Клебанов, Самуил Яковлевич (лётчик)

Родился в 1910[3] году в городе Орша. В возрасте 13 лет, прочитав журнал «Вестник Воздушного флота», увлёкся авиацией, вступил в пионерский отряд «Воздухофлот». По чертежам модели из журнала в течение полугода клеил авиамодель, которая удостоилась чести быть в авиауголке клуба пионерского отряда. Занимался в авиамодельных кружках, построил десятки моделей, неоднократно участвовал в состязаниях авиамоделистов.

В 1927 году был принят в только что организованную в Ленинграде планерную секцию. Секция занималась строительством планера, общественным инструктором секции был Валерий Чкалов, конструктором и руководителем работ был студент Политехнического института Олег Антонов, будущий генеральный конструктор знаменитых «Анов». Под его руководством и по его чертежам в заброшенном сарае в Дудергофе кружковцы за год построили планер ОКА-3.

В 1929 году Самуила Клебанова послали на шестые Всесоюзные состязания планеристов, а по возвращении ему было присвоено звание пилота-планериста.

В 1930 году окончил лётную школу Осоавиахима, спустя два года — 3-ю Объединённую школу пилотов и авиатехников ГВФ, аэродром Балашов[6].

С 1932 года работал в Ленинграде, в Северном управлении ГУ ГВФ «Аэрофлот», при этом продолжал заниматься планеризмом, много летал на планерах Г-9.

В 1935 году в Нарьян-Маре родилась авиация Ненецкого окрисполкома, состоявшая из двух У-2 и двух пилотов: первого — Виталия Сущинского и второго — Самуила Клебанова (затем пришли Раскидной и Кавецкий)[7].

Воспоминания о Клебанове того периода оставил нарьян-марский журналист Георгий Павлович Вокуев, которому в то время было 11 лет:

«Роста он был небольшого, выглядел как мальчишка. Лётчик, а никакой солидности. Его редко кто называл по имени, а по отчеству и тем паче. Просто Муля — уменьшительно-ласкательное от Самуила. А девушки, что и говорить, заглядывались на него, звали ещё нежнее: Мулечка. Ему было 25 лет, а он бегал с нами наперегонки, азартно играл в лапту и до одури гонял мяч по полю».

В сезон 1935-36 годов первопроходцы ненецких трасс совершили чудо — 267 безаварийных полётов (из них 107 совершил Клебанов, 150 — Сущинский[7]), общей протяженностью 26427 км, было открыто восемь новых трасс общей протяжённостью 2470 км.

К июлю 1936 года налёт Клебанова составлял 1436 часов, из которых 119 — на ненецких трассах.

Решением Ненецкого окрисполкома награждён велосипедом и премией в 500 рублей.

Из аттестации на Клебанова С. Я. того времени:

«Обладает достаточной силой воли. Инициативен и решителен, дисциплинирован. Обладает большой инициативой. Хорошо развит. Работает над собой, живо интересуется новинками авиационной техники. Летает охотно, с чувством здорового соревнования, особенно в неосвоенных местностях и в тяжёлых условиях»

Клебановым был обобщён опыт полётов над округом: определена особенность трасс в сплошной тундровой белизне, расписан порядок закрепления самолёта в случаях вынужденной посадки в тундре, разработаны рекомендации по обмундированию при экстремально низких температурах (малица, тобоки, тужурка из овчины), оборудованию для самолёта, и даже наполнению аварийного бортового пайка (шоколад, сгущённое молоко, галеты, сливочное масло), так как мясные и рыбные консервы смерзались намертво.

В 1936 году отозван в Архангельск, в 1938 году Клебанов был назначен старшим пилотом Архангельского аэропорта, находящегося в то время в посёлке Кегостров, затем Клебанов был переведён в Ленинград — шеф-пилот Северного управления Гражданского воздушного флота (ГВФ).

На начало войны Клебанов — младший лейтенант, командир экипажа бомбардировщика 212-го дальнебомбардировочного авиаполка АДД.
За первые три месяца войны совершил 23 боевых вылета, в том числе 8 ночных.
Трижды Клебанова сбивали над территорией, занятой противником, дважды он сажал горящую машину и возвращался в часть.
27 сентября 1941 года клебановский экипаж нанёс бомбовый удар по немецким бронетанковым частям севернее Полтавы, после чего подвергся атакам пары истребителей «Ме-109». Один «мессер» был сбит. Клебанов сумел перетянуть линию фронта на горящем самолёте и посадить его, спасая жизни тяжело раненых бортовых стрелков.
Награждён орденом Ленина.

ПРИКАЗ № 29 ПО 42 АВИАЦИОННОЙ ДИВИЗИИ ГЛАВНОГО КОМАНДОВАНИЯ

1 октября 1941 года г. Елец
Содержание: О героических действиях экипажей мл. лейтенантов: Гречишкина В. К., Клебанова С. Я. и лейтенанта Бондаренко И. И.
20.9.41 года при налёте на аэродром противника у гор. П., на котором базировалось до 20 Ме-109 и 12-15 транспортных машин типа Ю-52, экипажами 212 авиаполка мл. лейтенанта Гречишкина В. К. и лейтенанта Бондаренко И. И. полностью уничтожено на земле 5 Ме-109 и не менее 6 Ме-109 и Ю-52 повреждено. 27.9.41 года экипаж 212 авиаполка (командир экипажа мл. лейтенант Клебанов С. Я.) после успешного выполнения им боевого задания при уходе от цели был атакован двумя Ме-109. В результате длительного воздушного боя стрелками-радистами мл. сержантом Бычковым В. Ф. и мл. сержантом Зотовым В. А. был сбит один Ме-109. После восьмой атаки второму Ме-109 удалось подбить самолёт мл. лейтенанта Клебанова. Стрелки-радисты мл. сержанты Бычков и Зотов, имея десять и более ранений, героически защищали свой экипаж до последней возможности. Имея на борту самолёта тяжелораненых стрелков-радистов, командир экипажа мл. лейтенант Клебанов на горящем подбитом самолёте решил дотянуть до своей территории и там произвести посадку. С огромным напряжением всех сил лётчик Клебанов довел самолёт до линии фронта, произвел посадку в расположении своих наземных частей.

Вытащив тяжелораненых стрелков-радистов из горящего самолёта, командир экипажа мл. лейтенант Клебанов сдал раненых в госпиталь, а сам явился в штаб общевойскового соединения, после чего явился вместе со штурманом в свою часть.

14 ноября 1941 года экипажам Самуила Клебанова, Николая Ковшикова и Николая Богданова была поставлена задача нанести бомбовый удар по крупному городу-порту Кёнигсбергу. Экипаж Николая Ковшикова с этого задания не вернулся.
С декабря 1941 года — в 748-ом авиаполку дальнего действия[2].
К апрелю 1942 года С. Клебанов совершил уже более 60 боевых вылетов, был отмечен вторым орденом — Красного Знамени, назначен заместителем командира эскадрильи.

В ночь с 15 на 16 апреля 1942 года авиация дальнего действия обрушила удары по дальним коммуникациям противника. Самолёт Клебанова ДБ-3Ф шёл последним с задачей произвести аэрофотосъёмку результатов налёта, самолёт с задания не вернулся.

Из боевого донесения № 29 Штаба Авиации ДД от 16 апреля 1942 года:

«748-й авиаполк восемью самолётами вылетал на бомбардирование железнодорожного узла Витебск. 7 самолётов задание выполнили и посадку произвели на своём аэродроме. Один самолёт (ст. лейтенант Клебанов) с задания не возвратился. Данных о выполнении задачи и места его нахождения нет».

По немецким источникам в ночь с 15 на 16 апреля 1942 года сразу два русских самолёта были сбиты в районе Витебского аэродрома, но рапорта в архиве не сохранились[8]. Воспоминания Николая Григорьевича Богданова[9]

Погиб экипаж Самуила Клебанова. Обстоятельства его гибели я узнал от участников налёта на Витебский аэродром… Клебанов бомбил аэродром одним из последних. Сбросив бомбы, его самолёт снизился на малую высоту и стал расстреливать уцелевшие самолёты врага из пулеметов. Несколько машин вспыхнуло, а самолёт Клебанова продолжал кружить над стоянками. Через некоторое время гитлеровцы пришли в себя и открыли огонь из всех калибров зенитной артиллерии. Одна из очередей малокалиберного зенитного орудия сразила самолёт храбрецов, и они упали со своей горящей машиной прямо на лётном поле аэродрома.

О похоронах Клебанова немцами с воинскими почестями, со ссылкой на информацию поступившую от партизан, сказано в мемуарах Главного маршала авиации А. Е. Голованова[10]

Официально считается пропавшим без вести 15 апреля 1943 года[11]. Точные обстоятельства гибели не известны ввиду секретности документов, попытки двоюродного внука М. Клебанова — известного архивиста Георгия Рамазашвили получить доступ к документам не увенчались успехом[12]. Поиски места падения самолёта или места захоронения, проводившиеся в 1988 и 1997 годах также были безрезультатны[8].