Марк Антоний Критский

Марк Антоний принадлежал к старинному плебейскому роду, который согласно источникам времён Поздней республики возводил свою родословную к Антону, одному из сыновей Геракла[3][4]. Тит Ливий упоминает принадлежавших к этому роду децемвира (450—449 годы до н. э.)[5], военного трибуна с консульской властью (422 год)[6] и начальника конницы (334—333 годы)[7]. При этом до I века до н. э. среди Антониев не было ни одного консула, и их положение в составе римского нобилитета характеризуется в историографии как «незавидное»[8]. Марк Антоний Оратор — отец Марка Антония Критского — смог сделать карьеру благодаря своим способностям (в частности, красноречию) и, согласно одной из гипотез, благодаря поддержке Гая Мария[9]. В 99 году до н. э. он был консулом, в 97 году — цензором, а в 102—100 годах воевал на Востоке с пиратами, как впоследствии его сын[10].

У Марка-младшего был брат Гай, получивший от современников прозвище Гибрида[11].

О жизни Марка Антония до претуры ничего не известно, включая дату рождения и обстоятельства, при которых Марк преодолел первые ступени cursus honorum[12]. Его отец в 87 году до н. э. стал жертвой марианского террора, а брат вместе с врагом Гая Мария Луцием Корнелием Суллой уехал из Италии на Балканы, на войну с Митридатом. Существует предположение, что после гибели отца Марк-младший, тоже оказавшийся в опасности, бежал в Грецию, где присоединился к сулланцам. Противники этой гипотезы обращают внимание на то, что Марк не упоминается в связи с Первой Митридатовой войной и что его старший сын родился в 83 году до н. э., причём, по-видимому, в Риме (а Сулла вошёл в этот город только в 82 году до н. э[13].).

Первые упоминания о Марке Антонии в сохранившихся источниках относятся к 74 году до н. э., когда он занимал должность претора и получил чрезвычайные полномочия для борьбы со средиземноморскими пиратами. Псевдо-Асконий пишет, что Марк «получил по случаю в сенате неограниченное попечение благодаря консулу Котте и при помощи клики Цетега»; таким образом, исход дела был определён не народным голосованием, а постановлением сената, принятым благодаря отдельным доброжелателям претора. Консул 74 года Марк Аврелий Котта был отдалённым свойственником Антония, а Публий Корнелий Цетег возглавлял сильную сенатскую группировку, от которой зависело принятие многих решений. Почему Цетег помог Антонию, неизвестно[14].

Марку достались очень широкие полномочия. Веллей Патеркул пишет о «распространении власти одного человека на почти весь мир»[15], Марк Туллий Цицерон — о неограниченной власти[16], Саллюстий называет Марка «куратором всего побережья, на которое распространялась римская власть»[17]. Исследователи считают слова Цицерона риторическим преувеличением, придавая большее значение свидетельству Веллея Патеркула: последний считает империй Антония таким же, как империй, полученный семью годами позже Гнеем Помпеем Великим[15]. Известно, что Помпей стал обладателем проконсульских полномочий на всём побережье Средиземного моря и на расстояние до 50 миль от берега[18]. Французский исследователь П. Фукар предположил, что Антоний мог по своему усмотрению назначать легатов[19], но другие учёные оспаривают эту гипотезу[20].

Согласно Веллею Патеркулу, предоставление столь широких полномочий Антонию в Риме восприняли равнодушно из-за заурядности новоявленного проконсула: «ведь редко завидуют славе тех, чьего могущества не боятся»[15].

Проблема пиратства на Средиземном море к 74 году до н. э. стала крайне острой. Военные операции на отдельных участках побережья (в частности, в Киликии) не приносили необходимого эффекта, из-за чего и был назначен единый командующий с широкими полномочиями. О деятельности в этом качестве Марка Антония известно очень мало: неясно, был ли у него план действий и располагал ли он необходимыми для ведения войны материальными ресурсами. Предположительно последних не хватало, из-за чего проконсул был вынужден прибегать к реквизициям[21].

На первом этапе (74—73 годы до н. э.) Антоний действовал в западной части Средиземноморья, главным образом на побережье Лигурии и Сицилии, чтобы обеспечить снабжение Рима хлебом. Источники рассказывают о ряде неблаговидных деяний проконсула. В частности, в Сицилии он заменил для местных жителей обязательные хлебные поставки их денежным эквивалентом, причём назначил явно завышенную цену[22]; в Лилибее один из префектов Антония попытался реквизировать рабов местной жительницы, чтобы зачислить их во флот, хотя формально рабы вместе с их хозяйкой считались собственностью Венеры Эрицинской[23][24].

В сохранившихся источниках (во фрагментах «Истории» Саллюстия) упоминаются только два собственно военных эпизода, относящихся к этому этапу войны. Антоний сразился на суше и на море с лигурами, причём смог отразить их атаки с большим трудом; тем не менее вскоре лигуры отступили в Альпы. После этого проконсул созвал совет, на котором было решено плыть в Испанию, на войну против Квинта Сертория. В дальнейшем его флот и армия оказались в землях неких аресинариев, Антоний смог форсировать реку Дилун благодаря применённой им военной хитрости, но занять внезапным ударом стоявший поблизости город (название неизвестно) ему не удалось[25]. Историк А. Шультен предположил, что аресинарии Саллюстия — это иберийское племя эреносиев, живших между рекой Ибер и Пиренеями, а город соответственно Эмпорион[26]; согласно гипотезе П. Фукара, эти события происходили на одном из Балеарских островов[27].

Голова женщины из Кидонии. Археологический музей города Ханья

Мнения историков об итогах военных действий на Западе расходятся. Учёные пишут о «некоторых успехах» либо об отсутствии какого-либо положительного результата; есть и противоположное мнение, согласно которому Антоний задачи, стоявшие перед ним в этом регионе, выполнил. В любом случае в 72 году до н. э. проконсул перенёс свои действия в восточную часть Средиземного моря. Сохранились две надписи, относящиеся ко времени его пребывания в Греции. Одна из них была создана в Эпидавре, что в Арголиде, в честь местного жителя, добившегося для своего города ослабления повинностей; вторая — декрет из Гитиона (порта в Лаконике), которым город почтил братьев Клоациев, обеспечивших ему защиту и кредит. Из этих данных учёные делают вывод, что Марк Антоний постарался выкачать из Греции людские и материальные ресурсы для продолжения войны[28][29].

Боевые действия развернулись в районе острова Крит. В литературных источниках сохранились всего два сообщения на эту тему, причём оба характеризуют Антония крайне негативно. Луций Анней Флор пишет: «Марк Антоний… был так уверен в победе, что вёз на кораблях больше оков для пленных, чем оружия. И поплатился за свою опрометчивость, ибо враг перехватил много кораблей. Критяне привязали тела пленников к парусам и якорным канатам и на манер триумфаторов полным ходом вернулись в свои гавани»[30]. Эпитоматор Тита Ливия ограничивается сухой констатацией: «Претор Марк Антоний завершил своей смертью войну против критян, которую начал не особенно благополучно»[29].

Из этих данных большинство исследователей делает вывод, что Антоний потерпел поражение от критян. Э. Клебс называет это поражение позорным[31], а В. Друман пишет, что Марк потерял большую часть флота, после чего умер «от стыда и горя». По мнению П. Фукара, проконсул попал в плен и там подписал унизительный для Рима мир с критянами[32]. М. Гаспаров перевёл соответствующее сообщение эпитоматора Ливия на русский язык словами «претор Марк Антоний вёл без всякого успеха войну с критянами и в конце концов погиб»[33], настаивая таким образом на том, что боевые действия были в целом неудачными и что проконсул стал одной из жертв войны. В таком контексте агномен «Критский» (Creticus), полученный Марком незадолго до смерти, исследователи считают своеобразной насмешкой или попыткой скрыть поражение[34].

Существует и альтернативная версия, сторонники которой обращают внимание на крайнюю лапидарность и неопределённость свидетельств источников. В тексте Флора они видят тенденциозное сообщение о неудаче части флота Антония (причём нет оснований утверждать, что этой эскадрой командовал сам проконсул), а в периохе 97-й книги Ливия — указание на то, что «не особенно благополучным» оказалось только начало войны; в дальнейшем же Марк мог одержать победу и заключить выгодный для Рима мир. Согласно одной из версий, он высадил на Крите армию, но во время этой операции в плен к врагу попал квестор. Чтобы спасти ему жизнь, Марк заключил мир, за что и получил почётное прозвание «Критский» — подобно тому, как прозвали «Кавдинским» Спурия Постумия Альбина, который в 321 году до н. э. заключил мир с самнитами в Кавдинском ущелье[35].

В любом случае Марк Антоний умер до своего возвращения в Рим — на Крите или у его берегов (71 год до н. э.). О причинах смерти ничего не известно[36].

1. Луций Анней Флор. Эпитомы // Малые римские историки. — М.: «Ладомир», 1996. — С. 99—190. — ISBN 5-86218-125-3.
2. Веллей Патеркул. Римская история // Малые римские историки. — М.: «Ладомир», 1996. — С. 11—98. — ISBN 5-86218-125-3.
3. Тит Ливий. История Рима от основания города. — М.: «Наука», 1989. — Т. 1. — 576 с. — ISBN 5-02-008995-8.
4. Тит Ливий. История Рима от основания города. — М.: «Наука», 1994. — Т. 3. — 768 с. — ISBN 5-02-008995-8.
5. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. — М.: «Наука», 1994. — Т. II. — 672 с. — ISBN 5-02-011570-3.
6. Гай Саллюстий Крисп. История (неопр.). Дата обращения: 26 мая 2018.
7. Марк Туллий Цицерон. Речи (неопр.). Дата обращения: 26 мая 2018.
8. Марк Туллий Цицерон. Речи. — М.: «Наука», 1993. — ISBN 5-02-011169-4.

1. Абрамзон М. Римское владычество на Востоке. Рим и Киликия (II век до н. э. — 74 год н. э.). — СПб.: Акра, Гуманитарная академия, 2005. — 256 с. — ISBN 5-93762-045-3.
2. Короленков А. Гай Марий и Марк Антоний: от дружбы к вражде // История и историография зарубежного мира в лицах. — 2011. — № Х. — С. 12—22.
3. Смыков Е. Марк Антоний Критский — ординарный человек с неординарными полномочиями // Studia historica. — 2012. — № XII. — С. 105—118.
4. Фукар П. Кампании М. Антония Критского против пиратов, 74—71 гг.. — С. 569—581.
5. Broughton R. The Magistrates of The Roman Republic / Patterson M.. — New York: The American Philological Association, 1952. — Vol. II. — P. 558. — ISBN 9780891308126.
6. Кeaveney A. Who were the Sullani? // Klio. — 1984. — Т. 66. — С. 114—150.
7. Klebs E. Antonius // Paulys Realencyclopädie der classischen Altertumswissenschaft (RE). — 1894. — Bd. I. — Kol. 2575.
8. Klebs E. Antonius 28 // Paulys Realencyclopädie der classischen Altertumswissenschaft (RE). — 1894. — Bd. I. — Kol. 2590—2594.
9. Klebs E. Antonius 29 // RE. — 1894. — Bd. I. — Kol. 2594—2595.
10. Klebs E. Antonius 111 // RE. — 1894. — Bd. I. — Kol. 2640.
11. Wiseman T. Legendary Genealogies in Late-Republican Rome // G&R. — 1974. — Т. 21, № II. — С. 153—164.