Моисей га-Даршан

Его труд о Библии, который, вероятно, назывался «Jesod», известный только по цитатам, приводимым у Раши в его комментариях (а по цитатам в других источниках, сочинение Га-Даршана носило заглавие בראשית רבתי‎), содержит извлечение из древних агадических произведений, а также его собственные мидрашитские толкования. Некоторые цитаты из него содержат отчасти и элементы христианской библейской экзегезы и возбуждают сильное подозрение относительно их подлинности, что, может быть, было также одной из причин, почему это сочинение не сохранилось для нас (главная же причина заключается в той необыкновенной популярности комментария Раши, затмившего своей славой все комментарии французских экзегетов). Тем более что — как было доказано Эпштейном — сочинение не представляло систематически построенного труда, а лишь отдельные заметки автора; по этой причине оно, может быть, у различных писателей приводится под различными названиями[6].

Мидраш «Берешит Рабба Раббати», известный из цитат, приведённых Раймундом Мартином в его «Pugio Fidei»[7], заключает в себе много агад и агадических воззрений, сильно напоминающих экзегезу Моисея.

Цунц высказывает даже предположение, что этот мидраш есть в действительности сочинение самого Моисея. Эпштейн, напротив, полагает, что последний компилятор мидраша — не сам Моисей, — взял из «Jesod» то, что он считал подходящим для своей цели, особенно мидрашитское объяснение Mоисея о сотворении мира[8].

Также влияние «Jesod» видно в мидраше «Бамидбар рабба» и в «Мидраше Тадше»; последнее произведение в агадическо-символической форме старается провести параллель между миром, родом человеческим и ковчегом Завета[9]. Рассматривая «Мидраш Тадше», Эпштейн доходит даже до предположения, что автором его был Моисей[10].

Mоисей объяснил некоторые выражения в пиютим (литургическая поэзия)[11]. Ему приписывают также мидраш на Десять заповедей и составление одного виддуя (исповеди).