Невский-25 (объединение)

История сквота началась весной 1987 года, в день, когда четвертый этаж поставленного на капремонт (но не полностью расселенного) дома 25 по Невскому проспекту (угол Невского и улицы Плеханова) был аннексирован молодыми художниками-экспериментаторами, представителями последней волны ленинградского андеграунда, самовольно вселившимися в бывшую коммунальную квартиру № 20.

Невский проспект у Казанской площади. Июнь 1987 года. Слева дом № 25 (Дом Казанского собора).

Организаторами мастерской-коммуны были Алексей Парыгин и присоединившийся к нему Леонид Кипарисов. Основная цель мастерской – возможность свободной работы и неформального общения людей, связанных с молодым экспериментальным искусством и литературой[1].

В сквот приезжали музыканты из Киева, фотографы из Прибалтики, собиратели живописи и студенты из США, Германии и других стран. Регулярно проводились поэтические чтения и диалоги по современному искусству. Было напечатано несколько самиздатовских литературных сборников[2]. В том числе, с одноименным названием «Невский 25»[3] (авторы: Алексей Парыгин, Андрей Вермишев, Дмитрий Стрижов, Анатолий Лукхитян и другие)[4]; "Котоводство и кошколовство" Леонида Кипарисова (авторы: Леонид Кипарисов, Сергей Никольский и другие). Издавались малотиражные авторские книги: "Зеленая книга"[5], "Моя мансарда"[6][7][8] "Цветные звуки"[9], "Песок" [10] (1989-1990) Алексея Парыгина, впоследствии неоднократно экспонировавшиеся на международных и отечественных выставках, каталогизированные[11] и описанные в профильной профессиональной литературе[12][13] и получившие музейную оценку[14][15][16]

...художник использует элементы фото-графики, вводя в книгу обработанные фотографии с видами Невского, Казанского собора, интерьера мастерской. Они дополняются его собственными графическими работами, а также аппликацией из цветной бумаги, кусочков обоев со стен мастерской. Настоящие обои художник использует и в качестве форзаца, усиливая, таким образом, ощущение от крышки переплета как двери в пространство особого мира.[17]

Проводились эксперименты по созданию и записи шумовой музыки.[18] Объединение вынужденно закончило своё существование к июню 1990 года, через полгода после отключения всех коммуникаций и полного расселения дома, пережив не один потоп, нашествие бомжей, пожары в соседних квартирах и прочие напасти[19].

Всего, за три года существования объединения в его работе приняло участие несколько сот человек: художники, поэты, музыканты, философы и просто любители и коллекционеры искусства. Постоянными участниками процесса или частыми гостями сквота были: Марина Парыгина, Саша Крылова, Елена Григорьянц, Андрей и Ольга Вермишевы, Тамара Митина, Наталья Плеханова, Андрей Корольчук, Александр Борков[20], Владимир Иосифов [21], Валентин Чиков, Андрей Ефи, Александр Федоров, Анатолий Ясинский [22], Константин Кубланов [23], Антон Николаев, Наталья Муретова, Митя Бахтин, Игорь Игнатьев, Юлианна Кюнстлер, Сергей Фирсов, Андрей Акишин[24], Евгения Дриго, Ольга и Александр Палатниковы и многие другие.

Объединение не только не имело официального статуса, но было в прямом смысле андеграундом[25].

...входные двухстворчатые двери были искусно замаскированы, забиты метровыми листами старой частично проржавленной жести с приколоченными поперёк них дюймовыми досками. Из дерева и железа торчали толстые кривые гвозди (посаженные с обратной стороны на эпоксидную смолу). Все было хорошо продумано и декорации выглядели убедительно. Справа от дверного косяка свисал непривлекательный провод, с двумя оголенными контактами. Надо было замкнуть их, тогда в глубине квартиры раздавался звонок. На случай, если мастерскую покидали все, существовал способ надежно закрывать вход. Для этого использовался прочный и тяжёлый междверный крюк, и система рычагов. Дверь открывалась и закрывалась посредством выведенных наружу двух концов троса привязанных к запору. Показ новому человеку этого механизма в действии всегда производил неизгладимое впечатление.

Часть окон занятой нами квартиры выходило в небольшой внутренний двор, часть на Казанский собор, а часть на Невский проспект и Лютеранскую церковь св. Петра и Павла, в которой в то время еще был действующий бассейн.[26]

А. Парыгин. Автопортрет в мастерской. Коллаж. 1989 год. 24 х 34 см.

Художники объединения принимали участие в ряде городских выставок второй половины 1980-х годов, несколько экспозиций было организовано непосредственно на территории сквот-мастерской (1988-1989).

• Молодежная выставка. ВЗ на Отхе. Июнь 1990. Ленинград.
• Без жури. ВЗ на Отхе. Апрель 1989. Ленинград.
• Молодежная выставка. ВЗ на Отхе. 1989. Ленинград.
• Антарктида. Сквот-мастерская Невский 25. (Л. Кипарисов, А. Парыгин, В. Иосифов). Лето 1989. Ленинград.
• Живопись. Фойе кинотеатра «Молодежный». (А. Акишин, Л. Кипарисов, А. Парыгин). Лето 1989. Ленинград.
• Союз № 0. Сталепрокатный завод. (А. Борков, А. Парыгин, А. Вермешев, А. Ясинский и другие). 5—30 декабря 1988. Ленинград.
• Ленинград, история, люди. ВЗ на Отхе. Июнь 1988. Ленинград.

Из статьи Александра Каменского Что значит быть современным? (1988)[27]:

<...> Они составляют новую поэтику, которая невольно спорит с привычными эстетическими стереотипами. Например, всем нам кажется само собой разумеющимся восторженное преклонение перед классической красотой Петербурга-Ленинграда, его гармонией и державным величием. И на этой выставке встречаются вариации подобного образного строя. Но вот висит «Ночной Невский» А. Парыгина. Грубо-шершавая фактура, темная бездна. Во мраке вспыхивают тревожные огни, они порождают резкое душевное напряжение. Ни о каком царственном великолепии городского ландшафта и не помышляешь — оно не то чтобы отбрасывается или отрицается, но уходит куда-то за кулисы, уступая место драматизму современного мироощущения. Изображен-то не «город-музей» для любопытствующих экскурсантов, а среда жизни наших дней, где ищут, любят, борются, страдают. Это и определяет восприятие <...>