Мервильская артиллерийская батарея

Первым стратегическую важность устья реки Орн — единственного прохода в морской порт города Кан, столицу Нижней Нормандии, оценил известный французский военный инженер маршал маркиз де Вобан[К 1]. По его планам ещё в 1779 году на побережье во Франсвиле был возведён редут (фр. Redoute de Merville)[5].

Руководствуясь теми же соображениями, в 1941 году германское командование поручило Организации Тодта, ответственной за возведение оборонительных сооружений Атлантического вала, построить в двух километрах от побережья стационарную батарею, ориентированную к устью Орн[6]. К августу 1942 года были завершены железобетонные казематы № 1 и № 2[7]. В январе 1944 года фельдмаршал Эрвин Роммель был назначен командующим группой армий «В» вермахта в Нормандии. Однажды, объезжая возвышенности Амфревиля к востоку от реки Орн, по соседству с батарей, он произнёс:

Эта местность — ключ к вторжению во Францию, а, следовательно, и к Германии

Оригинальный текст (англ.)[показатьскрыть]

this area is the key for the invasion of France and hence towards Germany

— фельдмаршал Эрвин Роммель[6].

По распоряжению фельдмаршала было начато спешное возведение ещё двух казематов. Однако в ходе инспекции батареи 6 марта 1944 года Роммель остался недоволен темпами строительства и потребовал его ускорить. Организация Тодта наладила круглосуточные работы, и к маю того же года два недостроенных каземата были завершены[8]. Кроме того, на территории объекта были построены подземный командный бункер с перископом, казарма для солдат и склады боеприпасов. Командир батареи должен был управлять прицельным огнём своих орудий по морским и сухопутным целям из передового командно-наблюдательного бункера на побережье во Франсвиле, который был связан с ней подземным бронированным телефонным кабелем[9].

Гаубица Škoda houfnice vz 14, аналогичная тем, которыми была вооружена Мервильская батарея. Военный музей в Афинах, 2008 год.

Каземат № 1 относился к так называемому типу «611» и был значительно массивнее (на его сооружение пошло 1400 кубометров бетона) и вместительнее остальных трёх более лёгкого типа «669» (500 кубометров бетона). Обычно такие крупные укрытия немцы строили для орудий калибром 155 миллиметров и дальнобойностью до 17 километров, что и ввело в заблуждение разведку союзников. В действительности батарея была вооружена четырьмя 100-мм гаубицами чешского производства Škoda houfnice vz 14 времён Первой Мировой Войны (по немецкой классификации — 10 cm leFH 14/19(t)). Орудие весом около двух тонн могло посылать 14-килограммовые снаряды на расстояние до 10 километров со скорострельностью 8 выстрелов в минуту[10]. Нормальная скорострельность батареи составляла 6 залпов в минуту всеми четырьмя орудиями, или батарейной очередью 24 выстрела в минуту[11]. Казематы, железобетонные перекрытия которых толщиной 1,8 м были засыпаны сверху слоем земли такой же толщины, а входы защищали стальные бронированные двери, служили надёжным укрытием орудий на случай авианалёта или артобстрела. Для ведения огня расчёт гаубицы должен был выкатывать её на открытые позиции перед казематами[12].

В плане батарея представляла собой неправильный круг диаметром около 500 метров, обнесённый по периметру, кроме главного въезда, минным полем шириной до 91 метра, ограждённым с внутренней и внешней стороны двумя рядами колючей проволоки шириной 4,6 и высотой 1,5 метра[13]. Со стороны побережья между минным полем и батареей был вырыт противотанковый ров, который по плану должен был окружать весь объект, но так и не был завершён[14]. Чтобы воспрепятствовать высадке воздушного десанта, фельдмаршал Роммель приказал затопить окрестные болота и низменности, для чего в устье реки Див, расположенном восточнее батареи, возвели дамбу[8].

Немецкий расчёт с пулемётом MG 34. Франция, 1944 год.

Первого командира батареи гауптмана Карла-Генриха Вольтера (нем. Karl-Heinrich Wolter), убитого во время бомбардировки Королевскими ВВС 19 мая 1944 года, сменил обер-лейтенант Раймунд Штайнер (нем. Raimund Steiner). Под его командованием находился гарнизон из 50 сапёров и 80 рядовых-артиллеристов 1-й батареи 1716-го артиллерийского полка — всего 130 человек[9]. Часть из них обороняли объект с помощью нескольких зенитных пушек 2 cm FlaK 30 и около десятка пулемётов, расположенных на соединённых бетонированными траншеями[7] огневых позициях, позволявших держать подходы к батарее под перекрёстным огнём[13]. Кроме того, отделение 3-й батареи того же полка обслуживало командно-наблюдательный пункт обер-лейтенанта Штайнера на побережье[15]. 1716-й артиллерийский полк был частью 716-й пехотной дивизии вермахта[16], помимо этого, имевшей в своём составе восемь пехотных батальонов, плохо вооруженных разнотипным оружием иностранного производства. Личным составом дивизии, укомплектованным коллаборационистами из Польши, СССР и Франции, командовали немецкие офицеры и унтер-офицеры[17]. 716-я пехотная дивизия была дислоцирована в Нормандии с июня 1942 года и отвечала за оборону участка Атлантического вала в районе устья реки Орн протяжённостью 34 км[18].

Аэрофотоснимок батареи с результатами бомбардировки союзниками в мае 1944 года.

Сразу после полуночи 6 июня 1944 года передовая разведгруппа 9-го парашютного батальона благополучно высадилась и направилась на рекогносцировку батареи[19]. В это же время бомбардировщики Королевских ВВС Lancaster нанесли, как и было запланировано, бомбовый удар по батарее, однако промахнулись мимо цели — их бомбы легли южнее, не причинив вреда немцам, но едва не накрыв своих разведчиков. По счастливой случайности никто из них не пострадал[19].

В 01:00 основные силы 9-го парашютного батальона начали высадку. Однако наведение транспортных самолётов было затруднено густым дымом пожаров от недавней бомбардировки. Из-за этого бо́льшая часть бойцов оказалась на значительном удалении от намеченной площадки приземления «V». К 02:50 силы подполковника Отуэя на сборном пункте насчитывал лишь 150 парашютистов из более 600 десантированных. Весь сапёрный взвод, большая часть медиков и других приданных батальону подразделений отсутствовали. Помимо личного оружия, десантники располагали лишь несколькими бангалорскими торпедами, одним станковым Vickers и несколькими ручными пулемётами Bren. Всё тяжёлое вооружение, джипы, радиостанции, сапёрное и прочее снаряжение было потеряно[20].

Учитывая лимит времени, оставшегося до начала вторжения, Отуэй решился на штурм теми силами, которые были у него в наличии, и двинулся к батарее. Возле коммуны Гонвиль-ан-Ож к нему присоединилась разведгруппа, бойцы которой полностью выполнили возложенные на них по плану задачи: разрезали колючую проволоку и расчистили четыре прохода через минное поле[19].

На подступах к батарее в 04:30 подполковник Отуэй разделил своих людей на четыре штурмовые группы — по одной на каждый каземат. Их выдвижение на позиции привлекло внимание немцев, которые открыли с флангов перекрёстный огонь из шести пулемётов. Три из них на левом фланге были подавлены из единственного пулемёта Vickers, в то время, как три других на правом нейтрализовала в рукопашную небольшая группа парашютистов. Затем эта диверсионная группа атаковала главные ворота, стреляя изо всех видов оружия, чтобы отвлечь внимание немцев[21].

В этот момент над батареей появились два планёра Horsa штурмовой группы coup de main. У третьего планёра вскоре после вылета из Англии из-за плохой погоды лопнул буксировочный трос, и он был вынужден приземлиться на ближайшей авиабазе Королевских ВВС. Густая облачность и дым от пожаров после бомбардировок мешали пилотам ориентироваться, в результате чего один из планёров вместо батареи, сел по ошибке в соседней деревне. Другой при заходе на посадку на объект был подбит огнём батарейной ПВО. Однако командир планёра штаб-сержант Керр (англ. Kerr) сумел посадить свою машину в лесополосе к югу от батареи[21]. Уцелевшие десантники с его борта подстерегли и уничтожили из засады немецкое подразделение, направлявшееся для усиления гарнизона батареи, однако шанс нанести удар coup de main был упущен[22].

Подполковник Отуэй начал штурм, как только заметил заходящий на посадку планёр штаб-сержанта Керра. Взрывы «бангалорских торпед», расчистившие два прохода в колючей проволоке, по которым десантники бросились в атаку через минное поле, всполошили немцев. Огонь по нападающим из пулемётов и зенитных орудий был очень силён. Кроме того, часть из них, сбившись в темноте с пути, подорвалась на минах[21]. Те, кто сумели невредимыми добраться до казематов, очистили их от противника, стреляя через амбразуры, бросая осколочные и фосфорные гранаты[2] в вентиляционные шахты[23]. На руку нападающим сыграла небрежность немецких артиллеристов, оставивших открытыми для вентиляции внешние стальные двери некоторых казематов[24]. За время штурма 22 солдата вермахта были убиты и примерно столько же сдались в плен. Остальные остались незамеченными, спрятавшись в подземных бункерах[2].

ЗСУ Sd.Kfz. 7/2 с зениткой 3,7 cm FlaK, аналогичная прибывшей на Мервильскую батарею. Восточный фронт, март 1944 года.

Узнав о штурме, обер-лейтенант Штайнер отправился на батарею из своего командно-наблюдательного бункера во Франсвиле, но не смог попасть внутрь из-за огня британских десантников. В это же время прибыл немецкий разведывательный патруль армейского ПВО на полугусеничной ЗСУ крупного калибра. Её экипаж намеревался укрыться на батарее, но вместо этого по приказу обер-лейтенанта Штайнера открыл огонь из своего орудия по атакующим[2]. Возвратившись во Франсвиль, Штайнер приказал 2-й и 3-й батареям своего полка открыть огонь по батарее Мервиля. Вместе с ЗСУ они нанесли десантникам дополнительный урон[25]. За время атаки и пребывания на батарее парашютисты потеряли убитыми и ранеными половину своего личного состава — 75 человек[21].

Захватив казематы, десантники обнаружили, что, вместо ожидаемых 150-миллиметровых орудий, в них находятся чешские 100-миллиметровые полевые гаубицы Škoda образца 1919 года, дальнобойностью до 10 000 метров. Эта, хотя и устаревшая артиллерия, всё ещё представляла угрозу войскам союзников на плацдарме «Сорд-бич», а потому требовала нейтрализации. Отсутствие сапёров и специальной взрывчатки вынудило десантников импровизировать — орудия были уничтожены пластитом, предназначенным для начинки гранат Гэммона[2].

К 05:00 бой стих и парашютисты подали лёгкому крейсеру Королевского флота Arethusa условный сигнал об успехе жёлтой дымовой шашкой. Однако радиосвязь наладить не удалось, и они опасались, что крейсер в соответствие с планом операции, всё равно начнёт обстрел в 05:30 в попытке уничтожить батарею с моря. А потому, поместив всех раненых в амбаре расположенной неподалёку фермы Ара де Рец (фр. Haras de Retz) под присмотром пленного немецкого врача, поторопились покинуть опасный район как можно скорее. Впрочем, крейсер так и не открыл огонь по батарее[20].

После ухода британцев немцы вновь заняли батарею — им удалось отремонтировать два из четырёх взорванных орудий, однако повлиять на высадку союзников они уже не смогли. Помимо трудностей с наведением гаубиц из-за потери командно-наблюдательного бункера во Франсвиле, на каждую попытку открыть огонь обер-лейтенант Штайнер получал ответный залп крейсера Arethusa[26]. Это заставляло орудийные расчёты прятаться в укрытия и надолго прекращать стрельбу, что свело боевую эффективность батареи практически на нет[11].

До конца дня 6 июня 1944 года батальонный капеллан преподобный Джон Гвиннетт (англ. John Gwinnett) вместе с водителем, рядовым Олтом (англ. Allt) вывез на трофейном немецком грузовике[27] раненых с фермы Ара де Рец. Постоянно подвергаясь опасности обстрела со стороны немецких снайперов, они в несколько рейсов доставили всех пострадавших десантников в расположение 224-го парашютного медицинского отряда в деревню Ле Мениль, где им была оказана необходимая помощь[28].

6 июня 1944 года и следующие три дня батарея огня по морскому десанту союзников не открывала. На следующий день, 7 июня, батарею вновь атаковали два взвода британских коммандос. Немцы отбили атаку, нанеся тяжёлый урон нападавшим. 7 и 8 июня только одно орудие из четырёх произвело несколько редких выстрелов, цели и результативность стрельбы неизвестны.

В ходе штурма парашютисты вывели из строя (убили, ранили или захватили в плен) значительное количество немецких артиллеристов, что заметно сказалось на боеспособности батареи. Плацдарм, захваченный британской 6-й воздушно-десантной дивизией, отрезал батарею от других частей вермахта. Пути её снабжения находились под постоянным наблюдением союзников с моря и с воздуха, что не позволяло немцам быстро восполнить недостаток личного состава, боеприпасов и запасных частей к орудиям. Всё это в сочетании с другими факторами, в частности, регулярными обстрелами кораблями Королевского флота, долгое время не позволяло батарее возобновить огонь.

14 июня 1944 года батарея перешла в подчинение 711-й пехотной дивизии вермахта, и новое командование приказало обер-лейтенанту Штайнеру открыть огонь по кораблям союзников двумя или тремя орудиями, которые были к тому моменту отремонтированы. 15 июня он попытался открыть огонь по военным транспортам союзников, ставшим под разгрузку в районе Уистреама. Немецкие артиллеристы добились нескольких попаданий, причинив некоторые людские потери и незначительные материальные повреждения. Все попытки батареи открыть огонь встречали немедленный ответ корабельной артиллерии союзников, что заставляло гарнизон укрываться в бункерах и казематах, на длительное время прерывая стрельбу.

В донесениях и приказах обеих воюющих сторон, относящихся к первым декадам после высадки в Нормандии, неоднократно сообщается о обстреле Сорд-Бич и окрестностей различными мобильными и стационарными батареями немцев (например, из Ульгата), а также о принятых мерах противодействия им (авиаудары и артобстрелы с моря). Однако Мервильская батарея, в отличие от других, встречается в этих документах исключительно редко, что свидетельствует о её крайне невысокой военной значимости после 6 июня 1944 года[29][30]. Тем не менее, британцам так и не удалось полностью уничтожить или взять под контроль батарею вплоть до 17 августа 1944 года, когда вермахт начал отступление из Франции[3].

Британская 140-мм пушка. Музей Мервильской батареи, 2008 год.

Транспортный самолёт Douglas C-47 Skytrain «The SNAFU Special». Музей Мервильской батареи, 2008 год.

По окончании Второй мировой войны Мервильская батарея утратила своё военное значение, была разоружена и заброшена. Тем не менее, каждый год 6 июня ветераны 9-го парашютного батальона собирались на её руинах, чтобы почтить память своих павших товарищей[31].

5 июня 1983 года после трёхмесячной реновации каземата № 1 в нём открылся музей, посвящённый штурму батареи. Реновация была проведена силами 10-й полевой роты воздушной поддержки (англ. 10 Field Squadron (Air Support)) 39-го полка Корпуса королевских инженеров Великобритании при содействии месье Левассьё (фр. M. Levasseur), мэра французской коммуны Мервиль-Франсвиль-Плаж. Средства на ремонт предоставила британская благотворительная организация Airborne Assault Normandy Trust в лице генерала Найджела Поетта, в прошлом — командующего 5-й воздушно-десантной бригады и участника операции «Тонга». Экспозиция музея постоянно развивается и в настоящее время включает в себя все четыре каземата, а также артиллерийские орудия и военную технику на открытых площадках[31].

С 25 октября 2001 года все сооружения Мервильской батареи классифицированы, как исторический памятник и занесены в базу Мериме французского министерства культуры[7].

В 2008 году коллекция музея пополнилась новым экспонатом — транспортным самолётом Douglas C-47 Skytrain. Такие же машины, известные в Великобритании, как Dakota, использовались при десантировании 9-го парашютного батальона. Примечательна история этого экземпляра. Самолёт был поставлен американским ВВС в январе 1944 года получил регистрационный номер № 43-15073. Пилоты прозвали его «The SNAFU Special»[К 2]. С первого же дня вторжения он высаживал американских десантников во всех значимых операциях союзников от Нормандии до Германии. После войны The SNAFU Special находился на гражданской и военной службе различных европейских стран до 1972 года, когда был продан в СФРЮ. В 1994 году в ходе Югославских войн самолёт был обнаружен французскими «голубыми касками» в заброшенном виде на одном из аэродромов в окрестностях Сараево. Миротворцы устроили в нём импровизированный бар. После их ухода и длительных переговоров в 2007 году Босния и Герцеговина согласилась передать обломки самолёта во Францию. 7 июня 2008 года тщательно отреставрированный The SNAFU Special в оригинальной раскраске[К 3] был торжественно представлен публике в экспозиции музея. С 27 февраля 2014 года самолёт классифицирован как исторический памятник и занесён в реестр движимого имущества — базу Палисси министерства культуры Франции[33].