Рота особого назначения Балтийского флота

В конце августа — начале сентября 1941 года в окружении на Карельском перешейке оказалась выборгская группировка советских войск, а финны закрыли выход из порта в море, заняв один из островов. Рота особого назначения получила приказ очистить остров от превосходящего по численности противника и скрытно выдвинулась в район Выборга, наблюдая за островом более двух суток. Однако 50 водолазов в бой так и не вступили, поскольку финны сами оставили остров перед десантом[3]. Н.К. Никитин с 22 по 26 сентября 1941 года пять раз ходил в разведку, сообщив важную информацию о расположении укреплений, артиллерийских и миномётных батарей, дважды выполнял операции в районе завода «Пишмаш», руководил разведгруппой по розыску и уничтожению катеров в районе Стрельни, а также операцией на острове Рухну. В сентябре 1941 года РОН приняла участие в нескольких десантах, в том числе и в Шлиссельбургском. А.Н. Корольков в октябре 1941 года во главе группы высадился в тылу противника в районе Петергофа, где добыл ценные сведения по укреплению прибрежной полосы Финского залива, а в ноябре во главе группы разведчиков вышел в глубокий тыл противника для разрушения коммуникаций в районе Кингисеппа. Корольков в водолазном костюме перевозил через реки на себе поочерёдно группу из 30 человек: личный состав взорвал несколько мостов, шоссе, телеграфных и телефонных линий связи. В декабре группа продолжила наблюдение за немецкими войсками в районе Петергофа, добыв ценные сведения. Той же зимой часть личного состава РОН была направлена на разведку и прокладку маршрута Дороги жизни по Ладожскому озеру, что удалось выполнить за двое суток. С момента функционирования и вплоть до снятия блокады разведчики постоянно поднимали затонувшие грузовики и баржи[2].

Весной 1942 года в Роту особого назначения был зачислен юный Владимир Евстигнеев, дослужившийся до звания капитана 1-го ранга. Владимир занимался разведывательной деятельностью, поскольку обладал отличным зрением и памятью. Благодаря своей настойчивости Прохватилов стал брать юного разведчика с собой; за свою наблюдательность Евстигнеев получил прозвище «Вперёдсмотрящий». Во время одной из операций Володя Евстигнеев получил распоряжение отыскать диверсанта, отправленного немцами для розыска дислокации роты и подготовки авианалёта. Владимир нашёл разведчика на территории бывшей табачной фабрики имени Урицкого, однако к моменту прибытия разведки диверсант скрылся, оставив автомат и ракетницу с запасом ракет. Несколько позже диверсанта схватили[2].

Осенью того же года Рота особого назначения была отправлена в Петергоф для подготовки к отражению очередной атаки: по данным Балтфлота, в Финский залив перебрасывались новые немецкие и итальянские быстроходные радиоуправляемые катера, начинённые взрывчаткой и предназначенные для уничтожения крупных кораблей и портовых сооружений. В сентябре 1942 года воздушная разведка обнаружила, что немцы восстанавливают разрушенный причал в гавани Нижнего парка Петергофа, и туда направили три группы РОН. Разведка обнаружила, что немцы вывезли все скульптуры из Петергофа и установили на берегу гавани средства ПВО, множество стройматериалов и военных грузов. По приказу вице-адмирала В.Ф. Трибуца причал нужно было уничтожить: артиллерийская подготовка оказалась бесполезной, и роту привлекли к уничтожению причала. Водолазы взяли морские якорные мины образца 1908 года с 300 кг взрывчатки в боевой части. Макет причала на берегу Малой Невки служил для учебных целей и подготовки к операции по подрыву причала в Петергофе[2].

В ноябре 1942 года разведывательно-диверсионная группа во главе с командиром А.С. Корольковым, краснофлотцами А.А. Спиридоновым и М.С. Звенцовым должна была направлена с заданием подорвать причал. Группа водолазов-разведчиков во главе с лейтенантом С.С. Осиповым на шлюпке пробралась на расстояние около 2 км от входа в канал, шлюпка подошла к расстоянию 300 м до причала. Водолазы ушли под воду, Корольков стал прокладывать путеводную нить, а Спиридонов и Звенцов установили мины. Подходы к причалу были завалены металлоломом. Подойдя к причалу, водолазы закрепили две мины с часовыми взрывателями, а после возвращения на шлюпку Корольков проверил взрыватели. Моряки через 2 часа добрались до Ольгино, а вскоре поступило сообщение о взрыве пристани. Восстановить её немцы больше не пытались[2][3].

В 1943 году РО ШБФ было издано «Наставление на проведение разведывательной деятельности» — документ, регламентировавший подготовку разведчиков к планируемым операциям, подготовку сил и средств высадки и съёма, организацию взаимодействия разведывательных групп и их действия на берегу. Это позволило свести к минимуму потери среди водолазов во время боевых операций. Летом — осенью одна из крупнейших разведывательно-диверсионных операций, проведённых на западном берегу Стрельнинского канала, принесла славу водолазам. Тогда активизировались действия итальянских катеров. В течение августа-сентября бойцы РОН провели разведпоиски, а в конце сентября мичман Н.К. Никитин со своим отрядом обнаружил на западном берегу Стрельнинского канала четыре итальянских катера типа MAS. Четыре группы разведчиков подготовились к операции: 1-я должна была нарушить связь и отвлечь боем противника, 2-я — уничтожить непосредственно катера, 3-я — блокировать гарнизон охраны, 4-я — прикрыть отход. Операция состоялась в ночь с 4 на 5 октября 1943 года, и разведчики капитан-лейтенанта Прохватилова уничтожили четыре итальянских катера MAS из 10-й флотилии МАС КВМС Италии.

Подобные разведывательные операции проводились и в следующие годы бойцами РОН: так была вскрыта система береговой обороны немецких и финских войск, определены места высадки десантов и разведывательно-диверсионных групп, а также захвачены несколько групп пленных. Операции проходили на южном и северном побережьях Финского залива, на побережье Выборгского залива, на островах Гогланд, Большой Тютерс, Рухну, а также на Чудском озере. Группа мичмана Н.С. Кадурина накануне высадки десанта в Капорскую губу доставила весьма ценную информацию, что обеспечило проведение операции без значительных потерь.

Владимир Евстигнеев оказал РОН помощь в обнаружении секретной радиоаппаратуры на заводе «Пишмаш»: считается, что немцы собирались обстрелять в первую очередь самолётами-снарядами типа Фау-1 не Лондон, а Ленинград, для чего устанавливали радионавигационное устройство для корректировки траектории полётов Фау-1. Вместе с разведчиком Владимиром Александровичем Борисовым юнга Евстигнеев провёл операцию по обнаружению устройства. Перейдя под водой линию фронта, спрятав водолазное снаряжение и переодевшись в немецкую форму, Борисов пробрался к заводу в Стрельнах, изучив обстановку у проходной, и заметил повозку со множеством зелёных ящиков. Притворившись грузчиком, который подпирает ящики, он пробрался на территорию заводы и обнаружил, как немцы монтируют блоки радиоаппаратуры и подводят к ним кабели. Покинув завод, Владимир Борисов сообщил артиллерии и авиации координаты завода, и тот был быстро разрушен мощным огнём крупнокалиберной артиллерии и бомбометанием[2].

В ночь с 25 на 26 января 1944 года группа разведчиков из 8 человек со старшиной Н.С. Кадуриным во главе перешла линию фронта, переодевшись в немецкую форму, и направилась в Гатчину для захвата в штабе важных документов вермахта. Притворившись грузчиками, они помогли немцам загрузить ящики с документами в грузовик и тайно забрали самый большой ящик, где и хранились документы. Через час машина с разведчиками уехала в Ленинград, а документы сыграли большую роль в планировании наступления на Гатчину[2].

30 июля 1944 года в районе Койвисто была обнаружена и потоплена подлодка U-250: спаслись только 6 моряков во главе с командиром В. Шмидтом, взятые в плен. Место гибели лодки отметили буями, но сильный шторм сорвал их. По непонятным причинам немцы постоянно бомбили квадрат затопления субмарины при помощи береговой артиллерии и глубинных бомб. Штаб КБФ заинтересовался подобным поведением и приказал И.В .Прохватилу найти и обследовать подлодку. 10 водолазов-разведчиков и врач, старший лейтенант В.К. Власов, отправились в район поиска. На глубине 36 метров лежала субмарина, которую нашли, в том числе старший краснофлотец В.И. Зайцев на 4-й день. Разведчик С.М. Непомнящий проник внутрь подлодки и нашёл цилиндрический пенал в каюте капитана. В пенале были меркаторные карты Балтийского моря: секретный фарватер от Свинемюнде до Ленинграда[2][3].

Изучив документацию подлодки, советские моряки отбуксировали лодку в Кронштадт и поставили в док. На подлодку был допущен её капитан В. Шмидт, который не только раскрыл известные ему шифры для связи с войсками, но и показал две торпеды Т-5 — электрические самонаводящиеся по акустическому каналу с неконтактными взрывателями. Информацию предоставили Великобритании, что стало настоящим откровением для КВМС Великобритании: именно эта торпеда Т-5 и была причиной гибели 24 эскортных кораблей из британских северных конвоев, шедших в Архангельск. Адмирал Арчер просил отправить хотя бы одну торпеду на исследование британцам, но вместо этого ему предложили снять чертежи в СССР на месте. Британцы согласились прибыть в СССР и составили на месте чертежи. Нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов писал, что британцы также осматривали и немецкую подлодку, которую обнаружили советские водолазы[4][3].

Осенью 1944 года командованием ВМФ стало высказывать сомнения в целесообразности существования РОН в системе морской разведки: первым против существования РОН выступил начальник Разведывательного управления Главного морского штаба (РУ ГМШ) контр-адмирал М.А. Воронцов. Против расформирования заявляли начальник РО ШБФ контр-адмирал Петров, его заместитель капитан 2-го ранга П.Д. Грищенко, командир РОН капитан 3-го ранга И.В. Прохватилов, сотрудники РУ ГМШ капитан 1-го ранга Л.К. Бекренёв, капитан 2-го ранга Д.У. Шашенков и полковник Н.С. Фрумкин. Прохватилов обратился в РУ ГМШ, предложив создать специальную школу для подготовки будущих водолазов разведчиков и пытаясь убедить в полезности существования морского спецназа, но эти обращения не были приняты во внимание[2][1].

Осенью 1945 года в ходе инспектирования Краснознаменного Балтийского флота ГМШ ВМФ инспекционная комиссия заявила, что разведотряды нецелесообразно иметь в мирное время. Адмирал И.С. Исаков 10 октября подписал акт инспекции, который предписывал расформировать Роту особого назначения. 14 октября 1945 года был подписан приказ №0580 о расформировании роты до 20 октября. Руководство РО ШКБФ собралось в тот день для торжественного прощания с личным составом роты, а капитан 3-го ранга И.В. Прохватилов поблагодарил личный состав. Опыт боевой деятельности РОН не был изучён и обобщён, а восстановление водолазных отрядов произошло в 1956 году. Личный состав водолазов-разведчиков частично был передан в состав аварийно-спасательной службы КБФ, остальные уволены в запас[2].

Разведчики Н.К. Никитин, А.Н. Корольков, С.С. Осипов, Н.С. Кадурин, А.А. Спиридонов и С.А. Непомнящий разработали и применили первыми в ВМФ СССР методы проведения разведывательно-диверсионных операций с выходом к цели из-под воды.