3-я армия (Российская империя)

Плану немецкого и австрийского Генеральных штабов по широкому охвату «клещами» центральных русских армий от Восточной Пруссии до Западной Галиции (декабрь 1914 – февраль 1915 г.г.) не суждено было сбыться. В Восточной Пруссии 20-й русский корпус ценой собственной гибели самоотверженно прикрыл отход корпусов 10-й армии. Немецкий наступательный порыв был остановлен на среднем Немане, в районе Друскининкае [2]. В Карпатах наступление австрийских войск с присланными немецким подкреплением было быстро ликвидировано контрнаступлением: нависла опасность прорыва русских армий в Венгерскую равнину. Германское верховное командование убедилось в не эффективности частичного внедрения германских частей в австрийские войска и пришло к выводу о необходимо продемонстрировать мощь германских армий сильным ударом по русскому фронту в Западной Галиции. Данное решение основывалось главным образом на том, что французы и британцы окажутся более эгоистичными, нежели русские и в случае мощного удара : «не проявят такого же жертвенного порыва для того, чтобы оттянуть на себя германские силы, как это сделала Русская армия в компанию 1914 года» [3]. Кроме того, противник был достаточно хорошо осведомлен о надвигающейся катастрофе в боевом снабжении Русской армии .

Сведения о сосредоточении немецких войск на фронте 3 русской армии начали поступать со второй половины февраля 1915 года. Командующий 3-й русской армией генерал Радко-Дмитриев, на основании разведданных доносил Главнокомандующему армиями Юго-Западного фронта генерал-адъютанту Иванову о сосредоточении германской ударной группы перед фронтом X корпуса [4] . В случае успеха немцы выходили в тыл 8 –й русской армии Юго-Западного фронта. Генерал Иванов не доверял Радко-Дмитриеву и считал, что наибольшая опасность армиям Юго-Западного фронта грозит не на Дунайце, а на левом фланге у Черновиц и Снятыни. Это мнение поддерживал начальник штаба фронта генерал Драгомиров. Данная позиция штаба фронта в последствии привела к катастрофе : началу великого отступления русских армий. В марте 1915 года, в то время как ударная войсковая группа немцев продолжала усиливаться, части 9-й армии генерала Лечицкого были направлены не в сторону 3-й армии , а на левый фланг армий Юго-Западного фронта. По мнению генерала Брусилова части 9-ой армии обязаны были поддержать 3 русскую армию. Усиление 3 армии позволило бы генералу Радко-Дмитриеву нанести упреждающий удар : разбить головные части прибывших неприятельских войск и ликвидировать угрозу. Однако, X корпус 3-й русской армии был сильно вытянут и бездеятельно стоял , спокойно ожидая момента удара немецкой группы генерала Макензена. В своих воспоминаниях генерал Брусилов отмечает, что накануне удара в апреле 1915 года Николай II со свитой прибыл в Западную Галицию. Данная поездка была «хуже чем несвоевременной и прямо глупой» : отвлекла от выполнения боевых задач большое количество офицеров и внесла сумбур в боевую работу.

Николай II – человек чрезвычайно незадачливый, которого преследовали неудачи в течение всего его царствования, к чему бы он ни приложил своей руки. Эта поездка предвещала русской армии тяжелую катастрофу [5]

.

Против фронта X корпуса 3 русской армии неприятель сосредоточил более 200 тяжелых орудий, не считая легкой. Во всей 3 армии в составе 7 корпусов кроме легких орудий на фронте 200 верст было всего 4 тяжелых орудия. 1 мая 1915 года фронт был прорван. Вина в данном прорыве всецело лежала на Командующем армиями Юго-Западного фронта генерале Иванове. Тем не менее, генерал Радко-Дмитриев допустил непростительные промахи в организации обороны и отхода 3 русской армии. Генерал знал о возможном ударе, о месте прорыва, что подкрепление не подошло. Он обязан был распорядиться о сборе всех возможных резервов армии к угрожаемому участку, отдать приказания в каком порядке и направлении отходить, на каких линиях остановиться с тем чтобы уменьшить быстроту наступления немцев. Заблаговременно без суеты убрать все армейские тыловые учреждения , создать укрепления на заранее намеченных линиях, устроить техническую службу связи. При таких условиях можно было избежать катастрофы. Однако, генерал Радко-Дмитриев потерял управление : катался на автомобиле от одной части к другой. Войска отступали беспорядочно и разрозненно [6] .

2 мая 1915 года немцы начали мощное наступление между Горлицей и Тарновым, сопровождавшееся сильной артиллерийской поддержкой. Главный удар немцев пришёлся по 3-й русской армии, понёсшей поражение из-за недостатка артиллерийских снарядов и плохого инженерного оборудования окопов.

10 мая 1915 года 3-я армия получила разрешение отступить к реке Сан.

Один из офицеров Британской военной миссии, капитан Нейльсон, бывший свидетелем тяжёлой борьбы 3-й русской армии (Юго-Западного фронта), на которую прежде всего обрушился удар Макензена, пишет в своем донесении от 11 июня:
«Все последние наступления были просто убийства, так как мы атаковали без артиллерийской подготовки неприятеля, обладающего многочисленной лёгкой и тяжёлой артиллерией».
Чтобы охарактеризовать «таяние» числа бойцов в этот трагический период для Русской армии, мы приведём указания о численности бойцов в вышеупомянутой 3-й Русской армии:
а) 19 мая капитан Нейльсон, донося о потерях этой армии, пишет: «Потери колоссальны. Мне сказали, что к 16-му они были более 100 000, но я думаю, что они больше…
В X корпусе в одной дивизии осталось 1000 человек, в другой 900;
в 12-й Сибирской стрелковой дивизии осталось только 2000 человек».

б) 6 июня тот же капитан Нейльсон пишет про 3-ю армию: «…Вот некоторые данные о численности после влития укомплектований, прибывавших начиная с 14 мая (по 2000 — 4000 в день);
12-я сиб. стрелковая дивизия — 18 офицеров и 3000 солдат;
X корпус, во всех трёх дивизиях, взятых вместе, — 14 000 человек;
в XXIX корпусе, являющемся в армии самым сильным, — 20 000 человек.
XXIII корпус потерял половину своего состава в одну атаку.
IX корпус потерял 3500 человек в три дня…
У нас очень мало снарядов и ружей. Все показывает на бесплодность посылать людей в атаку при таком колоссальном различии в артиллерийском вооружении».

— Сайт милитера, Глава шестая. Распределение военнообязанных между войсками и тылом, Военные усилия России в Мировой войне, Н. Н. Головин — Париж: Т-во объединённых издателей, 1939 год.

[7]

Армия - участница Таневского[8][9][10][11][12][13][14] и Красноставского[15][16][17] сражений в июне и июле 1915 года соответственно. Решала важную задачу в Ходе Люблин-Холмского сражения[18][19][20][21][22][23][24].

В 1916 году армия участвовала в Брусиловском прорыве, неудачно наступая на рубеже реки Стоход. После его завершения передана на правый фланг Западного фронта и до конца войны активных боевых действий более не вела. В конце 1917 года штаб 3-й армии размещался в Полоцке. Армия расформирована в феврале-марте 1918 года.

В конце войны в состав 3-й полевой армии входили:

• Полевое управление (штаб)
  • управление заведующего автомобильной частью армии, с 1915 года
  • управление начальников инженеров армии, с 6 февраля 1916 года
  • управление инспекторов артиллерии армии, с 5 марта 1916 года
  • отдел по демобилизации штаба армии, в 1917 году
  • в штаб армий был назначен военный комиссар Временного правительства, после Февральской революции 1917 года
• XV армейский корпус
• XX армейский корпус
• XXXV армейский корпус