Красный корсар

Два чернокожих персонажа: Сципион Африканский, свободный чёрный моряк и Кассандра, темнокожая слуга, на протяжении всего романа остаются отстранёнными и обособленными от своих белых компаньонов. В то время как все другие главные герои заканчивают сюжетную линию в книге с благополучным концом, судьба Сципиона оказывается трагичной. Терман О’Дэниел предполагает, что, хотя это одни из первых чернокожих персонажей, которые крупно представлены в американской литературе, они все равно приходят к неутешительному финалу[1].

Российский литературовед С. А. Чаковский отмечает:

Куперу… американская литература обязана…, пожалуй, первым психологически завершённым образом негра.

— И. С. Романова «К вопросу об образе афроамериканца в произведениях американских писателей XIX века»[2]

.

Американские исследователи[3] творчества Фенимора Купера также замечают, что автор в морских романах выводит темнокожих персонажей, совершающих героические поступки:

	…the narrative of the historical romance may be centred upon one of Cooper’s genteel naval officers, but the novels also grant a greater role of heroism for characters of lowlier social statussuch as Tom Coffin in The Pilotand the black sailor Scipio Africanus in The Red Rover.  (англ.)		… повествование в исторических романах Купера может быть сосредоточено, как на одном из благородных морских офицеров, так и на персонажах более низкого социального статуса, которые представлены в романах также с большой долей героизма, такие как Том Коффин в «Лоцмане» и черный моряк Сципион Африканский в «Красном корсаре». [4]  (рус.)
Phair, Charles A.J. «James Fenimore Cooper and the Revolutionary Atlantic»

Для Купера морской роман предоставил возможность размыть социальные барьеры между персонажами. Это особенно заметно в описании персонажей-женщин, например, девушка, замаскированная под юнгу, способна работать в команде, несмотря на свой пол. Кроме того, на протяжении всего романа существует тесная дружба между Сципионом Африканским, его коллегой-моряком Диком Фидом и офицером Королевского флота, с которым они дружат после спасения его жизни. Хотя двое мужчин обращаются к нему как к офицеру и относятся к нему с уважением, они все равно сохраняют дружеские отношения[5].

Купер является одним из авторов, которому приписывают участие в создании жанра морского романа[7]. Известная писателю традиция отображать морскую хронику американской истории не привлекала его; вместо этого он ввёл новшество, сочиняя целиком вымышленные произведения, в отличие от других его романов, написанных по фактическим событиям американской истории[5].

Через сорок четыре дня после первой американской публикации романа в 1828 году в Филадельфии, была поставлена первая театральная адаптация в «Chestnut Street Theatre». Сценический вариант был написан актёром Сэмюэлем Х. Чепменом. Адаптация была опубликована в 1828 году — или, возможно, позже — издательством в Филадельфии[8]. 1 мая 1828 года в «Park Theater» в Нью-Йорке была проведена вторая сценическая постановка по роману. В дальнейшем, роман неоднократно был представлен на сцене[9]. Упоминается, что третья постановка была поставлена в нью-йоркском цирке Лафайетт, однако никаких других доказательств этому нет. Впоследствии эти ранние американские адаптации были поставлены ещё четыре раза до 1862 года[10].

В то же время, когда показывались американские адаптации, в Англии было поставлено четыре варианта спектаклей. Все они дебютировали в 1829 году в различных театрах: один в Королевском театре (Кобург), один в театре Адельфи в Лондоне, один в театре Суррей в Лондоне и последний в театре Садлера Уэллса[11]. Кроме того, викторианский бурлеск, не признанный ранними исследователями пьес и книг, который пародировал одну из ранних лондонских адаптаций романа, был исполнен в Королевском театре Стрэнд в Лондоне в 1877 году и адаптирован Фрэнсисом Коули Бернандом[11].

В 1828 году журнал «Североамериканское обозрение» (англ. North American Review) оценил роман, в целом похвалив его. Обозреватель отметил, что писатель «…в данном случае сделал больше и лучше для своего имени, чем когда-либо ранее», сравнив текст и стиль с романами сэра Вальтера Скотта[12]. В «Обозрении» также присутствовала критика из-за использования и «злоупотребления» образа коренного индейца в романах о дикой природе, а также положительная оценка в связи с возвращением Купера к «своему собственному призванию» — морю[13]. Тем не менее, рецензент упомянул «нечеткость», которая встречается в финальных сценах, но отметил это как единственный недостаток романа[14].

Современный обозреватель Сьюзен Мэннинг отмечает, что «Красный корсар», несмотря на то, что он, возможно, являлся одним из самых успешных романов Купера для литературных кругов 19-го века, для современных читателей представляется очень скучным: «…смущающий и невразумительный в одних местах, банальный в других; целая четверть длинного повествования протекает медленно, прежде чем появляется хоть что-то, что можно было бы назвать историей»[15].