Дурылин, Сергей Николаевич

Родился в купеческой семье. Отец, Николай Зиновьевич (1832—1899), принадлежал к старому купеческому калужскому роду и в одиннадцатилетнем возрасте был отдан в «мальчики» к богатому московскому купцу Капцову; дослужился до приказчика и на свадьбу, как сообщают некоторые авторы, получил от хозяина в подарок лавочку близ Ильинских ворот[К. 1]. Н. З. Дурылин имел две лавки — на Ильинке возле церкви Никола «Большой крест» и в Богоявленском переулке — но был настолько уважаемым членом московского купечества, что получил приглашение на коронацию Николая II. О своей матери, Анастасии Васильевне, в одном из писем С. Н. Дурылин писал: «Мать моя… я имею некоторое основание думать, что её отец был не то лицо, которое значилось им официально, — не троице-сергиевский мещанин Кутанов, а один из представителей древнего русского княжеского рода» Дашковых. Но это была вторая жена отца — первая умерла, оставив ему одиннадцать детей. Семья жила в собственном доме в Плетешковском переулке.

Учился в 4-й Московской мужской гимназии, ушел из 6-го класса гимназии (декабрь 1903 года), поводом для ухода из гимназии послужило несогласие с господствующей системой образования[К. 2]. В 1903 году познакомился с Н. Н. Гусевым, секретарём толстовского издательства «Посредник», с 1904 года Дурылин — сотрудник этого издательства. В дальнейшем он — автор журналов «Свободное воспитание» (1907—1913; с 1907 года — секретарь редакции); сотрудник детских журналов: «Маяк» (1909—1913), «Проталинка». Автор: «Весы» (1909), «Русская мысль», «Голос минувшего», «Нива», «Путь», «Известия археологического общества изучения русского Севера» (1913), «Известия общества изучения Олонецкой губернии» (1913); альманаха «Труды и дни» (1913); газет «Новая Земля» (1910, 1912), «Русские Ведомости» (1910—1913). Советское время публиковался в журналах: «Возрождение», «Красная нива», «Сибирские огни», «Театр и драматургия», «Тридцать дней», «Огонек», «Красная новь». Газетах: «Вечерняя Москва», «Советская Сибирь», «Советское искусство» и во многих других периодических изданиях.

Занимался частной педагогической деятельностью, среди его учеников Игорь Ильинский, Борис Пастернак, художник Николай Сергеевич Чернышов. В позднейшей автобиографии Пастернак пишет о С. Н. Дурылине: «Это он переманил меня из музыки в литературу…»

С 1906 по 1917 год совершил ряд поездок по русскому Северу — Олонецкая губерния, Архангельск, Соловецкий монастырь, Кандалакша, Лапландия, Кемь, берега Норвегии, Пудож, Петрозаводск, старообрядческим местам Заволжья (1913—1915) и Калужской губернии (город Боровск, 1915). Причина этих путешествий была не только археолого-этнографической. Поездки Дурылина вполне вписываются в общую традицию интеллигентских «духовных путешествий» и интереса к расколу.

В 1910 году совершился перелом в жизни Дурылина: он вернулся к «вере отцов», которая была потеряна в гимназические годы. В 1910—1914 годах он учился в Московском Археологическом институте; темой его выпускной работы стала иконография Святой Софии.

В 1911—1913 годах регулярно посещал ритмический кружок Андрея Белого при издательстве «Мусагет»[К. 3]. В 1911 году в «Мусагете» вышла «Антология», где в числе авторов значился Сергей Раевский.

С осени 1912 года Дурылин был секретарём Московского религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьева (МРФО) — вплоть до его закрытия: последнее заседание общества состоялось 3 июня 1918 года. Статьи и исследования этого периода представляют собой опубликованные тексты докладов в МРФО: «Судьба Лермонтова» (1914); «Академический Лермонтов и лермонтовская поэтика» (1916); «Россия и Лермонтов. К изучению религиозных истоков русской поэзии» (1916); О религиозном творчестве Н. С. Лескова (1916).

В 1913 году в издательстве «Мусагет» была опубликована его книга «Рихард Вагнер и Россия. О Вагнере и будущих путях искусства», в которой он впервые использовал образ «незримого града Китежа» как подлинного основания русской духовной культуры. В этом же, 1913 году, в книгоиздательстве «Путь» вышла ещё одна книга на китежскую тему — «Церковь Невидимого Града. Сказание о граде-Китеже». В 1911—1913 годах Дурылин был близок к добролюбовцам П. П. Картушину и Н. Г. Суткову; на средства Картушина было предпринято издание Лао-цзы, вышедшее в 1913 году в обложке работы В. А. Фаворского с вступительной статьёй и примечаниями Дурылина, сделанными по китайским источникам — материалы предоставил переводчик — Д. П. Кониси.

В июле 1915 года Дурылин признавался в одном из писем: «Я был на пороге двух аскетизмов: в юности рационалистического интеллигенского, теперь стою на пороге полумонашеского… И я знаю, что должен стоять, постояв, переступить этот порог и уйти». Он уехал в Оптину пустынь с решимостью уйти в монастырь, но оптинский старец Анатолий посчитал, что он пока не готов к этому. Летом 1916 года в «Богословском вестнике» о. Павла Флоренского была опубликована работа Дурылина «Начальник тишины», в которой впервые звучит тема Оптиной пустыни как реального воплощении «Града Незримого».

Писатель Иван Наживин в книге «Записки о революции» пишет, что в 1918 году «… писатель С. Н. Дурылин, — был уже секретарем Всероссийского Церковного Собора и студентом духовной академии в Троице-Сергиевой Лавре»[1].

В 1919 году Дурылин переселился в Сергиев Посад — занимался описью лаврских реликвий XVII века и готовился к принятию священнического сана. Был рукоположен в целибатные священники в марте 1920 года, служил в церкви Николая Чудотворца в Клённиках под руководством о. Алексея Мечёва. Здесь Дурылин познакомился со своей будущей женой — Ириной Алексеевной Комиссаровой[К. 4]. В 1921 году был назначен настоятелем в Боголюбскую часовню (ныне разрушена) у Варварских ворот Китайгородской стены.

20 июня 1922 года последовал арест о. Сергия Дурылина, полгода Бутырская и Владимирская тюрьмы и последующая ссылка в Челябинск, где до 1924 года он заведовал археологическим отделом Челябинского музея. Существует версия о сложении Дурылиным священнического сана, но документального подтверждения её в архивах Московской Патриархии не обнаружено. С 1924 года Дурылин начал вести записки «В своем углу», где фиксировал самые разные проявления своей жизни, включая в них переписку с друзьями, которые не оставили его — письма Нестерова, Волошина, Богаевского, Пастернака, Звягинцевой, Фалька, Чулкова; последняя тетрадь «Углов» была завершена в 1939 году, однако работа над корпусом текста в 1500 страниц продолжалась вплоть до 1941 года[К. 5]. В ссылке были написаны важнейшие разделы будущей книги о М. В. Нестерове, посвящённые циклу картин о Сергии Радонежском; рукопись была послана Нестерову, который, не скрывая своей радости от прочитанного написал: «так о моих „Сергиях“ ещё не писали»[К. 6].

В конце 1924 года вернулся в Москву, работал внештатным сотрудником ГАХНа по «социологическому отделению», жил и работал в Мураново. В 1927 году — новая ссылка — в Новосибирск, заменённый на Томск.

В 1930 было получено разрешение на переезд в Киржач, а через несколько лет состоялся переезд в Москву, омрачившийся трагедией: при перевозке сгорел багаж, где были рукописи и бесценные книги, многие с автографами. Однако это обстоятельство, тяжело подействовавшее на психику Дурылина, способствовало переходу его от литературоведения к театроведению. В середине 1930-х годов — он старший научный сотрудник Музея Малого театра и один из самых популярных театральных критиков; проводил широкую лекционную работу. С 1938 года — сотрудник ИМЛИ

С 1936 года до своей смерти жил в Болшеве (ныне район города Королёв). Здесь Дурылин продолжал и систематизировал свои исследования о Н. С. Лескове, К. Н. Леонтьеве, В. В. Розанове, ранних славянофилах; богословские труды, прозаические сочинения, стихи разных лет.

В 1944 году С. Н. Дурылину было присвоено звание доктора филологических наук; с 1945 года он — профессор, заведующий кафедрой истории русского и советского театра ГИТИСа; также, старший научный сотрудник сектора истории театра вновь организованного Института истории искусств АН СССР.

29 октября 1949 года за исследования в области русской классической драматургии, сценической истории пьес, изучение проблем актёрского творчества Дурылин был награждён орденом Трудового Красного Знамени.

Архив С. Н. Дурылина находится в РГАЛИ фонд номер 2980 и в Мемориальном Доме-музее С. Н. Дурылина.

Умер 14 декабря 1954 г., похоронен в Москве, на Даниловском кладбище[2].

• Вялікі русскі актор : До 150 годзя з дня нараждіния М. С. Шчэпкіна : [белорусск.] — Літаратура и мастацтво. — Минск, 1938. — № 63.
• Duriļins, S. N. Mihails Jurjevičs Ļermontovs : [лат.] — Rīga: VAPP, 1946.
• Durylin, S. Maxim Gorki. Zu seinem zehnten Todestag am 18 : [нем.] / Von Prof. S. Durylin. — Wiener Kurier : [газ.] — 1946. — Juni.
• Durilin S. N. Mihail Jurjević Ljermontov / S. N. Durilin; [prev. s ruskog Slavka Dimić-Piškin]. Beograd; Zagreb: Kultura, 1947. 163 str.
• Durylin S. Alexandre Dumas père en Russie : [фр.] — Paris: O. Zeluck, 1947. — 87 p.
• Durilins, S. Vecākie meistari. Literatura un Māksla : [латв.] — 1949, 16 okt.
• Durylin, S. Gogol und das Theater. [Mschr. autogr.] [Verfasser In] s.l., 1952
• Марія Заньковецька. 1860–1934. Життя і творчість : [укр.] — Киів, 1955.
• Дурилін С. Творча єдність : З історії україно-російських театральних зв'язків : [укр.] / Переклад П.Тернюка. — Київ: Державне видавництво образотворчого мистецтва і музичної літератури, 1957. — 173 с.
• Sergei N. Durylin. Ira Aldridge : [англ.] — Africa World Press, Inc., 2014. — ISBN 1592219810. — ISBN 978-15922198102014.