не оптимистичные» ежедневные отчёты.

31 марта Гитлер после длительной беседы с Геббельсом отстраняет от должности имперского шефа прессы НСДАП Отто Дитриха с формулировкой «в связи с утратой доверия». По словам самого Дитриха, это произошло потому, что он выступил за упразднение Вервольфа, чем вызвал у Гитлера приступ гнева.

2 апреля Гитлер, получив новость об окружении англо-американскими войсками группы армий «В» в районе Рура, приказывает им через Гиммлера стоять насмерть и «расстреливать любого, кто поднимает белый флаг!»

5 апреля Гитлер получает доклад о начале штурма Вены Красной армией. Гитлер, пришедший в ярость, кричит — «Вена не должна пасть, она никогда не будет советской!», после чего отдает приказ удерживать Вену любой ценой.

10 апреля Гитлеру докладывают о падении Кёнигсберга, после чего он в ярости объявляет всех участников обороны «трусами и предателями», а коменданта города Отто фон Ляшa заочно приговаривает к расстрелу.

11 апреля Гитлер, всё ещё не веря, что главной целью Красной армии будет Берлин, подписывает приказ о снятии с обороны столицы и направлении в Чехословакию четырёх танковых дивизий под командованием генерал-фельдмаршала Фердинанда Шёрнера[11].

13 апреля министр пропаганды Йозеф Геббельс приносит Гитлеру новость о смерти Франклина Рузвельта, чем приводит фюрера в восторг. По словам очевидцев, Гитлер впервые за долгое время хохотал и кричал: «Это должно было случиться, теперь победа будет моей, я выиграл войну!» По его приказу всем находившимся в бункере было роздано по бокалу шампанского и даже был накрыт импровизированный банкет.
В тот же вечер Гитлеру сообщают о падении Вены. После чего, по словам очевидцев, Гитлер со словами — «Этого не может быть!» — хватается за сердце и валится с ног на диван в своей комнате. Вскоре доктору Мореллю удаётся привести Гитлера в чувство[12].

15 апреля Гитлер официально объявляет Берлин городом-крепостью, заявляя в обращении к немецкому народу следующее: «Если каждый немецкий солдат правильно исполнит свой долг, то Красная армия обязательно будет обращена в бегство и Европа никогда не станет советской!»[13].

16 апреля 1945 года в 3:01 ночи войска маршала Георгия Жукова начали Берлинскую наступательную операцию, обрушив всю свою мощь на группу армий «Висла», находящуюся под командованием генерал-полковника Готхарда Хейнрици и державшую оборону на Зееловских высотах. В ходе ожесточенных боёв к 19 апреля Красной армии удалось овладеть высотами.

Утром 20 апреля войска Жукова, находящиеся всего в 17 километрах от Фюрербункера, начинают массированный артиллерийский обстрел города из тяжёлых орудий. По словам очевидцев, Гитлер в смятении практически выбежал из своей комнаты и, подбежав к одному из своих адъютантов, буквально прокричал ему: «Что происходит? Откуда эта пальба?!» — на что сначала получил поздравления со своим 56-м днём рождения, а затем — доклад от своего адъютанта о том, что это русская артиллерия. Гитлер в ярости закричал: «Русские всего в 17 километрах от центра, а мне не докладывают!?», после чего волочащейся походкой он удалился в свои покои[13].

Около 12:00 Гитлер в последний раз в своей жизни поднялся из бункера во двор Рейхсканцелярии, где его встретили несколько десятков юношей из гитлерюгенда, в которых он долго вглядывался остекленевшими глазами и пытался судорожно похлопать по щекам и приободрить. По словам одного из стоявших в той шеренге, 12-летнего Альфреда Цеха, награжденного Железным крестом 2-го класса, Гитлер пожал им всем руки, после чего одобрительно похлопал по щеке и сказал: «Когда из этих руин вырастет новая Германия, вы станете её героями!». Затем, по словам последнего, Гитлер, тщательно пытаясь скрыть сильную дрожь левой руки, волочащейся походкой вернулся в бункер[14].

В 14:00 в конференц-зале в фюрербункере началось крупное совещание с участием Германа Геринга, Иоахима фон Риббентропа, Карла Дёница, Эрнста Кальтенбруннера, Альберта Шпеера, Вильгельма Кейтеля и Ганса Кребса. На совещании, после обсуждения сложившейся ситуации, Гитлер яро отвергает все предложения скрыться в Баварии или на севере Германии под охраной СС, говоря, что будет сражаться «до последнего вздоха в Берлине» и отправится на север Германии лишь после разгрома Красной армии у его стен. После чего Гитлер приказывает Дёницу заняться организацией сопротивления на севере Германии, Геринга он направляет для организации обороны в Баварию.

Последним приказом, отданным на совещании, стал приказ Кребсу проследить за подготовкой наступления 4-й танковой армии при поддержке 3-й танковой армии на позиции Красной армии для её «полного и окончательного обращения в бегство и разгрома». Все присутствующие понимали, что приказ невыполним, так как обе армии едва держали оборону, однако возражать Гитлеру не стали.

Приблизительно в 16:30 Гитлеру сообщают, что Группа армий «B», находящаяся под командованием Вальтера Моделя (375 тыс. человек) прекратила сопротивление англо-американским войскам и сложила оружие в районе Рура. Пришедший в ярость Гитлер объявляет всех солдат и офицеров «трусами и предателями родины», а Вальтера Моделя заочно приговаривает к расстрелу. На следующий день, узнав об этом, Модель застрелился.

Около 17:00 Гитлер удалился в свои покои, где лёг спать около 18:00.

В 9:30 утра советская артиллерия вновь наносит по Берлину мощный удар. Разрывы снарядов будят Гитлера и тот по телефону правительственной связи узнает от генерала Карла Коллера, что советская артиллерия, находящаяся на расстоянии 15 км от Фюрербункера, бьет по центру города прямой наводкой. Гитлер вновь приходит в ярость, крича, что «его окружают бездарные предатели, которых давно стоило бы перевешать!». На дневном совещании он приказывает связаться с генералом войск СС Феликсом Штайнером, который должен, по плану Гитлера, «немедленно начать энергичное и неослабевающее наступление на позиции Красной армии с целью прорыва её обороны и спасения Берлина!»

На том же совещании Гитлер направляет Роберта Лея в Баварию для «помощи в организации там обороны».

Ближе к вечеру Гитлер отдаёт приказ своему личному врачу — Теодору Мореллю — передать все полномочия Вернеру Хаазе. Морелль покинул Берлин утром 23 апреля 1945 года.

Гитлер встал около 9:00 утра. Заслушав доклад об обстановке, он, к удивлению участников совещания, остается абсолютно спокойным, говоря, что «наступление Штайнера сможет стабилизировать фронт». Однако после длительной паузы слово неуверенно берёт генерал Кребс, который сообщает ему: «Штайнер отказывается идти в наступление, ссылаясь на то, что его войска едва держат оборону». После несколькосекундной паузы Гитлер буквально взрывается вспышкой гнева. По словам очевидцев, он с криком «Наступление Штейнера было приказом!» швыряет указку, которой обычно водил по оперативной карте, на стол так сильно, что она разламывается. После чего Гитлер впадает в неконтролируемый гнев, крича до хрипоты в голосе, что его «окружает кучка презренных лжецов и предателей», которые, кроме того, ещё и «осмеливаются нарушать его приказы». В конце своей речи, немного успокоившись, Гитлер впервые, по словам очевидцев, говорит, что война проиграна, так как «в такой обстановке невозможно командовать», после чего заявляет, что отныне все могут делать «что хотят», а он «скорее останется в Берлине и застрелится, чем убежит».

Практически сразу после окончания совещания, около 15:00, в бункер прибывают Йозеф и Магда Геббельс со своими шестью детьми. Узнав о вспышке гнева Гитлера, Геббельс ещё раз вяло пытается уговорить того скрыться в своей резиденции в Берхтесгадене. Получив категорический отказ фюрера, он объявляет всем присутствующим, что «на некоторое время» вместе с семьёй поселится в фюрербункере по просьбе Гитлера.

Далее Гитлер приказывает генерал-фельдмаршалу Кейтелю лично прибыть в штаб 12-й армии и передать в руки её командующему Вальтеру Венку план контрнаступления на советские войска, который должен был осуществляться при поддержке 9-й армии Штайнера. Также он приказывает генерал-полковнику Йодлю перенести штаб Верховного главнокомандования на 20 километров к северо-западу от Берлина в Потсдам, ссылаясь на близость линии фронта. Кроме того, он отдает тому приказ «собрать все наличные в Потсдаме силы и прорваться к Берлину».

Около 17:00 Гитлер удаляется в свои покои в сопровождении Евы Браун, своего личного повара Констанции Манциарли, Мартина Бормана, и секретарей Траудель Юнге и Герды Кристиан, которым в ходе личной беседы предлагает немедленно (в течение часа) покинуть Берлин на оставшемся самолёте, ссылаясь на скорое окружение города советскими войсками. Однако все отказываются это сделать, а Ева Браун заявляет в присутствии всех, что останется с Гитлером до конца и если нужно, умрёт вместе с ним, после чего, на удивление всех присутствующих, Гитлер впервые публично обнимает её и целует в губы. После чего он открывает шуфлядку стола и достает несколько ампул с цианистым калием и c их согласия раздаёт яд присутствующим.

Около 18:00 Гитлер отдает последний в тот день приказ, назначив командующим обороной Берлина Эриха Беренфенгера.

Между 1:00 и 1:30 часами ночи Гитлер получил телеграмму от Германа Геринга, находящегося в Берхтесгадене, куда ранее был направлен им же:

Мой Фюрер

Генерал Коллер дал мне сегодня краткий инструктаж на основе сообщений, предоставленных ему генерал-полковником Йодлём и генералом Христианом, в соответствии с которыми вы ссылались на определённые решения касательно меня, и подчеркнули, что в том случае, если переговоры станут необходимы, мне отсюда вести их будет легче, чем Вам из Берлина. Эти данные были настолько неожиданными и серьёзными для меня, что я предположил, что в случае отсутствия ответа от Вас до 22:00 я буду обязан считать, что Вы потеряли способность к принятию решений. Я просмотрю условия Вашего указа и приму меры для благополучия народа и Отечества. Вы знаете, что я чувствую по отношению к Вам в этот тяжелейший час своей жизни. У меня нет слов, чтобы выразить свои чувства. Да хранит вас Бог, и пусть, несмотря ни на что, он поможет Вам приехать сюда как можно скорее.

Ваш верный Герман Геринг.

После того как Мартин Борман в присутствии Йозефа Геббельса и Вальтера Хевеля закончил чтение телеграммы, Гитлер некоторое время молчал, вглядываясь остекленевшими глазами в стену, а затем разразился гневной тирадой: «Геринг — толстый продажный лентяй! Этот выскочка бросил люфтваффе на произвол судьбы! Его пример позволил коррупции распространиться по всей стране! Я всегда все о нём знал! Этот морфинист смеет заявлять, что я не способен принимать решения?! А завтра он объявит меня мёртвым?! Да как он посмел предать меня?!». Затем, немного успокоившись, Гитлер приказал Мартину Борману «лишить Геринга всех полномочий, чинов и наград и поместить под арест, а в случае сопротивления казнить на месте как предателя». Геббельс полностью поддержал Гитлера, назвав предложения Геринга «попыткой путча», Борман предложил «немедленно расстрелять Геринга без суда и следствия», Хевель промолчал.

Спустя два часа Гитлер, вызвав к себе обергруппенфюрера СС Юлиуса Шауба, приказал ему сжечь все личные вещи и документы, находящиеся в рейхканцелярии. После того, как приказ фюрера был выполнен, Гитлер отдал Шаубу приказ проследить за уничтожением своего личного поезда. После чего Шауб отправился в Мюнхен, где на личной квартире Гитлера также сжег все его личные вещи и документы[15].

Около 9:00 Гитлеру приходит ложный донос на командующего 56-м танковым корпусом генерала артиллерии Гельмута Вейдлинга о том, что тот якобы передвинул свою линию обороны на несколько километров западнее советских позиций. Пришедший в ярость Гитлер приказывает доставить Вейдлинга в бункер и расстрелять его «как труса и предателя». Однако генерал, уже предупреждённый о предстоящем аресте, лично прибывает в фюрербункер с докладом и добивается аудиенции с Гитлером. После двухчасовых раздумий, около 11:30, Гитлер одобряет доклад Вейдлинга, отменяет приказ о его казни и назначает генерала командующим обороной Берлина, отстранив от этой должности подполковника Эриха Беренфегера.

Затем Гитлер принимает у себя Альберта Шпеера, который, в отличие от других членов ближайшего окружения Гитлера, советует ему остаться в Берлине, говоря, что «фюрер должен оставаться на сцене, когда падает занавес». После чего Шпеер признается Гитлеру, что не выполнял его приказа о тактике выжженной земли, тем не менее Гитлер соглашается со Шпеером, и говорит что «приказ был поспешен, так как после победы в войне Германии было бы сложнее восстановиться!» После этого заявления Шпеер говорит фюреру, что покидает Берлин и пришёл попрощаться. Гитлер (очевидно, впав в шоковое состояние) никак не реагирует на это заявление и даже отказывается от последнего рукопожатия Шпеера. После чего Шпеер молча покидает Гитлера и прямиком направляется во Фленсбург. По его воспоминаниям, к тому времени дисциплина в бункере уже практически перестала существовать, в коридорах было полно пьяных офицеров, которые курили, даже когда Гитлер входил в комнату, что раньше категорически запрещалось.

Затем Гитлер принимает Иоахима фон Риббентропа, которого с абсолютным равнодушием отстраняет от должности с формулировкой «в связи с утратой доверия» (данное отстранение произошло лишь на словах и фактически Риббентроп оставался в своей должности до смерти Гитлера). После этого Риббентроп покидает Берлин, отправившись в Гамбург.

Около 10:00 утра Гитлер отправляет телеграмму генерал-полковнику авиации Роберту фон Грейму с приказом «немедленно прибыть в здание рейхсканцелярии».

В 12:00 на плановом совещании по военной обстановке, после доклада об успешной локальной атаке немецких войск во фланг 1-го Белорусского фронта в районе Гёрлица, в Гитлере вновь пробуждается надежда на «чудесное спасение». Воодушевлённый, он приказывает немедленно контратаковать советские войска с севера, чтобы «уже к вечеру освободить Берлин от большевистских орд». Любые возражения он отклоняет в резкой форме.

Ближе к вечеру генерал Гельмут Вейдлинг докладывает Гитлеру о полном окружении Берлина советскими войсками, однако Гитлер продолжает надеяться на «чудесное спасение», пытаясь убедить и всех присутствующих на совещании в том, что «частям СС ещё удастся отбросить превосходящие силы противника от города и прорвать окружение!» Выйдя из комнаты совещаний, Вейдлинг впервые публично признал факт того, что Гитлер утратил всяческое понимание реальности, назвав его «безумным фантазёром».

На совещании Гитлер, не обращая внимания на возражения большей части присутствующих, яростно требует «немедленно начать наступление». Единственным реальным решением, принятым на совещании, стал приказ о «финальной тотальной мобилизации всех жителей Берлина, способных держать оружие, на борьбу с частями Красной армии». Фактически с этого дня по всё ещё контролируемым немецкими войсками районам города стали ходить патрули СС, которые вылавливали дезертиров и уклонистов и казнили их на месте «за предательство».

В 20:00 по радио выступил Йозеф Геббельс, который зачитал «воззвание фюрера к немецкому народу»: «Будьте бдительны! Обороняйте с крайней самоотверженностью жизнь своих жён, матерей и детей! Большевики ведут войну без пощады!»[16]

Гитлер снова отдаёт приказ о контратаке 12-й армии Венка и 9-й армии Буссе, но тщетно. После полного окружения Берлина советские войска продолжали продвигаться к центру города. Гатовский аэродром был взят Красной армией, единственной доступной взлётно-посадочной полосой города оставалась теперь только магистраль Восток—Запад в Тиргартене.[17]

Эрих Кемпка, личный шофер Гитлера, описал в своих мемуарах разговор в тот день с Евой Браун: «Ни под каким предлогом я не хочу покидать фюрера. Напротив, если будет нужно, я умру вместе с ним. Он сначала требовал, чтобы я покинула Берлин самолётом. Я ему ответила: „Я не хочу, твоя судьба — это и моя судьба“».

Вечером Роберт фон Грейм и женщина-пилот Ханна Райч добрались до центра Берлина, однако при посадке их самолёт был задет огнем советской ПВО, а фон Грейм прямо перед Бранденбургскими воротами получил ранение в ногу. Ганс Баур, пилот Гитлера, отвёл их в бункер фюрера, где Гитлер встретил их словами: «Еще происходят чудеса!»[18]

Затем состоялся откровенный разговор между фон Греймом и Гитлером, главным образом по поводу Геринга. Гитлер сообщил Грейму, что вызвал последнего, чтобы сделать преемником Геринга и поставить во главе люфтваффе, и тотчас назначил Фон Грейма генерал-фельдмаршалом.[18]

В тот же вечер Герман Фегелейн (адъютант Генриха Гиммлера, остававшийся в бункере в качестве его представителя) тайно, без разрешения Гитлера покинул фюрербункер.

Военная обстановка в Европе на 30 апреля 1945 (белым цветом выделена территория, контролируемая вооружёнными силами нацистской Германии)

По показаниям свидетелей, допрошенных как советскими органами контрразведки, так и соответствующими службами союзников, 30 апреля 1945 года в окружённом советскими войсками Берлине Гитлер вместе со своей женой Евой Браун покончил жизнь самоубийством, предварительно умертвив любимую собаку Блонди. В советской историографии утвердилась точка зрения, что Гитлер принял яд (цианистый калий, как и большинство покончивших с собой нацистов), поскольку, согласно советскому отчёту о вскрытии, осколки стекла и «тонкостенная ампула» были обнаружены во рту предполагаемого трупа Гитлера[19][20]. Согласно официальным западным сообщениям, основанным на свидетельствах очевидцев, Гитлер застрелился[21][22][23]. Один из очевидцев показывал, что труп Гитлера имел признаки самоубийства посредством выстрела в рот, но впоследствии был сделан вывод, что подобное маловероятно[24]. Существует также версия, согласно которой Гитлер, взяв в рот и раскусив ампулу с ядом, одновременно выстрелил в себя из пистолета (применив, таким образом, оба орудия смерти)[25]. Ряд современных западных историков отвергает версию Советского Союза как пропаганду[26][27].

По словам свидетелей из числа обслуживающего персонала, ещё накануне Гитлер отдал приказ доставить из гаража канистры с бензином (для уничтожения тел). 30 апреля после обеда Гитлер попрощался с лицами из своего ближайшего окружения и, пожав им руки, вместе с Евой Браун удалился в свои апартаменты, откуда позже раздался выстрел. Вскоре после 15:15 (по другим данным — 15:30) слуга Гитлера Хайнц Линге в сопровождении адъютанта фюрера Отто Гюнше, Геббельса, Бормана и Аксмана вошли в апартаменты фюрера. Мёртвый Гитлер сидел на диване; на виске у него расплывалось кровавое пятно. Рядом лежала Ева Браун без видимых внешних повреждений. Гюнше и Линге завернули тело Гитлера в солдатское одеяло и вынесли в сад рейхсканцелярии; вслед за ним вынесли и тело Евы. Трупы положили недалеко от входа в бункер, облили бензином и подожгли.

Адольф Гитлер якобы с бывшим офицером СС в 1954 году, из документа ЦРУ

Существует и популярная городская легенда, что в бункере были найдены трупы двойников Гитлера и его жены, а сам фюрер с супругой якобы скрылся в Аргентине, где они дожили спокойно до конца своих дней. И, когда в июле 1945 года Сталина спросили, как умер Гитлер, он будто бы ответил, что Гитлер «живёт в Испании или Аргентине»[36]. Подобные версии выдвигаются и доказываются даже некоторыми историками, в числе которых — британцы Джерард Уильямс и Саймон Данстен[37]. Однако научное сообщество отвергает подобные теории.

В апреле 2019 года ФБР были рассекречены документы о том, что в сентябре 1945 года спецслужба располагала некоей информацией о бегстве фюрера в Аргентину, которая была изложена в официальном досье, однако расследование тогда так и не было проведено, поскольку информация была сочтена недостаточной и недостоверной[38][39][40][41].