Мискевич, Станислав

12 мая 1981 первым секретарём Щецинского воеводского комитета ПОРП стал Станислав Мискевич[5]. Назначение главой партийной власти региона сравнительно молодого выходца со Щецинской судоверфи — оплота «Солидарности» — представлялось сильным политическим ходом. Однако по части политического опыта Мискевич сильно уступал Брыху и Цыпрыняку. Между тем, конфронтация в Щецине была особенно жёсткой.

С середины 1981, после IX чрезвычайного съезда ПОРП, отмечались попытки щецинского партаппарата перейти в пропагандистское контрнаступление. На этот период пришлись летние «голодные марши», I съезд «Солидарности», забастовки городской прессы (печатать партийные издания приходилось в армейских типографиях), резкие антикоммунистические выступления Юрчика. Со своей стороны Мискевич придерживался жёсткой линии, требовал «идеологического вооружения партии», обвинял «Солидарность» в планах захвата власти, грозил кровавым противостоянием[1].

Во внутрипартийном противоборстве воевоедский комитет поддерживал «бетонное» Движение щецинских коммунистов (RSK) против реформистской «горизонтальной структуры» SPFD. Однако осенью 1981 агрессивные амбиции RSK побудили функционеров резко одёрнуть догматиков — членам партии рекомендовалось прекратить участие в этой организации.

13 декабря 1981 было введено военное положение. Среди первых силовых акций режима стало подавление забастовки на судоверфи имени Варского. Станислав Мискевич решительно поддержал WRON. На пленуме воеводского комитета в январе 1982 он выражал глубокое удовлетворение «прекращением анархии, снижением преступности, установлением социального мира». Мискевич санкционировал репрессии против «Солидарности», которыми руководили воеводский комендант милиции Ярослав Верниковский и его заместитель по Службе безопасности Стефан Едынак. В Щецине активно действовали подпольные структуры «Солидарности», 3 мая 1982 произошли крупные уличные столкновения, была сожжена милицейская гостиница[6]. Протесты жёстко подавлялись силами милиции, госбезопасности и ЗОМО.

При этом воеводский комитет ПОРП не играл ключевой роли в событиях. Значительно большим влиянием, нежели Мискевич, обладали полковник, с 1983 генерал Верниковский и начальник воеводского войскового штаба уполномоченный WRON полковник Роман Пецяк. Именно они принимали ключевые решения. Роль парторганизации была в основном вспомогательной и сводилась по большей части к пропаганде. В период военного положения в Щецине насаждалось нечто подобное «культу генерала Ярузельского», широко распространялись его портреты и изречения. Другим направлением являлись «разоблачительные» материалы против «Солидарности», персонально Мариана Юрчика и Леха Валенсы. Стиль пропаганды напоминал период сталинистского правления Болеслава Берута[7]. Печаталась эта продукция в армейских типографиях, распространялась с помощью милиции и госбезопасности. Постоянная оглядка на силовые структуры являлась отличительной чертой политики Мискевича.

Несмотря на явную политическую слабость (возможно, как раз по этой причине), Мискевич устраивал военно-милицейских руководителей региона и центральное партийно-государственное руководство. Он сохранил пост первого секретаря в Щецине и после отмены военного положения[1]. Был депутатом сейма ПНР, состоял в комиссиях по транспорту и судоходству и по внешнеэкономическому сотрудничеству.

Практически единственной ситуацией, когда Станислав Мискевич выступил вразрез с высшим руководством, явился конфликт второй половины 1980-х е между ПНР и ГДР — из-за демаркации морской границы в Поморской бухте. Секретарь ЦК ПОРП по внешней политике Юзеф Чирек отмечал, что «Щецинский комитет не был ориентирован на диалог и соглашение, он ужесточил свою позицию, соревнуясь в патриотизме с местной оппозицией и Костёлом, атаковал власть с ура-патриотических и крайне антинемецких позиций»[8]. Но и в этом случае различие ограничивалось риторикой — Политбюро и правительство проводили фактически ту же политику, но в более дипломатичном формате.

Весной-осенью 1988 Польшу снова охватило забастовочное движение, важным центром которого снова стал Щецин. Был воссоздан радикальный MKS во главе с активистом профсоюзного подполья Эдвардом Радзевичем, портовым рабочим Юзефом Ковальчуком и юристом «Солидарности» Анджеем Мильчановским. Забастовка в Щецине продолжалась даже после призыва Леха Валенсы приостановить на время его переговоров с генералом Кищаком. Со своей стороны, Щецинский воеводский комитет ПОРП тоже отказывался поначалу от каких-либо уступок. На местный партаппарат не подействовал даже призыв к диалогу от специально приехавшего в Щецин члена Политбюро Мечислава Раковского.

В Щецине был создан штаб чрезвычайного управления, в который вошли первый секретарь воеводского комитета ПОРП Станислав Мискевич, начальник воеводского УВД генерал Верниковский, Щецинский воевода Станислав Малец и заместитель министра внутренних дел ПНР генерал Чубиньский. Конфронтационный настрой грозил столкновением. Однако общее положение в стране не оставляло иного, нежели диалог и компромисс. Мискевич вынужден был вступить в переговоры и признать MKS[9].