Барк, Пётр Львович

Православный, выходец из дворян Лифляндской губернии. Отец — Людвиг Генрихович Барк (1835—1882), управляющий Великоанадольским лесничеством. Мать — Юлия Петровна Тимченко (1849—1931). Жена — баронесса Софья Леопольдовна фон Бер (1867—1957). Дети — Нина (1900—1975), замужем за Н. Д. Семеновым-Тян-Шанским, Георгий (1904—1936, его раннюю смерть П. Л. Барк пережил очень тяжело и вскоре скончался).

В 1887 году окончил гимназический курс в училище при лютеранской церкви св. Анны в Петербурге[1].

В 1891 году окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета,

С 1892 года состоял на службе помощником столоначальника в Особенной канцелярии по кредитной части Министерства финансов, направлялся по делам службы в Берлин, Лондон и Амстердам. В 1892—1893 годах неоднократно стажировался в Германии, Франции, Голландии и Англии.

В августе 1894 года перевёлся на службу в Государственный банк, где начинал работать на должности младшего столоначальника. В следующем году стал секретарём управляющего. В течение шести месяцев изучал в Берлине банковское дело, стажируясь в известном берлинском банкирском доме Мендельсонов.

С ноября 1897 по февраль 1905 года служил одним из директоров Петербургской конторы Государственного банка, возглавляя отделение заграничных операций. Тем временем, разработанная Сергеем Юльевичем Витте программа российской экономической экспансии на Среднем и Дальнем Востоке, реализация которой началась на рубеже веков, потребовала дельных и профессиональных исполнителей. Считавшийся как раз таковым Барк в феврале 1898 года получил новое назначение и стал председателем правления Учётно-ссудного банка в Персии, а через год вошёл в правление Русско-китайского банка (оба банка были негласными филиалами российского Государственного банка). В 1901 году Барк также был избран товарищем председателя только что образованного фондового отдела Петербургской биржи, а ещё через год стал директором правления общества Энзели-Тегеранской железной дороги и персидского страхового и транспортного обществ[2].

В феврале 1905 года Барк возглавил Санкт-Петербургскую контору Государственного банка, а год спустя стал товарищем управляющего банком Сергея Ивановича Тимашева. Толковый и компетентный чиновник, Барк рассматривался в финансовом ведомстве как вероятный кандидат на место Тимашева, но именно реальная вероятность этого назначения и заставила его подать в отставку из министерства финансов. Настолько масштабная руководящая должность на тот момент не входила в планы и была не совсем в характере Барка. Он предпочёл заняться коммерцией и уйти на более спокойное место, в Министерство внутренних дел, где был назначен действительным членом попечительского совета приюта Петра Ольденбургского.

портрет работы Б.Кустодиева, 1909

В период с 1907 по 1911 году был в отставке с госслужбы и работал директором-распорядителем и членом правления Волжско-Камского коммерческого банка.

С 10 августа 1911 года, по инициативе председателя Совета министров П. А. Столыпина, Барк был произведён в действительные статские советники и назначен товарищем министра торговли и промышленности С. И. Тимашева. По словам бывшего в то время министром финансов В. Н. Коковцова, это назначение имело своей целью «приручить» Барка и подготовить в его лице «более сговорчивого», чем Коковцов, министра финансов[2].

Трагическая гибель Столыпина 1 сентября 1911 года в Киеве отсрочила, но вовсе не отменила эти далеко идущие планы. Барк по характеру своему был человек «нетерпимый, заносчивый и недружелюбный», не пользовался ни доверием, ни благосклонностью самого Тимашева, не был он также и популярен у окружающих. По общему мнению коллег ещё по министерству торговли и промышленности, Барк являлся «величиной, безусловно, отрицательной» и отталкивающей. Тем не менее, 30 января 1914 года он был назначен на место управляющего Министерством финансов, а три месяца спустя, 6 мая того же года занял одновременно пост министра финансов и шефа Отдельного корпуса пограничной стражи.

Чествование Петра Барка в министерстве финансов (1914 год)

Назначение Петра Барка случилось буквально накануне начала войны с Германией. Выбор Николая II можно объяснить отчасти стремлением императора укрепить бюджет и желанием реформировать финансовую систему, построенную, отчасти, на винной монополии . Ещё до назначения на пост управляющего министерством, 26 января 1914 года, Барк на Высочайшей аудиенции представил царю свою финансовую программу, весьма неординарную. Он категорически заявил: «Нельзя строить благополучие казны на продаже водки… Необходимо ввести подоходный налог и принять все меры для сокращения потребления водки». Спустя полгода по его инициативе законом от 16 сентября 1914 года торговля водкой на время войны была прекращена. И хотя программа Барка, помимо отмены винной монополии и введения подоходного налога, включала также и расширение эмиссионного права Государственного банка и предоставление ему некоторой самостоятельности в рамках Министерства финансов, она всё же вызвала резкое противодействие Государственной думы.

Введение «сухого закона» имело неоднозначные последствия. С одной стороны, правительству удалось сократить потребление алкоголя до 0,2 литров на душу населения, повысить производительность труда и снизить количество прогулов. Однако, для покрытия «бюджетной дыры» были повышены акцизы на ряд других товаров повседневного спроса. При этом государству пришлось выплачивать компенсации владельцам ликёро-водочных, винных и пивных заводов и оставить без работы людей, занимавшихся производством и продажей спиртных напитков. Начало процветать тайное самогоноварение, потребление суррогатов, отравление ими, нарушение закона отдельными винозаводчиками, однако эти негативные явления были по масштабам несравнимо меньше позитивных сдвигов и не могли омрачить общей оптимистичной картины[3].

1 января 1915 года Барк получил чин тайного советника, к тому моменту он состоял в масонской ложе. В августе этого же года подписал совместно с другими министрами письмо Николаю II о «коренном разномыслии» с Иваном Горемыкиным и невозможности работать с ним. Финансирование военных расходов он осуществлял за счёт денежной эмиссии, внешних и внутренних займов, при этом тесно контактируя с руководителями финансовых ведомств стран Антанты. Был противником попыток начать расследование вопроса о национальной принадлежности капиталов российских коммерческих банков. Член Государственного совета с декабря 1915 и по февраль 1917 года с оставлением в должности министра финансов.

Позиция Барка по большинству финансовых и политических вопросов встречала противодействие как политических, так и придворных кругов. Всё это, однако, не помешало Петру Барку остаться на своём посту в период «министерской чехарды», несмотря даже на то, что в «борьбе» за его скорейшее смещение принимали живейшее участие такие влиятельные политические фигуры, как министр внутренних дел Алексей Хвостов, председатель Совета министров Борис Штюрмер, а также Алексей Путилов и Александр Вышнеградский. Кроме того, по некоторым сообщениям, против него пытался интриговать имевший влияние на императрицу и входивший в окружение Распутина князь Михаил Андроников[2]. По собственному признанию Барка, весь секрет его устойчивости заключался исключительно в тактике лавирования: «Мне постоянно приходилось идти на компромисс и маневрировать между сталкивающимися течениями». Именно за это своё качество он и получил прозвище «непотопляемый Барк»[2]. Так ему удалось продержаться на своём месте вплоть до Февральской революции.

В период Февральской революции был под арестом с 1 по 5 марта (его арестовал собственный лакей, которому он в 1915 году не смог помочь избежать отправки на фронт),[2] ордер на арест подписал А. Ф. Керенский, который пояснил, что «Комитет общественного спасения» счёл неудобным идти против волеизъявлений восставшего народа». После освобождения Пётр Барк вместе с семьёй уехал в Крым.

В период Гражданской войны использовал свои прежние министерские связи для финансирования Белого движения.

С 1920 года в эмиграции в Англии. Жил в Лондоне, где высшие финансовые круги привлекли его к работе в качестве эксперта и советника. Имел в этом качестве вес и постепенно приобрёл большой авторитет в правительственных кругах. Одновременно Барк руководил лондонским отделением Объединения деятелей русских финансовых ведомств. Автор воспоминаний, посмертно опубликованных в журнале «Возрождение».

Один из учредителей Союза Ревнителей Памяти Императора Николая II.

В Лондоне состоял советником управляющего Банком Англии (по делам стран Восточной Европы). Занимал руководящие посты в образованных под эгидой Банка Англии Англо-Австрийском, Англо-Чехословацком, Хорватском, Британском и Венгерском банках и в Банке стран Центральной Европы. Представлял директора Банка Англии в американском National City Bank.

В 1929 году награждён английским орденом, примерным образом вёл финансовые и имущественные дела эмигрировавших членов российского императорского дома, за что и был возведён в рыцарское достоинство королём Англии. В 1935 году Пётр Барк принял английское подданство и получил титул баронета.

Пётр Людвигович Барк скончался 16 января 1937 года. Похоронен на русском кладбище в Ницце.

• Гурко, Владимир Иосифович: «Смелый финансист»[4].
• Путилов, А. С.: «Беспечный и мало вникавший в дело… Скоропалительный и сам не лишённый склонности парадировать перед иностранцами»[5].
• Яхонтов, Аркадий Николаевич: «Министр финансов Петр Львович Барк, всегда ровный, спокойный и симпатичный, держал себя весьма сановито, говорил убедительно и уверенно. В прениях Совета министров принимал живое участие. Когда беседа сосредотачивалась на крупных вопросах принципиального свойства, он выступал нередко с большим подъёмом и настойчиво защищал ту точку зрения, которую почитал правильною. Но резкостей и обострений он избегал, предпочитая воздействовать благожелательностью и примирительными предложениями… В разрешении расходов П. Л. Барк высказывал несомненную широту, особенно на нужды обороны, на культурные вопросы и на производительные мероприятия в экономической области»[6].
• А. К. Бенкендорф, русский посол в Лондоне. «Барк справился здесь превосходно и достиг совершенно фантастических результатов. Очень жаль, что его положение в России не очень прочно и что смотрят на него несколько свысока. Здесь он произвёл впечатление первоклассного финансиста, человека рассудительного, твёрдого, уравновешенного, и без слепого упрямства, — одним словом, много выше Коковцова»[2].

• Барк П. Л. Воспоминания // Возрождение. — 1965—1967. — № 157—184.
• Барк П. Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской Империи 1914—1917: В 2 т. — М.: Кучково поле, 2017. — 1048 c. — ISBN 978-5-9950-0656-5

• Алексеев М. Ю., Пачкалов А. В. Министры финансов: От Российской империи до наших дней. — М.: Альбина Паблишер, 2019. — 554 с. — ISBN 978-5-9614-2182-8
• Беляев С. Г. П. Л. Барк и финансовая политика России, 1914—1917 гг. — СПб., 2002. — 619 с. — ISBN 5-288-03120-7.
• Ганелин Р. Ш., Флоринский М. Ф. Министр финансов П. Л. Барк в годы Первой мировой войны // История финансовой политики в России: Сб. ст. / Под. ред. Л. Е. Шепелева. — СПб., 2000.
• Семёнов-Тян-Шанский Н. Д. Светлой памяти П. Л. Барка // Возрождение. — 1962. — № 124.
• Управленческая элита Российской империи (1802—1917) / Коллектив авторов СПбГУ под ред. академика Фурсенко. — СПб.: Лики России, 2008.
• Шилов Д. Н. Государственные деятели Российской империи : Главы высших и центральных учреждений, 1802—1917 : Биобиблиографический справочник. — СПб., 2001. — С. 60—62. — ISBN 5-86007-227-9.

• Пётр Львович Барк
• Семён Экштут Барк «Непотопляемый». Последний министр финансов империи свидетельствует, что советские пятилетки придумал Николай II // Родина. № 1117, 2017.