Сиваш (монитор)

Морские силы РККА на Дальнем Востоке к 1920-м годам были слабы, потому СССР был вынужден отступить с морского театра военных действий и перенести центр обороны на береговую оборону и речной театр военных действий, для чего там была Амурская военная флотилия.

Такое положение стало после поражения России в русско-японской войне, в которой российский военный флот понес тяжелые потери. Для его восстановления требовались средства и время. Но их не хватало, и прибегли к полумерам: создали Амурскую флотилию и начали строить Владивостокскую крепость.[1]

Башенная канонерская лодка «Шквал» 1911

В 1910 году Амурская флотилия имела 28 судов, её боевое ядро башенные канонерские лодки типа «Шквал», бывшие в те годы лучшими в мире речными кораблями, и канонерские лодки (канлодки) типов «Бурят» и «Вогул». Но они были недостаточно мореходны, чтобы выходить в Татарский пролив.

В 1915 году бюро проектирования судов Балтийского завода в Петрограде разработало проект тяжелого монитора водоизмещением 1400 т с 120-мм орудиями. Главную энергетическую установку планировали из четырех дизелей. Но проект нереализован, ему помешали революции и Гражданская война.

В 1920-х — 1930-х годах введены в строй почти все подлежавшие восстановлению суда Амурской флотилии, из них 4 монитора, 4 канонерские лодки, 3 бронекатера и 2 тральщика смогли поучаствовать в боях против китайцев в конфликте на Китайско-Восточной железной дороге. На то время мощь флотилии считалась достаточной, планировали лишь пополнить её бронекатерами. Но в начале 30-х годов японские войска захватили Маньчжурию и вышли к границе СССР по Амуру и Уссури, нарушив строившиеся до этого планы. В ответ советское правительство в 1933 году начало принимать меры по усилению дальневосточных границ, в том числе и по рекам Амур и Уссури, дав указание запланировать строительство мониторов[1].

В 1931—1933 годах обстановка на Дальнем Востоке была не простая. В то время южная часть Сахалина была у Японии. Так, в случае войны, Татарский пролив вместе с устьем Амура становился районом боев. В 1933 году в стоящемся Комсомольске-на-Амуре заложили судостроительный завод, который рассматривали в перспективе как крупнейший промышленный центр на Дальнем Востоке СССР. Все это взятое вместе, и специфические физико-географические условия Татарского пролива и нижнего течения Амура, требовали создания специализированных кораблей для ведения боевых действий на акваториях этого района. По принятым в то время взглядам на боевое применение и конструкции кораблей выходило, что оптимальным вариантом будет симбиоз монитора и броненосца. В 30-е годы морским монитором считали корабль, имеющий одну или две артиллерийские башни крупного калибра (305—356 мм).

«Вяйнямёйнен» в 1938 году

Новые броненосцы береговой обороны имели скандинавские страны, где выделялись финские типа Вяйнямёйнен. Они имели «броненосную» компоновку, 280-мм артиллерию «умеренного» калибра, и более мореходны и маневренны, чем британские мониторы. Кроме этого они были универсальны в том, что предназначались и для поражения береговых объектов и для боя с кораблями. От морского монитора британской концепции отказались из-за её узкой специализации. Броненосец финского типа подходил больше, но он был слишком крупным для, хоть и полноводной, реки Амур. Поэтому монитор решили строить близко по основным размерам к зарекомендовавшим себя хорошо мониторам типа Шквал, но по броненосной схеме — более мореходными и классической архитектуры. В частности, по тактико-техническому заданию от 26 декабря 1933 года, восемь 130-мм орудий предполагали разместить в четырёх линейно-возвышенных башнях[2].

Предполагалось иметь мониторы, приспособленные к дальневосточному театру военных действий, который разделен на районы: участок в районе Благовещенска и по реке Сунгари, в среднем течении Амура, в нижнем течении Амура и в Татарском проливе. В проекты мониторов закладывали общие принципы, отличались же они водоизмещением, осадкой, количеством артустановок и мощностью двигателей. Впоследствии проекты для среднего течения реки Амур объединили в один проект мониторов типа «Шилка». А для Татарского пролива и нижнего течения Амура решили создать другой проект.

В 1935 году постановлением правительства определено задание на проектирование мониторов с параметрами: водоизмещение 1620 тонн, осадка 2,7 метра, скорость 15 узлов (28 км/ч), броня от 4 до 100 мм, вооружение: восемь спаренных 130-мм орудий в башнях, шесть 45-мм универсальных орудий в шести башнях 40-К (одноорудийная установка с качающеся частью противотанковой пушки образца 1932 года), шесть 12,7-мм пулеметов ДШК в трёх башнях, три самолета ОСГА-101. Особое внимание уделили повышению мореходности по сравнению с мониторами типа «Шквал» Так, при тех же восьми орудиях главного калибра водоизмещение возросло в два раза, увеличилась и осадка. Предусматривали повысить прочность корпуса, сделать полубак и установить дизели большей мощности, а для плавания в льду сделать ледокольные обводы носа. Расположение артиллерии главного калибра сделали линейно-возвышенное, двумя группами — в носу и корме, башни 40-К установили в оконечностях по типу монитора «Ударный». Для противохимической защиты боевые посты планировали с системами вентиляции, а амбразуры проектировали закрывать только газонепроницаемым брезентом. Судовые плавсредства из стального быстроходного катера (затем заменили на серийный как у эсминцев проекта 7) и двух ялов (четырех- и шестивесельного)[1].

Как часто бывало, все пожелания заказчика в заданное водоизмещение не уложили. Поэтому в проекте номер 1190, утвержденном 2 июля 1935 года, при увеличившемся водоизмещении отсутствовал зенитный калибр дальнего боя. Зато появились 45-мм орудия, но в башнях Т-28 не пригодные для ведения огня по воздушным целям. Можно предположить, что в документации так «неудачно» названы башни 40-К, испытания которых завершались. Впрочем, в проекте оговаривалась возможная замена 45-мм орудий на 37-мм зенитные автоматы. В проекте также отсутствовали минные рельсы, но предусматривались гидросамолет СПЛ и грузовая стрела для него[2].

Головной проекта 1190 монитор «Лазо» (с 1940 года «Хасан») заложили на заводе Красное Сормово в Горьком 18 апреля 1936 года. За ним следовали ещё два — «Симбирцев» («Перекоп») и «Серышев» («Сиваш»). Их сборка и достройка в Хабаровске, куда их отправляли секциями по железной дороге[2].

Но 2 марта 1938 года Нарком ВМФ утверждает изменения в проект строившихся мониторов. Водоизмещение ещё возросло, а количество башен главного калибра сократили до трех. Вместо четвёртой решили установить спаренную 76-мм зенитную установку 39-К. Теперь стандартное водоизмещение должно было быть 1630, а полное — 1790 т при длине 83 м и осадке 2,85 м. С таким вооружением мониторы пр.1190 и построили, но их размеры ещё увеличили.[2]

Постройка мониторов шла медленно и осложнена переделками, вызванными изменениями состава вооружения и возрастанием веса башен главного калибра. Дело в том, что для этих кораблей решили спроектировать новые башни Б-28. Задание на их разработку выдали ещё в марте 1936 года, но разработка затянулась, и проект утвердили только в декабре 1939 года. Башня Б-28 разрабатывалась параллельно с башней Б-2-ЛМ для эсминцев. Сначала, в декабре 1938 года подготовили эскизный проект башни Б-2-КМ, на 80 % унифицированной с Б-2-ЛМ и планировавшейся для крейсеров и мониторов. Но тогда от них отказались в пользу Б-28. Полигонные испытания опытной башни прошли в марте-апреле 1941 года, и в апреле 41-го начали заводские испытания первых шести серийных башен, из них три доставили на Амур и установили на головном мониторе «Хасан». Поскольку Б-28 изготовлял завод «Большевик», то с началом блокады Ленинграда их производство прекратили и из-за малосерийности нигде не возобновляли. Но «Перекоп» и «Сиваш» уже были на плаву, тогда и реанимировали идею модификации Б-2-ЛМ. В 1943 году завершили разработку башни Б-2-ЛМТ с усиленным бронированием и в 1946 году изготовили шесть башен Б-2-ЛМТ для второго и третьего мониторов проекта 1190[2]/

Создание нового кораблей проекта 1190 было сопряжено с большими трудностями. Флот, стремясь получить самыые совершенные мониторы, постоянно изменял и дополнял требования. В проект заложили типы вооружения, которых ещё не было. Если строительство корпусов шло по плану, то башни главного калибра находились в стадии разработки и не даже не определён тип башни (со спаренными или одиночными пушками). Но утвердили тип орудия: 130-мм 50 калиберное орудие Б-13 (Б — завода «Большевик»).[1]

Дополнения и улучшения не прекращали: на боевой рубке сделали верхний ходовой мостик с 7-мм броневым бортом, затем его сдублировали кормовым ходовым мостиком с таким же бортом на высоте 8,3 м от ватерлинии. Но опыт войны в Испании показал уязвимость от огня штурмовавшей авиации открытых боевых постов и низкую эффективность неавтоматических пушек малого калибра.

Небольшой полубак позволял кораблям выходить из Амура в Татарский пролив при волнении 5-7 баллов.

Бронирование — 37,5 и 75 мм главный пояс (в центре и в оконечностях), 25 и 40 мм бронепалуба (в центре и в оконечностях), 50 и 100 мм башни главного калибра (борта и лоб).[1]

К 1938 году постройка мониторов оказалась в тупике. Корабли были сильно перегруженны, осадка превысила допустимую, а так как дополнительные веса были выше главной палубы, то уменьшилась и остойчивость. Для сохранения остойчивости между 55-м и 56-м шпангоутами сделали цилиндрическую вставку длиной 6 м, сняли одну башню главного калибра, авиационное оборудование и самолеты, очередной раз переместили зенитную артиллерию и пулеметы. На вооружении мониторов ввели универсальную артиллерию среднего калибра из системы управления зенитным огнем и двух башен 39-К. Они устанавливались на месте третьей башни главного калибра на бронированной надстройке, стабилизированный визирный пост (СВП) стоял на кормовой части верхнего мостика. Командно-дальномерный пост (КДП) нового типа Б-43-2 с двумя 4-метровыми дальномерами был размещен над штурманской рубкой на цилиндрической колонне. Башни 40-К заменены на 41-К со спаренными 45-мм пушками и перенесены с оконечностей на второй ярус надстройки, а дальномер для них (ДМ-1,5) — на открытую площадку верхнего мостика (почти единственный боевой пост, не защищенный броней). Четыре башни ДШКМ-2Б с пулеметами разместили попарно на втором ярусе надстройки на крыльях мостика в закрытых казематах, а пятую (на палубе у 112-го шпангоута), оказавшуюся в зоне газового конуса при стрельбе башни главного калибра в корму, перенесли в район 119-го шпангоута. По воспоминаниям матросов, служивших в войну, этой башни не было.[1]

После срочных мер работы в Сормове закончены и 25 июля 1939 года эшелон с секциями оконечностей (20 платформ) отправили в Хабаровск, где в ноябре заложили монитор «Хасан» (к тому времени мониторы получили новые названия: «Хасан», «Перекоп» и «Сиваш»).

Всего построено три монитора:

• «Хасан» (до 25 сентября 1940 года «Лазо»),
• «Перекоп» (до 25 сентября 1940 года «Симбирцев»),
• «Сиваш» (до 25 сентября 1940 года «Серышев»), с 15 сентября 1960 года ПКЗ-22, с 31 июля 1964 года ПКДС-7[1].

Водоизмещение, тонн:

• стандартное — 1729
• нормальное — 1818
• полное — 1900

Высота над ватерлинией, м:

• верхняя палуба — 1,3
• палуба бака — 2,6
• палуба юта — 1,2
• ходовой мостик — 8,3
• клотик — 21,3

Скорость хода, узлы/км/ч:

• 15,4 максимальная
• 11,0 экономическая

Дальность плавания, мили/км:

• при скорости 11 узлов (20,4 км/ч) — 5513 (10 200 км)
• при скорости 10 узлов (18,5 км/ч) — 5920 (11 000 км)[1]

Ещё в марте 1936 года конструкторскому бюро завода «Большевик» дали задание на разработку 130-мм двухорудийных башен для речных мониторов проектов 1190 (типа «Хасан») и СБ-57 (типа «Шилка»). Разработка затянулась, и рабочий проект установки Б-28 утвердили только в декабре 39 года. В отличие от башни Б-2-ЛМ для лидеров и крейсеров, башня Б-28 не делилась продольной переборкой на два орудийных отсека, кроме того, из-за малой высоты корпуса мониторов, подбашенное отделение оказалось в погребе, что позволило сократить количество перегрузок, а значит и расчет башни. Снарядный погреб был внутри жесткого барабана, зарядный был вне него. Полигонные испытания опытной Б-28 в марте-апреле 41 года, и в апреле начали заводские испытания первых шести серийных Б-28, которые окончили до начала войны. 4 башни отправили в Киев, где они пропали с недостроенными мониторами «Видлица» и «Волочаевск», 3 доставили на Амур и установили на головном мониторе проекта 190. Так как Б-28 изготовлял завод «Большевик», то с началом блокады Ленинграда их производство прекратили и из-за малосерийности не возобновляли. А башни Б-2-ЛМ были нужны для достройки эсминцев проекта 30, заложенных в Молотовске. Поэтому в 42 году заводу № 402 заказали 16 башен Б-2-ЛМ. И хотя план на 43 год сначала сократили до 2 башен, но производство организовать так и не смогли и Б-2-ЛМ начали серийно выпускать после войны. Естественно, к тому времени проще построить 6 несерийных башен с усиленным бронированием, чем организовывать новое производство Б-28. Вот так на однотипных мониторах оказались башни разных образцов.[3]

Приборы управления стрельбой мониторов проекта 1190 системы управления огнём (СУО) «Мол» основывались на центральном автомате стрельбы-4М (ЦАС-4М) с командно-дальномерным постом (КДП) 2-4л-П. КДП2-4л-П — модификация КДП2-4 системы управления огнём «Мина» и лучше защищен: стенки, крыша и головка ВМЦ-2 — 8 мм, кожуха дальномеров — 2 мм. Конечно КДП с более солидным весом 9,45 тонны. В отличие от предшественника центрального автомата стрельбы ЦАС-4, созданного ещё в 1929 году для мобилизуемых судов, новый ЦАС-4М работал на переменном токе и имел более высокую точность. Он обеспечивал центральную наводку и предназначен для стрельбы по наблюденным данным. ЦАС не имел самохода, мог работать на дистанциях 0-150 кабельтовых (0-27,76 км) при скорости цели до 46 узлов (85,1 км/час). Башни имели свой автомат стрельбы 1-Б, который обеспечивал и стрельбу по невидимой береговой цели с использованием вспомогательной точки наводки. Такого башенного автомата не имел ни один флот мира. Башни с визирами ВБ-1 и МБ-3. В СУО отсутствовали посты ночной центральной наводки и дистанционного управления боевым прожектором, хотя один 60-см прожектор МПР-э6,0-3 был предусмотрен[3].

Монитор «Сиваш» спущен на воду 1 октября 1941 года. Достраивался уже после войны и получил штатное вооружение. На нём отрабатывали способы боевого применения мониторов на Амуре. Исключен из флота в конце 50-х годов, с 15 сентября 1960 года плавучая казарма ПКЗ-22. После разоружения своим ходом перешел на Камчатку, где с 31 июля 1964 года использовался как энергетическая станция ПКДС-7, затем как склад.

После поражения Японии в 1945 году мониторы во многом утратили значение, так защита низовьев Амура почти утратила актуальность, а применять их на Тихом океане было невозможно из-за низкой мореходности[1][2].

• Платонов А. В. Часть I. Советские мониторы, канонерские лодки и бронекатера. 2004.
• Платонов А. В. Часть II. Советские мониторы, канонерские лодки и бронекатера. 2004.
• Хромов В. Тяжёлый монитор «Хасан». Моделист-конструктор № 1 1997. с. 25-29.

• Тяжёлый монитор «Хасан». Моделист-конструктор № 1 1997
• Тридцатые, предвоенные годы. А.В. Платонов. Советские мониторы, канонерские лодки и бронекатера. Часть I Архивная копия от 17 января 2018 на Wayback Machine
• Приложение I : Вооружение речных кораблей. А.В. Платонов. Советские мониторы, канонерские лодки и бронекатера. Часть II
• Тип "Хасан" - 3 единицы. Надводные корабли. Корабли ВМФ СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны