Памятник освобождению геев и лесбиянок

Идея создания памятника освобождению геев и лесбиянок в десятую годовщину Стоунволлских бунтов была предложена Брюсом Веллером, одним из основателей правозащитной ЛГБТ-организации «NGLTF». Если бы его идея увенчалась успехом и монумент открылся в 1979 году, то это был бы первый в мире установленный памятник, посвящённый борьбе гомосексуалов за свои права[13]. В 1977 году Брюс Веллер обратился со своим предложением к филантропу и меценату, основателю «Фонда Милдред Эндрюс» Питеру Патнэму. По условиям конкурса памятник должен был отражать «заботу и любовь, привязанность как отличительную черту гомосексуальных людей… и равное представительство мужчин и женщин». Кроме того, Питер Пантэм настаивал на том, что скульптура должна быть установлена на общественной земле или нигде вообще. При этом организаторы заранее отвергли абстрактное искусство[1][11].

Филантроп Питер Патнэм был известен либеральными политическими взглядами. Его поддержкой пользовались различные правозащитные и социальные организации, движение за гражданские права чернокожих. Патнэм считал, что для изменения ситуации с правами геев нужна серьёзная идеологическая основа и что сила искусства способна помочь создать площадку для общественной дискуссии и переосмысления[12].

Брюс Веллер был убеждён, что памятник такому ключевому событию для гей-сообщества как Стоунволл должен был выполнить художник, который сам имел гомосексуальную ориентацию. Однако поиски его были тщетными. Все к кому он обращался отказывались, поскольку скрывали от общества свою личную жизнь и боялись, что их участие в создании такого памятника раскроет тайну и тем самым навредит их карьере в искусстве. В частности, предложения отклонили Луиза Невельсон и Ричард Хант. В итоге было решено предложить стать автором памятника признанному скульптору Джорджу Сигалу. Он был гетеросексуалом, однако имел удачный опыт произведений гомосексуальной тематики, такие как «Подруги» (1969), «Закусочная» (1968), «Любовники в кровати 1» (1976). Кроме того, он был давним другом многих геев-деятелей искусства того времени, в частности Роберта Раушенберга и Джона Кейджа. Сигал сначала не был уверен может ли он взяться за данную работу, поскольку разделял мнение Веллера о необходимости для неё автора-гомосексуала. Однако потом художник решил, что поскольку он сопереживает проблемам геев, видя в них прежде всего людей, то он не может отказаться от участия в конкурсе. Проект Сигала был признан наиболее соответствующим условиям конкурса[1][5][13][14].

Искусствовед Морга Хоббс Томпсон отмечает, что организация Веллера была одной из радикальных групп освободительного движения геев 70-х годов (ФОГ и ГАА), которые как и феминистки второй волны провозглашали «личное политическим». Поэтому в условиях конкурса изначально было прописано то, что скульптурная композиция принципиально должна была носить личностный и одновременно политический характер. С другой стороны, образы памятника были адаптированы к «общественной норме» (моногамии и долгосрочности отношений), и при этом намеренно был снижен градус сексуальной раскрепощённости, характерной в 70-х для геев и некоторых групп лесбиянок. Такое консервативное решение стало результатом компромисса между стремлением гей-активистов и настроениями общества. Подобная тактика более характерна для реформаторского гей-движения 80-х годов. Кроме того, Веллер был близок с активистками лесбийского феминизма, и именно поэтому памятник подчёркнуто включает в себя равное представительство мужчин и женщин[11].

Первоначально планировалось создать две скульптуры. Одну предполагалось установить в Нью-Йорке неподалёку от бара Стоунволл-инн в Кристофер-парке (Шеридан-парке), где и произошли исторические события. А вторую — в Лос-Анджелесе, где начинал свою деятельность фонд Веллера. Скульптуры были отлиты в 1980 году в Нью-Джерси и впервые продемонстрированы публике 30 сентября того же года[1][5][11][13].

Первоначально предложение о создании памятника, опубликованное 21 июля 1979 года в The New York Times, не вызвало никакой значимой полемики. Однако установка скульптуры, задуманной как подарок городу, требовала согласования с целым рядом городских организаций и общественных групп. Начало этого процесса спровоцировало бурные дебаты. Большинство политических деятелей Гринвич-Виллидж (в том числе конгрессмены от округа Теодор Вайс и Белла Абзуг, газета The Village Voice и городской директор исторических парков) одобрили проект. Однако многие местные жители высказывали протест планам установки. В основном это были религиозно мотивированные представители общины итальянских католиков. Они категорически выступали против памятника, точно также как выступали против геев и лесбиянок, которые предпочитали селиться в районе Кристофер-стрит, постепенно превращая его в гей-квартал. Религиозным жителям не нравилось то, что благодаря монументу гомосексуалы фактически будут открыто присутствовать на улицах города. Они видели в памятнике «прославление безнравственности». Другие возражали якобы на том основании, что скульптура слишком большая для парка и не соответствует архитектуре района. Также высказывались опасения, что памятник будет привлекать «нежелательных элементов» (вандалов, пьяниц и геев). На этом фоне даже поступали анонимные письма и телефонные звонки с угрозами взорвать скульптуры[1][9][10][13][15][16].

Некоторые геи и лесбиянки тоже критически отзывались о проекте. Радикальные активисты считали, что автором памятника такому ключевому историческому моменту как Стоунволлские бунты должен был быть гомосексуал, а выбирать лучший вариант должно было гей-сообщество. Другие возмущались, что скульптуры мужчин напоминают круизинг-клонов. Третьи считали их мрачными и недостаточно выражающими образ геев и лесбиянок. Четвёртые жаловались на их обыденность, в то время как сами хотели более торжественного памятника[1][9][10][13][15].

Ряд искусствоведов осудил скульптуру как скучную, «мертвецки мрачную» и излишне консервативно изображающую гомосексуальные отношения[9]. Критик Хилтон Крамер назвал памятник банальным, сентиментальным и слащавым, представляющим собой пропагандистское клише. Его коллега Майкл Бренсон высказался в том же ключе. С поддержкой работы Сигала выступили критики Кэрри Рики и Ричард Голдстайн, назвавшие монумент новой альтернативой публичной скульптуры и отметившие его компромиссность[11].

К 1982 году проект одобрили городская комиссия по искусству, районный общественный совет и межевая комиссия. Однако городские власти, ссылаясь на различные причины (общественное мнение, ремонтные работы, смерть дарителя, смену мэра и т. д.), не выдавали разрешения для установки памятника. В связи с этим было принято решение о поиске другого места. Гарвардский университет отказался принять памятник[17]. Мэдисонский центр искусства вместе с местными гей-активистами предложили установить скульптурную группу в парке Ортон в столице штата Висконсин. Идея вызвала протест местных религиозных групп, однако городская администрация одобрила проект. Памятник простоял в парке с 1986 по 1991 год, периодически участвуя в выставках. Местные жители относились к нему позитивно и даже надевали зимой на фигуры шарфы и шапки. Однако при этом памятник подвергся вандальской атаке минимум один раз[5][15][18][19].

В начале 90-х ЛГБТ-сообщество начинает играть в Нью-Йорке всё большую политическую роль. В 1990 году при его поддержке выигрывает выборы мэра демократический кандидат Дэвид Динкинс, ставший таким образом первым афроамериканцем на этом посту. В 1991 году на выборах в парламент Нью-Йорка побеждают Том Дуэйн и Дебора Глик, первые открытые гей и лесбиянка среди депутатов города[20]. В результате в 1992 году власти Нью-Йорка наконец согласились установить памятник на первоначально предложенном месте напротив исторического бара Стоунволл-инн. Торжественная церемония открытия состоялась 23 июня в присутствии мэра Дэвида Динкинса, комиссара по паркам Бетси Готбом и художника Джорджа Сигала. Она не сопровождалась акциями протеста. Это объяснялось тем, что религиозные жители квартала к тому времени или уже умерли, или переехали в другой район[5][10][15].

Однако споры в гей-сообществе возникли с новой силой, показав выраженные разногласия внутри ЛГБТ-сообщества: между радикалами и реформаторами, лесбиянками и геями, разными поколениями. На художника посыпались многочисленные и противоречивые упрёки. Некоторые, по-прежнему, резко высказывали недовольство по поводу выбора негомосексуального автора и отсутствия консультаций с гей-сообществом при выборе проекта. Сигала также упрекали в слишком подробной или наоборот недостаточной выразительности образа. Говорилось о преждевременности создания памятника, поскольку на начало 90-х годов ещё не было достигнуто полного равноправия. Другие, наоборот, отмечали, что памятник слишком тесно связан с идеологией 70-х и не отражает современность. Некоторые считали, что памятник Стоунволлу слишком обыденный для такого великого события. Звучали обвинения в элитизме, в том, что скульптуры не иллюстрирует полностью ЛГБТК-сообщество, поскольку изображают лишь мейнстримовую белую молодую пару среднего класса, состоящую в долгосрочных отношениях. В то время как в Стоунволлских бунтах принимали участие маргинальные члены гей-сообщества. Защитники памятника возражали, что ориентация художника не влияет на выразительность и прочувствованность создаваемого им образа. Они отмечали, что Сигал был одним из ведущих скульпторов того времени, в резюме которого уже были признанные работы гомосексуальной тематики, а моделями для памятника выступили реальные однополые пары. Кроме того, как утверждал Брюс Веллер, все художники-гомосексуалы сопоставимого уровня, большинство из которых не решались на каминг-аут, были отклонены комиссией. В конечном итоге постепенно споры сошли на нет и памятник стал одной из популярных достопримечательностей города[5][9][11][13][15][21].

Скульптура около кампуса
Стэнфордского университета в Пало-Альто.

Были проблемы и с установкой скульптур, изготовленных для Лос-Анджелеса, поскольку местные власти отказались принять работу. После этого активисты начали искать в Калифорнии альтернативные места. Было предложено установить памятник около кампуса Стэнфордского университета в Пало-Альто, который славился своей общественной скульптурой. После долгих препирательств, утверждения двумя советами преподавателей, президентом университета и попечительским советом, решение было одобрено. Памятник был открыт в феврале 1984 года[15].

Скульптуры неоднократно подвергались атакам вандалов. Через несколько месяцев после открытия неизвестные 40 ударами молотка повредили головы и торсы фигур. Памятнику был причинён значительный ущерб, и его пришлось переместить в хранилище. Скульптура была отреставрирована и возвращена на место через год, однако вскоре снова подверглась атаке — на мужскую пару нанесли надпись «СПИД». В 1994 году несколько пьяных игроков футбольной команды университета облили памятник чёрной краской и разрушили одну из скамеек. Виновных нашли и судили. ЛГБТ-активисты настаивали на квалификации дела как преступления на почве ненависти. Однако нападавших в итоге осудили за вандализм, приговорив к условным срокам и общественным работам, поскольку преступление на почве ненависти предполагало покушение на физическое лицо. Судья также обязал подсудимых пройти уроки по квир-исследованиям. Атаки на памятник спровоцировали общественную дискуссию вокруг проблемы насилия над ЛГБТ и способствовали развитию правозащитных групп[10][13][15][22].