Трёхречье (Китай)

Коренное население края — монголы (отсюда обилие монгольских топонимов), однако с начала XX века здесь стали селиться и забайкальские казаки[2]. Русские пригоняли сюда скот на пастбища, заготовляли сено, охотились, а иногда и распахивали плодородные целинные земли[3].

Количество русских в Трёхречье возросло в 1920-е годы за счёт контингента казачьих частей, расформированных по окончании гражданской войны. Около 1930 года к ним присоединились русские крестьяне, массово бежавшие от коллективизации. В результате русское население Трёхречья превысило 6 тысяч человек. В посёлках поддерживался быт, характерный для забайкальских казачьих станиц. Связи района с остальной Маньчжурией были существенным образом затруднены: железнодорожное сообщение отсутствовало, передвижение осуществлялось по грунтовым дорогам, не было мостов через крупные реки[2].

Несмотря на территориальную удалённость, Трёхречье, начиная с 1925 года, регулярно посещали епископы Харбинской епархии. Эти визиты имели, в том числе, и миссионерские цели, в частности на преодоление влияний старообрядцев, имевших священника Иоанна Старосадчева, проживавшего и проповедовавшего в посёлке Покровка. Благодаря усилиям епархиального духовенства православие в Трёхречье неизменно доминировало[4]. Трёхреченцы отличались исключительной набожностью, однако местные китайско-монгольские власти ограничивали их религиозное рвение, препятствовали возведению православных храмов. До начала 1930-х годов на всей огромной территории Трёхречья служили лишь два—три священника. Эти ограничения были смягчены после 1932 года с началом японской оккупации Маньчжурии, чем немедленно воспользовались православные жители. К 1937 году количество храмов возросло настолько, что значительно превысило количество священников. Чтобы ликвидировать эту диспропорцию, епархиальные власти учредили в Трёхречье Богородице-Владимирский мужской монастырь, командировав туда четырёх иеромонахов Харбинского Казанско-Богородицкого мужского монастыря. В их обязанности входило окормление приходов, не имевших собственного причта. Пополнился и штат постоянных священнослужителей. В 1940 году руководство Харбинской епархии сочло возможным учредить отдельное Трёхреченское благочиние. В Трёхречье в 1920-е — 1950-е годы было в общей сложности 19 православных храмов и часовен[5].

После массового отъезда русских из Китая в Трёхречье осталось немало русских семей. В период китайской «культурной революции» они не смогли сохранить храмы, однако от верности православию не отреклись[4]. Отсутствие в течение нескольких десятилетий пастырского окормления и церковной литературы привело практически к полному забвению местными православными канонических молитв, подавляющего большинства христианских праздников, имён святых и т. д. В то же время ими осознавалось значение таинства крещения, хотя и проявлялось это лишь в понимании, что нужно быть крещёным, повсеместно не прервалась традиция отмечать Пасху и Вознесение, а в некоторых сельских группах также Троицу, Девятую Пятницу, Петра и Павла, с присущей им празднично-религиозной и обрядовой атрибутивностью[6].

Сейчас русское население рассредоточено по 7—8 деревням. На середину 2000-х годов из 2,5 тысяч русских 1774 человек проживало в Эньхэ-Русской национальной волости[7]. Люди старшего поколения говорят по-русски, а их дети и внуки — в основном по-китайски, хотя многие понимают русский язык. Кроме того, есть посёлки православных тунгусов и якутов. Хотя в устном и письменном общении большинство русских перешло на китайский язык, среди них сохранилось национальное самосознание, православная вера (взамен ранее закрытых в посёлке Лабудалинь китайскими властями в 1990 году построен Храм святителя Иннокентия Иркутского, освящённый в августе 2009 года[8]), песни, танцы, праздничные обычаи, бытовые и поведенческие особенности. В селе Шивэй с 2008 года работает русский этнографический музей. В 2019 году отмечалось, что Трёхречье — одно из популярных направлений внутреннего туризма в Китае. По словам декана историко-филологического факультета Забайкальского государственного университета Евгения Дроботушенко китайские власти многое делают для развития региона и привлечения в него инвестиций и туристов. Однако он отмечает, что аутентичные постройки со временем разрушаются, а на месте старых зданий строят новые объекты. Русскоязычное население тоже постепенно ассимилируется[9].

• Кайгородов А. М. Русские в Трехречье (по личным воспоминаниям). // Советская этнография. 1970. — № 2. — С. 140—152.
• Перминов В. В. Русское Трехречье // Приграничное сотрудничество и внешнеэкономическая деятельность: Исторический ракурс и современные оценки. Материалы междунар. науч. конф. 22-27 нояб. 2012 г. (г. Чита Забайкальского края Российской Федерации — г. Эргуна Автономного района Внутренняя Монголия Китайской Народной Республики). Чита: Забайкальский гос. гум-пед. ун-т, 2012. — С. 144—149.
• Чапыгин И. В. Казачья эмиграция на территории Китая (1920–1945 гг.) : учебное пособие. — Иркутск: Изд-во ИГУ, 2013. — 131 с. — ISBN 978-5-9624-0957-3.
• Кляус В. Л. «Русское Трехречье» Маньчжурии. Очерки фольклора и традиционной культуры. — М.: ИМЛИ РАН, 2015. — 384 с. — ISBN 978-5-92080468-6.
• Аргудяева Ю. В. Русские казаки в Трёхречье (первая половина XX в.). — Благовещенск: Издательство АмГУ; ООО «ИПК «ОДЕОН», 2016. — 480 с. — ISBN 978-5-93493-277-1.
• Забияко А. П., Забияко А. А. Русские Трёхречья: основы сохранения этнической самобытности. — Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2017. — 340 с. — ISBN 978-5-7803-0269-8.
• Коростелёв В. А., Караулов А. К. Православие в Маньчжурии. 1898—1956 / под ред. О. В. Косик. — Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2019. — 888 с. — (Очерки истории). — ISBN 978-5-7429-1307-8.
• Аргудяева Ю. В. Из России в маньчжурское Трёхречье: исход русских казаков и крестьян после Гражданской войны // Труды института истории, археологии и этнографии ДВО РАН. — 2019. — № 23. — С. 136—148.

• Фильм «Трехречье… Русский мир Китая» (Кляус В., 2016)