Исидор (Колоколов)

16 марте 1902 года император Николай II утвердил Всеподданнейший доклад св. Синода о «бытии настоятелю Московского Златоустовского монастыря Исидору епископом Новгород-Северским, викарием Черниговской епархии»[13]. 16 марта состоялось его наречение во епископа Новгород-Северского, викария Черниговской епархии[5].

12 мая 1902 года в Черниговском Спасо-Преображенском соборе хиротонисан в епископа Новгород-Северского, викария Черниговской епархии. Хиротонию совершили: епископ Черниговский Антоний (Соколов), епископ Курский Лаврентий (Некрасов), епископ Минский Михаил (Темнорусов) и епископ Прилукский Гедеон (Покровский)[1]. Став епископом Новгород-Северским, одновременно стал управляющим Черниговским Елецким Успенским монастырём[5].

За время пребывания в Чернигове избран действительным членом Императорского Православного Палестинского общества и удостоили серебряного знака[1].

4 ноября 1903 года назначен епископом Балахнинским, викарием Нижегородской епархии[5].

По прибытии в Нижний Новгород епископ Исидор вступил в права настоятеля Печерского Вознесенского монастыря, где епископ Нижегородский и Арзамасский Назарий (Кириллов), вручил ему список дел, подлежащих его рассмотрению и участию — о замещении вакантных псаломщических мест, об увольнении псаломщиков заштат по прошениям, об утверждении в должности церковных старост, об исправлении метрических записей, выдаче свидетельств о правах по рождению, рассмотрение ведомостей, представляемых окружными духовниками, о бывших и небывших у исповеди священноцерковнослужителях и прочие текущие епархиальные дела[1].

24 ноября 1903 года, по инициативе епископа Нижегородского и Арзамасского Назария, епископ Исидор принял на себя председательство в Советах нижегородских Братств — святого Креста и во имя святого блгв. князя Георгия Всеволодовича. В том же году Владыка Исидор был утверждён в должности председателя Епархиального училищного совета. Читал лекции и вёл диспуты в доме Георгиевского братства[1].

Был участником торжеств в Саровском монастыре по случаю прославления преподобного Серафима Саровского[1].

Постоянно служил в стенах Печерского монастыря, а также совместно с Преосвященным Назарием в Спасо-Преображенском кафедральном соборе. Выезжал на служение престольных праздников в приходы и монастыри Нижегородской епархии[1].

Принимал участие в формировании право-монархических организаций в Нижнем Новгороде. По сообщению А. А. Фоменкова, епископ Исидор был одним из организаторов Союза «Белое знамя». Он возглавлял первые монархические манифестации в октябре 1905, освящал хоругвь Союза[14].

10 ноября 1906 года назначен епископом Михайловским, викарием Рязанской епархии[5].

24 ноября 1906 года епископ Исидор простился с епископом Нижегородским Назарием, членами Духовной консистории, братией Печерского монастыря, отслужив литургию в котором, отбыл из Нижнего Новгорода в ведение епископа Рязанского Никодима (Бокова)[1].

В 1908 году принял председательство в Рязанском епархиальном миссионерском совете[1].

26 мая 1911 года за «деяния, недостойные сана епископа»[15] лишён кафедры епископа Михайловского. С этого времени проживал в Валаамском Спасо-Преображенском монастыре. 19 октября откомандирован в распоряжение епископа Омского с назначением местопребывания в Покровском общежительном монастыре, а 9 декабря назначен управляющим Омским Покровским монастырем[5].

В июне 1913 года освобождён от управления монастырём с назначением местопребывания в Александро-Невском Филейском монастыре Вятской епархии[5].

В декабре того же года перемещён в Трифоновский Успенский монастырь той же епархии. Прослужил там три года, но там оскандалился, возникло «дело епископа Исидора». В результате в 1916 указом Святейшего Синода направлен в Спасо-Каменный монастырь Вологодской епархии, где с него были сняты мантия и панагия и ему было запрещено служить[14].

Благодаря заступничеству митрополита Петроградского Питирима (Окнова) он был назначен управляющим на правах настоятеля Тюменского Свято-Троицкого монастыря, где ему довелось познакомиться со знаменитым Григорием Распутиным, который часто посещал Тюменский монастырь, живя в Тобольской губернии[14].

Распутин сделал возможным приезд епископа Исидора в Петроград и сблизил его с императрицей Александрой Фёдоровной, а через неё и с императором Николаем II. В одном из писем к супругу Александра Фёдоровна упоминала: «Провела чудный вечер с нашим другом и с Исидором <…> Он несравненно выше митрополита [Питирима] по духу, с Гр[игорием] один продолжает то, что начинает другой, — этот епископ держится с Гр[игорием] с большим почтением. Царило мирное настроение… — это была чудная беседа!»[14]

В книге Олега Платонова «Жизнь за царя» епископ Исидор называется ближайшим другом Распутина в последние месяцы его жизни, приводятся сведения охранного отделения, по которым епископ встречался с Распутиным за эти последние месяцы 56 раз[16].

По некоторым данным в конце 1916 года предполагалось назначение епископа Исидора викарием Новгородской епархии[14].

17 декабря 1916 года Распутин в результате заговора был убит. Арон Симанович, секретарь Распутина, в своих воспоминаниях рассказывает, как в декабре 1916 года вместе с епископом Исидором искали они Григория Распутина по всему Петрограду, почувствовав, что тому грозит убийство, как заходили в полицейский участок, во дворец князей Юсуповых, заподозрив в князе Юсупове одного из убийц. О событиях, случившихся после обнаружения убитого, Симанович пишет: «Тело Распутина доставили в Чесменскую часовню, которая находилась по дороге из Петербурга в Царское Село. Скоро туда прибыли дочери и племянницы Распутина… По приказанию царицы доступ в часовню был воспрещён. Дочери Распутина привезли с собой бельё и платье. Тело омыли и одели. Епископ Исидор отслужил панихиду. Мы просили об этом митрополита Питирима, но он ответил, что убийство Распутина его слишком расстроило»[16].

Февральский переворот, последовавший в 1917 году, повлёк за собой снятие 12-ти архиереев, которых удалили со своих кафедр. Поскольку его дружба с Григорием Распутиным и императрицей Александрой Фёдоровной была хорошо известна, а в условиях революции это считалось достаточным обвинением. 8 марта 1917 года епископ Исидор был уволен от управления Тюменским Свято-Троицким монастырём и перемещён в число братии Свияжского монастыря Казанской епархии[14].

С июня 1917 года, как следует из протокола допроса, Исидор (Колоколов) с июня 1917 по день ареста 6 сентября 1918 года снова проживал в Вятке, «в связи с невозможностью ехать лечиться на юг по поводу хронического воспаления лёгких, соединённого с астмой». Там же он отмечает, что «Против большевиков нигде не выступал, декрет об отделении Церкви от государства приветствовал»[16].

Один из активных участников установления советской власти в Вятке Алексей Трубинский в своих воспоминаниях указывает: «Появился он в Вятке в плохой одежде, в рваных сапогах, на голове наскоро сшитая тёплая камилавка, в которую он собирал подаяния для нищих. Этот тип пробрался в комитет нищих и стал его председателем… Епископ не любил рассказывать о Гришке Распутине или о царской семье, в таких случаях он отделывался фразой: „У меня плохо работает голова… Не помню всего и могу перепутать…“ Несмотря на свои юродства и маскировку, Исидор всё-таки сумел снюхаться с подпольными вятскими контрреволюционерами, тут его голова хорошо работала, за что впоследствии он и был изъят ЧК по борьбе с контрреволюцией…»[16]

Краевед Д. Н. Фетинин в книге «Рассказ о легендарном начдиве» пишет: «Лабазники, извозчики и прочий черносотенный сброд группировались подле епископа Исидора, нашедшего себе пристанище в Филейском монастыре»[16].

6 августа был арестован Уральской областной чрезвычайной комиссией[17].

В следственном деле хранится прошение вятского братства попечения о слепых, ходатайствующих за его освобождение: «Мы свидетельствуем, что епископ Исидор с утра до вечера бескорыстно трудился для детей вятского пролетариата, устроил для них приют. Для нас, слепых, со сборами и хлопотами было куплено место с шестью домами, на доходы с которых мы и живём теперь. Перед праздником Пасхи он по подписному листу собрал на содержание нашего общества около 2 тысяч рублей, кроме того, выхлопотал у советской власти 3 тысячи рублей на наше содержание. Глубоко благодарны епископу Исидору за его труды и заботы о бедных и слепых…»[16]

В приговоре от 19 августа епископу Исидору и иеромонаху Флавиану никаких реальных обвинений им предъявлено не было, кроме «как монархистов и контрреволюционеров расстрелять». Сами обвиняемые вины за собой не чувствовали. В деле подшито их письмо из вятской тюрьмы в Уральскую областную ЧК следующего содержания: «Мы держались мировоззрения коммунистов (социализм с равенством всех) на основании того, что у Христа было всё общее, никто ничего не называл своим и верующие составляли коммуну, но не имеем права по нашему духовному сану принадлежать к политическим партиям. Будучи свободными от епархиальной службы, мы трудились безвозмездно. Мы вполне и безусловно подчиняемся существующей в России власти и принимаем к немедленному исполнению её декреты и распоряжения. Наш арест — недоразумение, и мы просим освободить нас и возвратить к посильному труду на пользу народа». И подпись: «Граждане Российской Социалистической Советской Федеративной республики епископ Исидор и иеромонах Флавиан. 15 сентября 1918 года»[16].

Расстрелян 20 сентября 1918 года. Епископа расстреляли в первую очередь. Одновременно с епископом Исидором и монахом Флавианом были расстреляны ещё 15 вятчан, в том числе 67-летний фотомастер Пётр Григорьевич Тихонов[17].