Рифийцы

Проживающие на части территории Гибралтарской дуги и недалеко от Пиренейского полуострова, сообщества рифийцев встречаются как в северо-восточном Марокко и южной Испании, так и в других местах Западной Европы и Северной Африки. Их родные поселения были арабизированы и исламизированы в VII веке и позднее, во время ранней экспансии ислама[6]. Рифийцы в подавляющем большинстве являются суннитами-мурабитами, но сохраняют свои доисламские традиции и верования, такие как высокий статус своих женщин[3], обладающих, в отличие от арабок, большей свободой нравов и самостоятельностью, что в целом вообще характерно для берберского населения[7][8].

Согласно Ирине Касадо-и-Айхон рифийцы традиционно селились патрилокально, счёт родства вели патрилинейно[6]. Старший мужчина в рифской семье обладает властью и несёт ответственность за принятие решений, в то время как женщины сообща ухаживают за детьми и больными без какой-либо дискриминации. Как и другие берберы, рифийцы периодически кочуют[9]. Рифийцы составляют значительный процент марокканских эмигрантов в некоторых европейских странах, например, в Нидерландах[10][11][12].

Рифийцы говорят на языках тамазигхтской группы берберской семьи, в частности на тарифите или зенетском[3]. Языки, на которых говорят рифийцы, зависят от региона их проживания, причём многие рифийцы, использующие берберский язык, также говорят по-арабски или по-испански. Известно 19 групп или социальных сообществ рифийцев: пять сообществ на западе вдоль побережья Средиземного моря говорят по-арабски; семь групп, в центре которых говорят в основном на арабском и частично на рифском; пять на востоке и две в юго-восточной пустынной области, также общающиеся на рифско-берберском языке[2].

Дорога из Уджды на алжирской границе в Тазу и Фес делит берберов на две группы, которые отклоняются к западу, следуя за горными цепями. В северном Марокко живут племена рифийцев, а также сенхайя, гомара, джебала и анджера. Рифийцы населяют бедный и эродированный, обезлесенный, плохо орошаемый регион. Согласно исследованию, опубликованному в 1980 году Терри Джозефом, уровень бедности и младенческой смертности среди рифийцев был высоким[13]. Они вели преимущественно оседлый земледельческий образ жизни, используя ручные орудия труда, быков и крупный рогатый скот для вспашки крутых террас земли в своих долинах. Продукты садоводства наряду с овечьим и козьим мясом, сыром и молоком формируют традиционный рацион рифийцев[13]. Некоторые из них практикуют и ловлю сардин вдоль побережья Средиземного моря[2].

Ле Риф, французская региональная карта 1926 года периода Рифской войны

За свою историю рифийцы пережили множество войн. Некоторые культурные традиции отражают эту историю, такие как пение и исполнение танца под Ayara Liyara, Ayara Labuya в сопровождении израна (куплеты) и «адджуна» (постукивание бубна). Эта традиция, по утверждению Хсейн Илахиане, связана с разрушениями и гибелью рифских патриархов в XI веке во время набега альморавидского лидера Юсуфа ибн Ташфина[14]. В более поздние времена Рифская война привела к многочисленным жертвам среди рифийцев, а также испанских и французских солдат. Во время Рифской войны в 1920-х годах испанская армия применяла химическое оружие[15][16].

В 1958 году в некоторых рифских общинах зародилось современное националистическое движение[3]. В последующие десятилетия регион Эль-Риф стал свидетелем демонстраций рифийцев и требований признания рифского языка и культуры и изучения берберского языка в школах и университетах[12]. Возродившийся рифский национализм в 2010 году стал одной из причин протестов в 2013 и 2017 годах. Возмущение также вызывало использование слова огра — унизительное обращение со стороны государства, привлекшее внимание общественности, а также заявления о жестоком подавлении выступлений со стороны марокканских властей[3][17][18].

По этническому происхождению состав рифийцев неоднороден. Племена ведут родословную от ведущей семьи, передавая устные истории о своём происхождении из рода в род. Некоторые ведущие семьи говорят о происхождении от сенхайя, другие – от зената, знатные семьи утверждают, что они праведного арабского происхождения. Семьи в центральном Рифе, такие как бени-хаттаб, клан Сиди Мохаммеда-бен-Абд-эль-Крим, происходят от арабских миссионеров VIII века, основавших царство Некор (англ.) в прибрежной части Средиземного моря, которое в XX веке стало территорией племени бени-урриагель. Многие семьи рифийцев признают языческую родословную — это племена чистого рифского происхождения: бени-урриагель, бени-амарт и гзеннайя, составляющие культурное ядро области в заливе Алхусемас (ныне известного как залив Аль-Хосейма)[5].

Женщины всегда играли важную роль в обществе берберов. В период исламизации Северной Африки существовали женщины-правители. Известно предание о женщине, королеве и лидере амазигов, Кахине, оказавшей ожесточённое сопротивление арабским завоевателям. Предание о доисламской женщине-воительнице живо в берберской культуре и в настоящее время используется молодёжью как символ берберского языка и культуры.

В истории Северной Африки берберы жили колониями, которые взаимодействовали с финикийцами, римлянами, византийцами. В письменной истории женщины почти не упоминаются, и история доисламских женщин в основном, отражена в погребальных стелах, воздвигнутых в их честь. Этот факт контрастирует с берберской культурой, в которой женщины играют заметную роль. Например, Кахину помнят за храбрость и способность ясновидения, умение вести свой народ против арабских вторжений в 7 веке нашей эры. Она преодолела мужскую монополию на военное искусство, чтобы стать легендой и единственной некоронованной «королевой» в истории Марокко. Кахина, чьё имя означает «жрица» или «пророчица», родилась в горах Аурес Орес в Алжире) в 7 веке, точная дата жизни, как и обстоятельства её смерти, неизвестны. Арабские генералы вели армии в Северную Африку, готовясь завоевать эту территорию и познакомить местные народы с исламом. Кахина оказала решительное сопротивление вторжениям. Около 690 года она лично командовала африканскими войсками, и под её агрессивным руководством арабы на некоторое время вынуждены были отступить[19].

На пике арабо-исламской империи женщины-берберы славились своей красотой, а также энергией, силой и тем, что они беспрекословно и с радостью выполняют тяжёлую работу. Халифы Багдада, Египта, Испании и Стамбула имели немало наложниц из племени берберов, захваченных в плен. Матерью второго аббасидского халифа Багдада была наложница-берберка по имени Саллама. Зейнаб ан-Нафзавия, одна из самых известных женщин-берберов, основатель и королева Марракеша, делила власть с мужем и вместе с ним управляла огромной империей, простиравшейся от Северной Африки до Испании, между 1061 и 1107 годами. Когда испанцы изгнали мусульман из страны в конце XV века, многие андалузцы были предками берберов. В XIX веке становится известным имя берберской женщины, поднявшей североафриканские народы в Кабилии (часть современного Алжира) на сопротивление против французской колонизации в 1854 году — Лалла Фатма Н’Сумер. Потребовалась армия в 30 000 человек, чтобы окончательно победить восставших. Кабилия, тем не менее, оставалась непокорённой вплоть до 1933 года[20]. Сегодня берберы составляют около одной трети населения Алжира[19].

Берберы в 7-м веке не были религиозно однородным народом: христианские, еврейские и языческие берберы были рассредоточены по всему региону, на которых сейчас находятся Марокко, Тунис, Алжир и Ливия. После арабского завоевания берберские женщины продолжали играть центральную роль в своих семьях и общинах, сумев объединить исламскую веру с традициями своих предков. Это, в основном, связано с той фундаментальной ролью, которую женщины играют в передаче языка и культуры посредством ритуала, устной речи и искусства. Ритуалы связаны с жизненными циклами: исцелением, плодородием, поклонением, выражением скорби и т. д. Они могут быть публичными или частными. Примером публичного ритуала является тагунджа, ритуал, восходящий к древней традиции собираться и петь перед богиней Танит, вызывая дождь во время засухи. Детали обряда от региона к региону имеют небольшие различия, но в целом он происходит почти везде одинаково. Женщины у берберов являются хранительницами устного народного творчества, передавая предания, сказки и поэзию своего народа из поколения в поколение. Устное творчество берберских женщин наследуется, оно многогранно и охватывает не только ритуальные обряды, но и поэзию, песни, народные сказки, а также публичное ораторское искусство, затрагивая темы любви, самоидентичности, семьи и общества и борьбу за колониальную независимость в современности[19].

Структура берберских женских сказок очень сложна и имеет определённые внешние и внутренние особенности. Помимо внешних характеристик, таких, как начало, переменный набор связанных эпизодов и финал, можно отметить, что внутри повествование не имеет чёткой хронологии. Самая важная информация обычно кодируется способом, отличным от остальной части, наиболее подходящим с точки зрения рассказчика. Существует особый ритуал, связанный с рассказами и историями — это средство поддержания и укрепления власти внутри семьи, особенно в больших семьях. Бабушки укрепляют свой статус, намеренно откладывая конец рассказа до следующей ночи, создавая тем самым постоянное напряжение. Они также используют истории, чтобы установить взаимопонимание и создать впечатление, что то, что они не говорят, так же важно, как и то, что они говорят. В некотором смысле женщины создают свою собственную систему воспитания[19].

Большим влиянием в берберской культуре обладают женщины, создающие ковры. Эти женские практики выполнялись тысячелетиями, и женщины доминируют в ткачестве. Создание узоров на ковре — это способ художественного самовыражения берберских женщин, которые, давая жизнь текстилю, придумывают новые формы, цвета и узоры. Берберы считают, что шерсть наделена значительной баракой (благословением), поэтому часть её передаётся ткачам, а само ткачество имеет священную природу. Берберские женщины, работающие с шерстью, пользуются большим уважением. Бытует мнение, что женщина, соткавшая 40 ковров в течение жизни, попадает на небеса после смерти[19].

Искусство ковроткачества — источник гордости и уверенности, так как обеспечивает преемственность и укрепляет общие ценности семьи, поддержку предпринимательства и т. д. В настоящее время этой отрасли помогают политическая воля правительства и технологии (спутниковая антенна и Интернет)[19].

Ислам в эстетике отношений оказал влияние не столько в области ограничения свободы женщин, сколько в области их отношения к жизни в целом, и это выражается в позитивном отношении к труду и преданности семье. Женщины часто приравнивают преданность своей работе и семье с преданностью Богу. Женщины рассматривают художественное творчество как медитативную практику и часто, прежде чем начать работу, читают молитву.

Женщин ценят как хранительниц языка и культуры, занимающих центральное место в построении идентичности. Создание и сохранение идентичности с помощью искусства также лежит в основе религиозной и духовной деятельности берберских женщин. Благодаря своему художественному самовыражению женщины не только управляют семейными событиями (рождением, свадьбами и похоронами), используя их как средство сохранения священности культурной самобытности среди нарастающих социальных влияний, таких как модернизация, они также ткут ковры, делают палатки и гончарные изделия, украшают лицо, руки и ноги хной, вышивают одежду, подчёркивающую берберскую этническую идентичность. Посредством передачи устного искусства и ремёсел от матери к дочери берберские женщины связывают прошлое с настоящим[19].

До сих пор берберские женщины носят большое количество изящных украшений и национальную одежду, и это является важной частью их культуры и предметом гордости[21]. В берберской культуре долгое время как знак культурной самобытности и женственности существовала традиция нанесения татуировок: различные узоры были сообщением о семейном положении, племени, к которому принадлежала женщина, и количестве детей. Обычно украшали татуировками лицо, руки и ноги. Сегодня эта традиция не поддерживается молодёжью[22]. Хотя татуировки постепенно исчезли, они получили новую жизнь в творчестве современных марокканских художников, как берберов, так и арабов[23].

Культура и искусство являются метафорой материнства, демонстрируя решающую роль, которую женщины играют в распространении и сохранении берберской идентичности. В XX веке произошло возрождение женской символики берберов в современной молодёжной культуре. Это видно по названиям различных женских центров: Танит, Исида, Кахина и т. д. Точно так же различные группы, веб-сайты, показы мод и стилей одежды, популярные среди молодёжи, носят идентичные названия[19].

Рифийцы делятся на следующие племена или племенные группы[24]:

• Ибуккуйен, племенная группа.
• Айт-Уряхель, племенная группа.
• Айт-Эаммарт, племенная группа.
• Гзеннайа, племенная группа.
• Айт-Тузин, племенная группа.
• Тимсаман, племенная группа.
• Айт-Сейд, племя.
• Айт-Вурисик, племя.
• Тафарсит, племя.
• Ибдарсен или Мталса, племя.
• Айт-Бу-Йихьи
• Икарэайён, пять племенных конфедераций.
• Икебданен или Кебдана
• Айт-Йиттуфт
• Айт-Бу-Фрах, частично арабоговорящая.