Мартынов, Леонид Николаевич

Родился 9 (22) мая 1905 года в городе Омске в семье гидротехника путей сообщения Николая Ивановича Мартынова и дочери военного инженера-кантониста[3], учительницы Марии Григорьевны Збарской. Сибирский род Мартыновых идёт от «владимирского коробейника-книгоноши Мартына Лощилина, осевшего в Семипалатинске»[4].

Дебютировал в печати в 1921 году заметками в омских газетах «Сигнал», «Гудок», «Рабочий путь». Первые стихотворения были напечатаны в сборнике «Футуристы», изданном в походной типографии агитпарохода «III Интернационал». Входил в футуристическую литературно-художественную группу «Червонная тройка» (1921—1922), куда входили также В. Уфимцев, В. Я. Шебалин и Н. А. Мамонтов. В конце 1921 года вслед за Н. А. Мамонтовым уехал поступать во ВХУТЕМАС, однако оба они вскоре вернулись из-за неустроенности быта. Став в 1924 году разъездным корреспондентом газеты «Советская Сибирь» (Новониколаевск), Мартынов объездил всю Западную Сибирь и Казахстан. Участвовал в геологических экспедициях. В 1927 году редактор «Звезды» Н. С. Тихонов напечатал стихотворение «Корреспондент» — первая публикация за пределами Сибири. В 1930 году в Москве вышла первая книга Мартынова — очерки о Прииртышье, Алтае и Казахстане «Грубый корм, или Осеннее путешествие по Иртышу» (Москва, «Федерация», 1930). В 1932 году сдал в редакцию «Молодой гвардии» книгу «новелл о любви и ненависти в годы начала социалистической перестройки», которую так и не напечатали и которая считается ныне пропавшей[5].

В 1932 году был арестован по обвинению в контрреволюционной пропаганде и осуждён по делу так называемой «Сибирской бригады» по статье 58/10 УК РСФСР к высылке на три года в Северный край[к 1]. (Реабилитирован прокуратурой СССР 17 апреля 1989 года посмертно). Административную ссылку провёл в Вологде, где жил с 1932 до 1935 год. Работал в местной газете «Красный Север», где и встретился с будущей женой, Ниной Поповой. После ссылки они вдвоём вернулись в Омск.

Началом «настоящей литературной известности» поэт называл публикации «Увенькая» и «Тобольского летописца» в «Сибирских огнях» В. Итина в 1936 году. По словам поэта, Вивиан Итин сыграл большую роль в его жизни: «…Нас объединяли многие творческие и, я бы сказал, политические, государственные интересы»[7].

В 1939 году к Мартынову пришла литературная известность: вышла книга «Стихи и поэмы» (Омск, 1939). Поэмы с исторической сибирской тематикой заметил и оценил К. М. Симонов в рецензии «Три поэмы»[8] («Литературная газета», июль 1939). На следующий год вышли исторический очерк об Омске «Крепость на Оми» и книги «Поэмы» (вышли одновременно в Москве и Омске).

В 1940—1943 годах входил в редколлегию литературных сборников «Омский альманах».

В 1942 году благодаря хлопотам писателя А. Калинченко[к 2] был принят в СП СССР. В 1943 году К. М. Симонов предложил своё место фронтового корреспондента в «Красной Звезде». Мартынов вернулся в Омск «за вещами», но был тут же призван в армию, в Омское пехотное училище. По состоянию здоровья был освобождён от военной службы, и служил как литератор — писал историю училища[9].

Сборник «Лукоморье», «зарезанный» А. А. Фадеевым, усилиями нового председателя Союза писателей СССР Н. С. Тихонова вышел в 1945 году. В феврале 1946 года Л. Н. Мартынов переехал в Москву.

В декабре 1946 года в «Литературной газете» вышла разгромная статья В. М. Инбер о книге стихов «Эрцинский лес» (Омск, 1946)[10]. После резкой критики и «проработки» в Москве, Омске и Новосибирске тираж книги был уничтожен, и доступ к печати закрылся на девять лет. Всё это время поэт писал «в стол» и зарабатывал переводами.

Переводил на русский язык стихотворения английских (Ч. Дибдин, А. Теннисон), чешских (Ян Неруда), чилийских (Пабло Неруда), венгерских (Э. Ади, А. Гидаш, Д. Ийеш, Ш. Петефи, И. Мадач, А. Йожеф), литовских (Э. Межелайтис, интересно, что и Межелайтис переводил поэзию Мартынова на литовский язык[11]), польских (Я. Кохановский, А. Мицкевич, Ю. Тувим, Ю. Словацкий, Ю. Пшибось, А. Важик, Ц. Норвид, К. Галчинский), французских (А. Рембо, В. Гюго, Ш. Бодлер), итальянских (С. Квазимодо, А. Северини), югославских (О. Жупанчич, М. Крлежа) и других поэтов. По словам Л. М., он перевёл около ста тысяч стихотворных строк. За переводческую деятельность награждён правительством Венгрии орденами «Серебряный Крест»[12] (1949), «Золотая Звезда» (1964) и «Серебряная Звезда» (1970).

Первая книга после вынужденного простоя вышла в 1955 году — книга «Стихи» была «первым поэтическим бестселлером» после войны, сразу стала редкостью[13]; в 1957 году она была переиздана. После этого Мартынова стали печатать так часто, что Ахматова по этому поводу с неудовольствием заметила, что «поэту вредно часто печататься»[14]. Несмотря на признание, поэт вёл закрытый образ жизни, и уже при жизни его называли не иначе как «тихий классик»[15]

Мартынов пишет повествовательные и описательные стихи, но преобладают у него такие, в которых конкретное происшествие служит толчком для философского анализа — в форме непосредственного размышления или в образной форме. … В богатстве образного языка Мартынова отражается и современная цивилизация, и природа; звукового воздействия он достигает с помощью аллитераций и выстраивания словесных рядов.

— Казак В. Лексикон русской литературы XX века. — М., 1996. — С. 256.[16]

Л. Мартынов. Москва, апрель 1963 г. Фото В. Уткова

Историки литературы часто упоминают имя Мартынова в связи с выступлением на общемосковском собрании писателей 31 октября 1958 года, где речь шла о Б. Л. Пастернаке, где он выступил с осуждением писателя[17]:

Живые, стремящиеся к лучшему будущему люди, не за автора «Доктора Живаго». Если Пастернаку и кружит голову сенсационная трескотня известных органов заграничной печати, то большинство человечества эта шумиха не обманет! […] Так пусть Пастернак останется со злопыхателями, которые льстят ему премией, а передовое человечество есть и будет с нами.

Хотя Мартынов присоединил свой голос к хору осуждавших Пастернака, отмечалось, что его выступление было далеко не самым резким[18][к 3].

Мартынов стремился идти в ногу со временем, интересовался последними достижениями науки. Так, в 1959 году он написал стихотворение «Небо и земля» («В расширяющейся вселенной…»)[20], а в 1965 создал в стихотворной форме краткую биографию («Мир не до конца досоздан…»)[21] петербургского математика и физика Александра Фридмана, который в споре с Эйнштейном показал возможность нестационарной Вселенной, чем положил начало теории расширяющейся Вселенной.

В 1960—1970 годах писал книгу мемуарной прозы, которую задумывал назвать «Стоглав». Сам поэт писал, что «Стоглав» «касается не только возникновения того или другого моего стихотворения, но, будучи правдив и ясен, по возможности — всего строя жизни»[22]. Однако время и цензура не позволили напечатать все главы одновременно, потому последовательность глав нарушена. Первый сборник автобиографических новелл «Воздушные фрегаты» вышел в 1974 году. По красоте стиля и широте охвата его можно назвать «энциклопедией» жизни омских художников 1920—1940-х годов. Второй сборник новелл — «Черты сходства» — вышел уже после смерти поэта[23]. И, наконец, спустя четверть века, в 2008 году были напечатаны все остальные новеллы книги «Стоглав»[24].

В августе 1979 года умерла жена Нина, а 21 июня 1980 года - и сам поэт. Похоронен в Москве на Востряковском кладбище (участок 19)[25]. Незадолго до смерти заключил брак с Галиной Алексеевной Суховой (3 апреля 1925, Москва - 22 января 2016, Москва)[26]. Г. А. Сухова-Мартынова посвятила себя работе с архивами поэта и изданию новых книг, и до последнего дня занималась архивом мужа[27].

В тот момент, когда трагически ощущался уход великих русских поэтов XX века, особенно драгоценным было присутствие каждого, удерживающего традицию, успевшего подышать воздухом поэтического обновления начала века. Леонид Мартынов был одним из последних.

— Шайтанов И. Леонид Мартынов // Русская литература XX века. — М., 2007. — С. 374.[28]

• Государственная премия СССР (1974) — за сборник стихов «Гиперболы» (1972)[29]
• Государственная премия РСФСР имени М. Горького (1966) — за книгу стихов «Первородство»[30]
• три ордена Трудового Красного Знамени (07.07.1965[31]; 1970; 21.05.1975[32])
• Золотой Орден Заслуг Венгерской Народной Республики (1949); обменен в 1962 г.
• Серебряный и золотой Ордена Труда Венгерской Народной Республики (1964 и 1970 годы выдачи соответственно).
• Орден Кирилла и Мефодия I степени (Болгария, 1976).

«Жилой дом А. П. Вальса» с мемориальной доской, напоминающей, что «здесь жил поэт Л. Мартынов»
(ул. Красных Зорь, 30)

Омск

• 1905—1909 — ул. Лагерная (ныне — ул. Жукова; дом не сохранился).
• 1909—1932, 1935—1946 — ул. Красных Зорь, д. 30 (до 1919 года — Никольский проспект). Памятник истории и культуры регионального значения «Жилой дом А. П. Вальса»[33], сохранившийся одноэтажный деревянный дом; ныне находится под угрозой сноса[34][35].

Вологда

• 1933—1935 — ул. Кузнецкая, 17[36] (ныне — ул. Авксентьевского; дом не сохранился).

Москва

• 1946—1957 — ул. 11-я Сокольническая, д. 11, кв. 11 (ныне — ул. 4-я Сокольническая; дом не сохранился).
• 1957—1980 — Ломоносовский пр-т, д. 19.

На стихи Мартынова написано немного песен, так как «внешне стихи Мартынова отнюдь не музыкальны»[36]. Одним из первых музыкальных произведений стала кантата И. Дунаевского «Мы придём!» (1945). Кантата была написана в годы войны и отличается «драматическим пафосом и скорбной торжественностью»[37].

В пятидесятые годы М. Таривердиев написал вокальный цикл на стихи «Вода», «Листья», «Вечерело». У барда В. Берковского есть песня «Ты относишься ко мне, как к полям…». В 1980-х гг. В. Бутусов (рок-группа «Наутилус Помпилиус») в первом альбоме «Переезд» использовал венгерскую поэзию в переводе Мартынова («В итальянской опере», «Битва с магнатом», «Музыка», «Ястребиная свадьба»). В следующих альбомах «Наутилус» так же прибегал к поэтическим переводам Мартынова — «Князь тишины» Эндре Ади стал заглавной песней для пятого альбома «Наутилуса».

Александр Локшин написал симфонию № 9 для баритона и струнного оркестра на стихи Леонида Мартынова (1975 год)[38]. Антон Шатько — песню «Нежность»[39]. Опера Андрея Семёнова «Омский пленник», 1996—1997 гг. (по поэме «Правдивая история об Увенькае, воспитаннике азиатской школы толмачей в городе Омске»)[40][41].

В 2001 году композитор Владимир Евзеров написал песню «Лира» на стихи Мартынова, которую спел Валерий Леонтьев.

Памятник Л.Мартынову в доме-музее Ш.Петёфи (г. Кишкёрёш, Венгрия). Скульптор Т.Сабо

Мемориальный камень Л.Мартынову в Омске. Фото 2010 года

• В 1985 г. в доме-музее Ш. Петёфи в Кишкёрёшё (Венгрия) был открыт «парк» из скульптурных портретов крупнейших поэтов разных стран, переводивших Петёфи. 26 июля 1985 г. были установлены первые три памятника: поэтам Джузеппе Касони (Италия), Л. Мартынову и Ивану Вазову (Болгария). Памятник Л. Мартынову выполнил скульптор Тамаш Сабо (Tamás Szabó)[42]. В настоящее время в «парке» увековечены 14 переводчиков поэзии Петёфи. Эта венгерская скульптура остаётся единственным в мире памятником Л. Мартынову.
• В 1995 году именем поэта назван бульвар в Омске. Поэт на этой улице не жил, но жил недалеко отсюда, на ул. Красных Зорь, д. 30 (бывший Никольский проспект). В начале бульвара в 2001 году был заложен памятный камень (трехтонный базальтовый камень) со словами на гранитной доске: «Капитану воздушных фрегатов Леониду Мартынову от омичей». Сегодня на бульваре Мартынова есть целая аллея литераторов: установлены памятные знаки-камни литераторам, чьи судьбы связаны с Омском, в том числе современникам поэта: П. Васильеву, П. Драверту, Г. Вяткину, А. Сорокину и другим.
• Имя поэта присвоено одной из муниципальных библиотек Омска[43].
• В Омске, как правило — в мае, проходят «Мартыновские чтения». Всего они были четырежды: в мае 1983, 1985, 1995 и 2005 годов. В 2005 г. они проходили в рамках юбилейных мероприятий, посвящённых 100-летию Мартынова[44]. Исследователи сетуют, что литературное наследие Мартынова обширно, что ещё не всё напечатано, и многое затерялось в старых отечественных изданиях.

• 11 лет Мартынов жил в Москве по адресу 11-я Сокольническая улица, дом номер 11, квартира номер 11, в комнате площадью 11 квадратных метров. Число одиннадцать поэт считал счастливым и завещал в день смерти положить ему на грудь одиннадцать камней из своей коллекции[45].
• В юности Мартынов, катаясь на лодке с другом на Иртыше, из озорства «срезал нос» глиссеру, на котором, как потом выяснилось, находился и наблюдал за происходящим сам адмирал Колчак. На причале друзей поджидали офицеры с глиссера. Однако Верховный правитель сказал им: «Пропустите господ гимназистов!» — и инцидент был исчерпан[46].
• В 1932 году «антисоветский ссыльный литератор» Мартынов написал ходатайство о переводе его вне Севкрая. Спустя год Москва разрешила: «Можно направить в Ср. Азию». Однако за прошедшее время коренным образом изменилась личная жизнь поэта, и он написал новое заявление с просьбой оставить его в Вологде[47].
• Друзья Л. Мартынова, писатели, композиторы и художники:

А. Сорокин, Г. Вяткин, Я. Озолин, В. Уфимцев, В. Шебалин, С. Марков, Н. Мамонтов, Б. Жезлов, Н. Калмыков, В. Итин, К. Коничев, Н. Тихонов, П. Л. Драверт, А. Калинченко, А. Гидаш и А. Кун, С. Кирсанов, И. Эренбург, Б. Слуцкий, Н. Чуковский, В. Утков.

• В. Бутусов в первом альбоме «Наутилуса» использовал стихи венгерских поэтов в переводе Мартынова.
• Юрий Визбор высоко ценил поэмы Л. Мартынова, особенно «Тобольского летописца», и за день до смерти, в больнице, читал эту поэму вслух[48].
• Б. Слуцкий написал стихотворение «О Л. Н. Мартынове», которое имело подзаголовок «Статья»:

• Бульвар Мартынова
• Памир (литературная группа)

• Мартынов Леонид — Стихотворения на stroki.net (тексты)
• Мартынов Леонид — Стихи на litera.ru (тексты)
• Перевод Л. Мартынова пьесы И. Мадача «Трагедия человека» в Венгерской электронной библиотеке (тексты)
• Поэтические переводы Л. Мартынова (тексты)
• Красников Г. Н. Время собирать камни мироздания (Вступительная статья) // Мартынов Л. Буря календарь листала. — М.: Молодая гвардия, 2005.  (недоступная ссылка — история)
• Мартынов Л. Стихи и воспоминания // Вступительное слово и публикация Г. А. Суховой-Мартыновой Арион. — 2005. — Вып. 4.
• Мартынов Л. 9 мая по старому стилю // Публикация Г. А. Суховой-Мартыновой Знамя. — 2005. — Вып. 5.
• Мартынов Л. Дар будущему: Стихи и воспоминания / Сост. Г. А. Сухова-Мартынова, Л. В. Сухова. — М.: Вече, 2008. — С. 449. — 672 с. — 1000 экз.
• Чуковский К. Перевод — это автопортрет переводчика // Собрание сочинений в 15 т. — Т. 3.
• Синельников М. В снегах Эрцинский лес // День и ночь. — 2006. — Вып. 7-8.
• Вологодская ссылка Леонида Мартынова // Литературная Россия : еженедельник. — 2005. — Вып. 35. Архивировано 26 ноября 2009 года.
• Поварцов С. Мы старые поэты (О Леониде Мартынове и Семёне Кирсанове) // Вопросы литературы. — 2002. — Вып. 3. Архивировано 7 сентября 2014 года.
• Симонов К. Стихи и воспоминания // Литературная газета. — 1939. — Вып. 38.