Августалы

Возникло в 14 году н. э., после смерти и апофеоза Октавиана Августа, чтобы юридически закрепить культ Августа, фактически сложившийся при его жизни, и распространить народное почитание на всю фамилию Юлиев-Клавдиев. Первая коллегия из 25 членов включала в себя четырёх членов семьи — императора Тиберия, Клавдия, Друза Младшего, Германика: «21 аристократ самой, что ни на есть, голубой крови и белой кости, с четырьмя принцами во главе, обслуживают династическую идею вверху общества».[1] Впоследствии, состав был расширен до 28 членов, включая четверых из императорского рода.

Орден был приравнен к четырём высшим жреческим коллегиям Рима (понтифики, авгуры, квиндецемвиры, трапезники). Тацит отмечает, что ритуал августалов при Вителлии копировал не только прижизненный культ Юлия и Августа, но и ритуалы времён легендарного Ромула.[2] Фактически, со смертью Августа публичное братство (sodales) сменило закрытый культ рода (gens); при этом вошедшие в него «независимые» августалы оказывались связанными с династией не только политическими, но и сакральными обязательствами.

Одновременно с аристократическим культом в Риме, в римских провинциях возникли местные корпорации почитателей императорского дома. В провинциальных городах были учреждены коллегии из шести членов (seviri, севиры — отсюда — севират), отправлявших за свой счёт культ императора. За денежный взнос плебеи-севиры покупали себе не только местные почести, ставившие их наравне с муниципальным чиновничеством, но и реальные сословные преимущества. Особо заслуженные плебеи имели право на вхождение в коллегию без денежного взноса, на правах городского старейшины. Свободнорожденные севиры (ремесленники, врачи[3], адвокаты и т. п.), отслужившие своё в коллегии (sevirales), получали право занять очередь на чиновнические места в исполнительной власти (декурии). Таким образом, севиры становились третьим сословием провинций — выше массы плебса, но ниже чиновников-декурионов.[4]

Особенно стремились попасть в коллегию вольноотпущенники, и для них были организованы очереди на замещение вакансий — так возник второй уровень провинциальных коллегий — кандидаты в севиры, собственно Augustales, Flaviales и др. Севират вольноотпущенников описан в «Сатириконе» Петрония; в своей надгробной надписи тщеславный герой хочет написать: «Здесь покоится Гай Помпей Тримальхион Меценатиан. Ему заочно был присужден почётный севират. Он мог бы украсить собой любую декурию Рима, но не пожелал»[5].

По мнению Теодора Моммзена, провинциальные августалы были жреческими коллегиями только формально; их настоящая роль в римском обществе — быть заменителем общественной деятельности для верноподданных провинциалов, которым была закрыта дверь к реальному карьерному росту, своего рода политическая партия для бесправных.[6]