Требониан Галл

Война с готами в 250—251 годах

Правление Требониана Галла началось с непопулярных мер. Он заключил с готами мирный договор, который был для них весьма благоприятным и удачным. Император не только позволил варварам безнаказанно возвратиться домой с награбленной добычей, но и обещал выплачивать им определённую сумму денег каждый год. Кроме того, Галл также разрешил готам забрать пленников знатного происхождения, которые были захвачены ими при штурме Филиппополя[20]. По свидетельству Зосима, Требониан гордился этим миром[21]. Одной из причин столь стремительного достижения соглашения с готами была слабость римской армии, сильно потрёпанной в последних сражениях и не способной продолжить боевые действия. Другой причиной стало стремление императора поскорее добраться до Рима, чтобы укрепить свою власть и получить признание со стороны сената. Скорее всего, он не желал повторять ошибку Максимина I Фракийца, который всё своё правление оставался с армией в приграничных регионах. Таким образом, Галлу пришлось заплатить большую цену для закрепления за собой трона[22]. Современные историки часто считают заключённый императором мир с готами поспешным и неблагоприятным, хотя и признают, что на тот момент он не имел возможности вести войну дальше[23].

Когда ситуация на дунайской границе была взята под контроль, новый император и его сын отправились в Рим. Сын Деция Гостилиан, носивший титул цезаря и его мать августа Геренния Этрусцилла находились в это время в столице. Требониан усыновил Гостилиана и провозгласил его августом. Таким образом, Галл сделал юношу членом центрального правительства. Его собственный сын Волузиан также был провозглашён соправителем в ранге цезаря. Необходимо отметить отсутствие сведений о жене Галла Афинии Гемине Бебиане после прихода к власти её мужа. Очевидно, она не принимала титул августы, что представляет собой необычное явление для римской традиции времён принципата, когда фигура императрицы играла важную роль в создании и утверждении новой династии. Её отсутствие может быть объяснено либо преждевременной смертью, либо разводом с Требонианом. Источники делают возможным предположение, что Геренния Этрусцилла была жива и всё ещё пользовалась влиянием в Риме. Чеканка монет с её именем свидетельствует, что она продолжала носить титул августы даже после смерти Деция. Таким образом, скорее всего, Афиния не приняла титул в качестве жеста в сторону Гереннии Этрусциллы. Если это правда, то это соответствовало бы о политике Требониана в отношении предшествующей императорской семьи. Благодаря такому подходу и усыновлению Гостилиана Галл фактически объединил две династии в одну[24].

Самого погибшего императора постигла необычная посмертная судьба: сначала он был обожествлён, затем предан проклятию памяти (лат. damnatio memoriae), после чего его прежний статус был восстановлен. Роль, которую сыграл в этом Требониан Галл, представляет его в неблагоприятном свете. Похоже, что после катастрофы при Абритте Деций и Геренний Этруск были обожествлены. По всей видимости, это произошло во второй половине июня 251 года. Однако есть убедительные доказательства того, что Галл приказал предать Деция и членов его семьи проклятию памяти до августа (когда умер Гостилиан), фактически ещё в июле, изменив положение, установившееся после Абритта. Существует ряд надписей, где имена Деция и его сыновей были стёрты — стандартная процедура согласно указу сената. Некоторое время считалось, что это были действия узурпаторов, таких как Юлий Валент Лициниан, или даже христиан. Однако обнаружение армейского документа, где имена Деция и Геренния были уничтожены, а оставлены только их консульские должности без указания имён указывает на то, что проклятие памяти было официальной политикой. Кроме того, некоторые надписи со стёртыми именами могут быть датированы 15 июля 251 года. Отсюда следует, что либо Гостилиан был мёртв в это время, либо Галл предпринял эти действия ещё при жизни сына Деция. Вполне возможно, когда слухи о предательстве Галла начали распространяться после битвы, Требониан решил, что ему нужно принять меры против Деция, чтобы защитить свою власть. Одним из этих действий могло быть убийство Гостилиана, о подготовке которого Галлом заявляет Зосим[25], хотя другие источники говорят, что он умер от чумы[26][27]. Поскольку количество стёртых надписей невелико по сравнению с надписями с уничтоженным именем Филиппа I Араба (также преданного проклятию памяти), а некоторые из них были даже восстановлены, можно сделать вывод, что эту политику реализовывали без особого энтузиазма, что свидетельствует о недовольстве указом Галла[28]. Впрочем, Д. Поттер отвергает факт целенаправленного проведения Галлом политики damnatio memoriae Деция. Он признаёт, что после гибели императора на некоторых надписях его имя было уничтожено, а ряд городов лишились предоставленных им Децием привилегий. Тем не менее, историк считает это спонтанными действиями, вызванными новостями о поражении[29]. Вскоре после смерти Гостилиана Требониан Галл назначает Волузиана августом[5].

Ауреус с портретом Требониана Галла

Правление Требониана Галла вызывает множество вопросов, потому что древние авторы создают впечатление о слабом и не соответствующем требованиям времени правителе. По их словам, император даже не попытался покинуть столицу, как только укрепил свою власть. Однако многочисленные надписи свидетельствуют о личном присутствии двух императоров за пределами Италии. По мнению Л. Гроздановой, совместное правление отца и сына было не просто формальностью, а являлось полноценным сотрудничеством. Без сомнения, в неспокойный период правления солдатских императоров установление собственной династии было одной из ключевых задач для каждого нового принцепса, направленной на укрепление его власти. Это было обычной практикой со времён Септимия Севера — императорская власть была разделена, чтобы правители могли физически присутствовать одновременно на разных фронтах. Основываясь на таком рассуждении, историк делает предположение, что Волузиан был реально задействован в управлении империей вместе с Галлом[30].

Непоправимый ущерб благосостоянию империи принесла крупномасштабная эпидемия чумы. Она свирепствовала на территории страны в течение практически полутора десятилетий, причинив невозвратимые потери и приведя к значительному ослаблению римской армии. В Италии чума появилась приблизительно в 248 году при Филиппе I Арабе, а пик её активности пришёлся на 251 год[31]. Эпидемия имела серьёзные социальные, политические, экономические и даже экологические последствия. Чума сильно ударила по производственным ресурсам государства. Даже надписи на монетах свидетельствует о серьёзности и влиянии вспышки: они взывают к божественному вмешательству и спасению. Когда чума начала опустошать столицу, Требониан Галл обеспечил надлежащее захоронение для всех жертв этой болезни, даже самым бедным слоям населения, получив в народе поддержку и признание[5]. Хотя военная ситуация на границах была чрезвычайно опасной для государства, ряд монет имеют проникнутую оптимизмом надписью PAX AETERNA (рус. Вечный мир)[32][33]. Юридические источники представляют также важное значение для изучения периода правления Требониана Галла. Кодекс Юстиниана содержит два закона, датируемых 252 годом: от 14 марта и от 21 апреля[34]. Данные законы касаются семейных отношений и их принятие указывает на то, что, несмотря на серьёзные проблемы этого периода, особое внимание уделялось семье, вероятно, как важной части политики Требониана. Оба закона касаются правовых отношений между братьями и сестрами. Один из них разъясняет права двух братьев при разделе имущества и утверждает, что отсутствие письменного документа, фиксирующего раздел, не делает его недействительным. Второй регулирует финансовые отношения между братом и сестрой, устанавливая право брата, который заплатил определённую сумму денег от имени своей сестры, вернуть её, если он сможет доказать факт совершения платы. Примечательно, что эти юридические предписания были постоянно действующими, по крайней мере, до времени принятия Кодекса Юстиниана[35].

Вторжения персов и готов в 252—256 годах

Одновременно с внутренними проблемами Требониан Галл и Волузиан столкнулись с рядом внешних угроз. На восточных границах активизировалось государство Сасанидов. В 251 году персидский царь Шапур I завоевал Армению и присоединил её к своим владениям, чему римский император не смог помешать. Армянский царь Хосров II был убит, а его сын — малолетний Трдат — поспешно вывезен в Рим, что привело к нарушению договора, заключенного между Филиппом I Арабом и Сасанидами (согласно которому Рим воздерживался от вмешательства в Армению). С его бегством была найдена формальная причина персидского вторжения на римскую территорию. Однако на самом деле более вероятной причиной стало нестабильное положение империи, неспособной адекватно отреагировать на угрозу. В результате Шапур воспользовался этим и напал на римскую провинцию Сирия. Уже к концу 251 — началу 252 года был захвачен Нисибис. В 252 году персы пересекли реку Евфрат и овладели крепостями Дура-Европос и Цирцессиум, а также нанесли римской армии чувствительное поражение в сражении при Барбалиссе[36][37][31].

Согласно надписи Шапура I «Res Gestae Divi Saporis» («Деяния Божественного Шапура»), при Барбалиссе было убито 60 тысяч римлян (скорее всего, это число преувеличено), а всего во время похода было взято 37 городов с прилегающими территориями. Обширный перечень городов, захваченных Шапуром, включает все места дислокаций сирийских легионов, что подтверждает разгром римлян при Барбалиссе, хотя о нём ничего не сообщается ни в римских, ни в греческих источниках. Сама концентрация такого количества войск в одном месте на Евфрате даёт возможность предположить, что Шапур нанёс удар по римлянам в тот момент, когда они собирали свои силы для вторжения. Вполне вероятно, римская сторона не ожидала атаки в этом месте. Известно, что римляне использовали этот маршрут для своих походов в Персию, потому что по течению Евфрата было относительно легко переправлять припасы. Доставлять же припасы вверх по реке было не так просто, и персы до сих пор предпочитали дорогу через северную Месопотамию (и обычно выбирали этот путь в будущем). В конфликте между Римом и Персией в 251—253 годах важную роль сыграл некий Мариад. Он был представителем провинциальной сирийской элиты и зачинщиком местных беспорядков. Начало его деятельности датируется временами правления Деция. Он опустошал Сирию и Каппадокию, возглавив, по всей видимости, довольно крупные силы. Имперские войска оказались неспособны поймать Мариада и он сбежал к Шапуру. Считается, что Мариад оказал важную поддержку персидскому царю во время вторжения при Требониане Галле. Даже если источники и преувеличивают его роль в событиях, некоторые авторы предполагают, что его знание местности и военный опыт повлияли на тактику персов, особенно в битве при Барбалиссе[36][37][31].

В то же время сын персидского царя Ормизд напал на Каппадокию. Стремительное наступление и внутреннее замешательство позволили Шапуру занять Антиохию — крупнейший город на всём Востоке. В 252 и 253 годы персы разграбили город и прилегающие к нему области, чем вызвали хаос в регионе. Они перебили множество местных жителей и захватили огромное количество пленных, после чего вернулись обратно через Каппадокию. В источниках есть сведения, что Антиохия пала из-за предательства неких друзей Мариада. Это вполне может быть правдой, поскольку, учитывая неудачную войну с Персией, увеличение налоговых сборов и рассказы о хаосе из других частей империи, местная знать могла потерять доверие к римским властям. Однако, начав в 253 году новую кампанию, персы встретили ожесточённое сопротивление. Верховный жрец Ваала Самсикерам (или Ураний Антонин), потомок царского дома Эмесы, был провозглашён императором в своём родном городе, после чего нанёс персам поражение. Возможно, в то же время местный пальмирский аристократ Септимий Оденат также боролся против захватчиков. После ряда неудач персы отступили[36][37][31]. Отмечено, что в это время монетный двор в Антиохии отчеканил огромное количество антонинианов. Это косвенно указывает на то, что, вероятно, Требониан Галл готовил поход против персов, а многочисленные монеты предназначались для выплаты жалованья солдатам. По версии одних исследователей, Волузиан лично прибыл на театр военных действий и возглавил борьбу, другие полагают, что он не успел достичь Антиохии, поскольку та оказалась захвачена персами[38]. На подготовку к новой персидской кампании могут косвенно указывать и многочисленные надписи, засвидетельствовавшие присутствие большого числа солдат фракийского происхождения в войсках на Среднем Евфрате. Это даёт возможность предположить, что во Фракии шла масштабная вербовка рекрутов[39].

Зосим пишет следующее касательно войны с персами: «в самом деле, персы могли легко захватить власть над всей Азией, но они были слишком довольны своими богатыми трофеями и успешным возвращением»[40]. Кроме того, племенной союз готов, боранов, уругундов (возможно, бургундов) и карпов разграбил Малую Азию от Пессинунта до Эфеса[41]. Предположительно, тогда был сожжён храм Артемиды Эфесской. Вторжение выявило значительную брешь в морской обороне Римской империи в данном регионе. Если рейнские и дунайские границы охранялись отдельными флотилиями, то бассейн Эгейского моря оказался беззащитен. По крайней мере, нет оснований полагать, что там присутствовали крупные силы, способные дать отпор противнику[42]. Возможно, вторжение готов было связано с тем, что они не были удовлетворены выплатами дани со стороны римлян[43]. Также, предположительно, варвары вторгались и в Рецию: от их нападения могла пострадать столица провинции Августа Винделиков[43].

М. Грант полагает, что для отвлечения внимания населения от многочисленных бедствий Требониан Галл организовал новое гонение на христиан[33]. Евсевий Кесарийский в своей «Церковной истории» цитирует одно из посланий епископа Дионисия Александрийского, где сказано, что «Галл, не поняв Дециевой вины и заранее не подумав над тем, что его погубило, споткнулся о тот же самый камень, лежавший перед глазами. Царствование его было благополучно, все шло по его желанию, но он изгнал святых мужей, предстателей пред Богом о его мире и здравии. Вместе с ними изгнал он и молитвы о себе самом»[44]. Дионисий оставляет совершенно неясными личности святых и что именно сделал с ними Галл. По крайней мере, известно, что в Риме был арестован папа Корнелий, которого отправили в ссылку в расположенный неподалёку от столицы приморский город Центумцеллы, где он и скончался в 253 году. Его преемник Луций I сразу же после избрания был изгнан римскими властями из города, но в следующем году ему удалось получить разрешение вернуться. Нет информации об обстоятельствах, которые привели к отправке Корнелия и Луция в ссылку, но периоды изгнания обоих священников действительно совпадают с периодом правления Галла. Относящиеся к этому времени письма епископа Карфагенского Киприана действительно наполнены тревожными предчувствиями предстоящих гонений, проявляющимися в частых зловещих знамениях и мрачных видениях. Но насколько известно, эти опасения не были реализованы. По мнению большинства историков, в правление Требониана Галла не было централизованных гонений, как и не было продолжения выполнения указов Деция, а просто продолжались периодические местные беспорядки и отдельные инциденты, вызванные социальной и политической нестабильностью и ощущением незащищённости у населения[45][32].

Антониниан с изображением Требониана Галла

Сомнительно, что Требониан Галл не смог присутствовать в вызывающем опасения дунайском регионе из-за своего небрежного отношения к государственным делам. Его поведение можно объяснить сложившимся положением: чума опустошала Рим, где присутствие императора было более необходимо, а Волузиан из-за персидского вторжения находился на востоке. На пост наместника Мёзии Требониан назначил Марка Эмилия Эмилиана. Несмотря на намерения центрального правительства поддерживать мир, дунайские войска, похоже, с нетерпением ожидали новой кампании против готов. Отсутствие военной инициативы со стороны Требониана ослабило лояльность солдат. Находясь в районе Нижнего Дуная, Эмилиан отказался платить дань готам, вероятно, направив предназначенные для этого деньги воинам. В отместку за нарушение римлянами мирного договора готы вновь вторглись в придунайский регион. Сначала Эмилиан неожиданно напал на варваров на территории вверенной ему провинции, а затем, разгромив их, переправился на вражескую территорию, совершив поход к северу от Дуная. Ободрённые победой легионеры провозгласили Эмилиана императором. Он собрал армию и двинулся на Рим[46][47].

Для того чтобы предотвратить вторжение Эмилиана в Италию, застигнутые врасплох Галл и Волузиан начали спешно собирать войско и объявили Эмилиана врагом народа[48]. Император также отправил Публия Лициния Валериана за подкреплением к галльским и германским легионам. Армия Галла двигалась медленно и достигла Интерамны лишь к августу 253 года[5]. В то время Требониану пришла весть, что Эмилиан уже вступил в Италию и быстро приближается с крупными силами. Узнав об этом и опасаясь поражения, войска взбунтовались и убили двух императоров-соправителей у Интерамны в 100 километрах к северу от Рима и перешли на сторону Эмилиана[49][50]. По другой версии, Галл и Волузиан погибли около города Форум Фламиния[15]. А византийский историк Иоанн Зонара утверждает, что между противоборствующими сторонами произошло сражение[51]. Через несколько недель Валериан вернулся с войсками в Италию и разбил Эмилиана у Сполетия, после чего сам был провозглашён императором[52]. Существует версия, что Валериан сознательно не стал быстро приводить подмогу к Требониану Галлу, поскольку решил не поддерживать потерявшего свой авторитет правителя[53].

После смерти Требониан Галл был предан проклятию памяти, но впоследствии его обожествили, по всей видимости, в правление Валериана[1].