Игнатьев, Ноэл

Игнатьев рассматривает расовые различия и саму расу как социальную конструкцию, а не научную реальность.[8][9]

В исследовании Игнатьева об ирландских иммигрантах в Соединенных Штатах XIX века утверждается, что победа ирландцев над предрассудками нативизма означала включение ирландцев в доминирующую группу американского общества. Игнатьев утверждает, что ирландцы изначально отторгались доминирующим англо-американским населением как чужаки, и в этом смысле не включались в принятые тогда представления о «белых» (белые англосаксонские протестанты), и лишь только благодаря их собственному насилию против свободных чернокожих и поддержке рабства ирландцы были признаны «вполне белыми». Игнатьев определяет «белизну» (whiteness) как доступ к «привилегии белых», то есть доступ в определённые привилегированные районы для проживания, школы и рабочие места. В XIX веке «белизна» была тесно связана с политической властью, особенно с избирательным правом. Книга Игнатьева об ирландских иммигрантах была подвергнута критике за «смешение расы с экономическим положением» и за игнорирование данных, которые противоречат его тезисам.[9]

Игнатьев утверждает, что попытки дать расе биологическую основу привели только к абсурду, указывая при этом на общепринятое мнение, что белая женщина может родить чёрного ребёнка, но чёрная женщина никогда не рождает белого ребёнка.[4] По мнению Игнатьева, единственным логическим объяснением этого стереотипа является то, что люди являются членами разных расовых категорий, поскольку общество «назначает» людей на эти категории.

На сайте Игнатьева и в издании Race Traitor представлен девиз: «измена „белизне“ — верность человечеству». В ответ на письмо на сайт, автор которого считал, что девиз означает «ненависть» к белым людям из-за их «белой кожи», Игнатьев и другие редакторы отреагировали следующим образом.

В сентябре 2002 года журнал Harvard Magazine опубликовал отрывок из книги «Когда раса становится реальностью: чернокожие и белые писатели сталкиваются со своими личными историями» под редакцией Бернестин Сингли о роли Игнатьева в выпуске журнала Race Traitor.[3] В отрывке Игнатьев писал, что «цель „отмены“ белой расы на первый взгляд настолько привлекательна, что некоторым может быть трудно поверить, что кто-то может быть против неё, кроме преданных сторонников превосходства белых». Он писал, что редакторов журнала часто обвиняли в том, что они расисты или являются частью группы ненависти, и его «стандартный ответ» заключался в «аналогии с анти-роялизмом: противодействовать монархии не означает убивать короля, это означает избавиться от корон, престолов, королевских титулов и т. д.» Игнатьев также писал, что именно это редакторы имели в виду, когда они отвечали читателю: «Не заблуждайтесь: мы намерены продолжать избивать мертвых белых мужчин, а также живых, а также и женщин, до тех пор, пока социальная конструкция, известная как „белая раса“, не будет уничтожена — не „разрушена“, а уничтожена».

Некоторые консервативные критики, особенно Дэвид Горовиц, рассматривали отрывок как пример институционального расизма в отношении белых людей в Гарварде, в «прогрессивной культуре» и в научных кругах.[5] На своем веб-сайте Горовиц написал: «Предположим, Frontpagemagazine.com опубликовал заголовок „Отменить чёрную расу“ — как вы думаете, какой будет реакция? Но в Гарварде, где демонизация белых вошла в стандартную учебную программу, подобная статья может запросто появиться в глянцевом журнале с редакторской статьёй „Куда идет художественный музей?“».

С 1986 по 1992 год Игнатьев работал репетитором (научным руководителем) в Dunster House в Гарвардском университете. В начале 1992 года Игнатьев возражал против покупки университетом тостера для столовой Dunster House, который предназначался только для кошерного использования. Он настаивал на том, что кухонная утварь с ограниченным использованием должна оплачиваться из частных средств. В письме в гарвардскую студенческую газету «Гарвард Кримсон» Игнатьев писал: «Я расцениваю антисемитизм, как и все формы религиозного, этнического и расового фанатизма, как преступление против человечества, и тот, кто называет меня антисемитом, столкнётся с иском о клевете».[10]

Dunster House впоследствии отказался продлевать контракт Игнатьева, заявив, что его поведение во время спора было «несовместимо со статусом преподавателя Гарварда». Член правления Данстера Хетти Лием сказала, что работа преподавателя должна «воспитывать чувство общности и терпимости и служить образцом для подражания для студентов», и что Игнатьев этого не сделал.[11]

В 2008 году Американский еврейский комитет возразил против статьи энциклопедии о сионизме, которую Игнатьев написал для «Энциклопедии расы и расизма».[12] В статье Игнатьев описал Израиль как «расовое государство, в котором права назначаются на основе приписываемого происхождения или одобрения высшей расы», и сравнил его с нацистской Германией и югом Соединённых Штатов до движения за гражданские права чернокожих.[13]

Американский еврейский комитет привел многочисленные «фактические и исторические неточности» в статье Игнатьева и задал вопрос, почему в энциклопедию включена статья о сионизме, заявив, что это единственное националистическое движение, «заслужившее» статью в энциклопедии.[12] Гидеон Шимони, заслуженный профессор Еврейского университета в Иерусалиме, подверг критике эту статью как «список ошибок и искажений фактов».[14]

Впоследствии издатель энциклопедии Гейл объявил о назначении независимого комитета для расследования «фактической точности, научной основы, охвата, объёма и баланса каждой статьи». Кроме того, Гейл опубликовал сводную статью из 10 частей «Национализм и этническая принадлежность», в которой появился новый раздел о сионизме и оценках культурного национализма во всем мире. Сводная статья была бесплатной для всех клиентов.[15] В ответ на выводы независимого комитета Гейл исключил статью Игнатьева из энциклопедии.[16]