Квинт Элий Туберон (народный трибун)

Квинт Элий принадлежал к незнатному плебейскому роду, представители которого только в конце III века до н. э. появились в составе сенатского сословия[1]. Его дед Публий дважды занимал должность претора (в 201 и 177 годах до н. э.), отец Квинт участвовал в Третьей Македонской войне предположительно в качестве легата. По матери, Эмилии Терции, Квинт-сын был потомком патрициев, в частности внуком Луция Эмилия Павла Македонского[2]. Соответственно Публий Корнелий Сципион Эмилиан, один из самых влиятельных политиков 140—130-х годов до н. э., приходился ему родным дядей, а Тиберий и Гай Гракхи — троюродными братьями.

Семья Элиев Туберонов была очень многочисленной и бедной. Плутарх пишет, что восемнадцать человек ютились в одном тесном доме и кормились с единственного клочка земли; до Македонской войны у них не было, например, серебряной посуды. При этом в семье сохранялись старинные простые и строгие нравы[3], которые были восприняты и Квинтом-сыном[4].

Согласно гипотезе антиковеда Г. Самнера, Квинт Элий родился около 168 года до н. э.[5] С юности он имел репутацию человека сурового и непритязательного в быту, приверженца старинного образа жизни, отвергавшего новомодную роскошь. Туберон был одним из всего лишь трёх римлян, которые выполняли требования Фанниева закона, ограничившего расходы на застолья (наряду с Публием Рутилием Руфом и Квинтом Муцием Сцеволой Авгуром)[6]. Античные авторы называют его человеком «бескорыстнейшим»[7], готовым осуждать нравы своей эпохи[8] и демонстрировать достойную бедность[9]. Такие привычки подталкивали Квинта Элия к стоической философии[4], и спустя два века Тацит написал, имея в виду стоицизм: «Эта секта породила Туберонов и Фавониев»[10]. Предположительно Квинт был учеником философа-стоика Панетия[4]. Известно, что последний посвятил ему свою работу «о том, как надо переносить страдания»[11]; что Панетий советовал Квинту выучить наизусть книгу Крантора из Сол «О горе»[12]; что Панетий и Квинт переписывались[13]. Ещё один философ-стоик, Гекатон Родосский, посвятил Туберону своё сочинение «О долге»[14].

Туберон принадлежал к «кружку Сципиона», членов которого объединяли любовь к греческой культуре и планы умеренных реформ[4]. Сципион Эмилиан приходился ему дядей, а Гай Лелий Мудрый называет его в одном из трактатов Цицерона своим другом[15]. Дружеские отношения связывали Квинта Элия и с его кузеном Тиберием Семпронием Гракхом, но, когда последний «вызвал потрясения в государстве», Туберон «покинул его»[16]. Согласно Цицерону, Квинт проявил мужество и стойкость, борясь против Гракха; он стал одним из самых опасных противников «партии реформ»[17].

В источниках сохранились только отрывочные и неоднозначные сообщения о политической карьере Квинта Элия. Цицерон в «Бруте» говорит, что Туберон председательствовал в суде как триумвир и в этом качестве, «несмотря на показания своего дяди Публия Африкана, вынес решение о том, что авгуры не имеют права на освобождение от обязанностей судей», продемонстрировав таким образом «непомерную суровость». Исследователи полагают, что в действительности речь идёт о должности народного трибуна, которую Туберон должен был занимать до 129 года до н. э. (года смерти «Публия Африкана» — Публия Корнелия Сципиона Эмилиана Африканского). Р. Броутон ограничивается констатацией, что 130 год до н. э. — наиболее поздняя из возможных дат[18], а Г. Самнер предполагает, что речь может идти о 132 годе до н. э.[19]

Цицерон пишет, что именно Квинт Элий произнёс погребальную речь на похоронах Сципиона Эмилиана как один из его ближайших родственников (текст речи был подготовлен Гаем Лелием)[20]. Но в этом случае Цицерона, видимо, подвела память: по данным остальных источников, речь произнёс ещё один племянник умершего, Квинт Фабий Максим (впоследствии Аллоброгский)[21]. Туберону же выпало организовывать угощение для народа, и он решил использовать этот случай, чтобы продемонстрировать Риму «древнюю простоту». Квинт Элий «постелил какие-то козлиные шкуры на жалкие пунийские ложа и расставил самосскую посуду, как будто умер киник Диоген, а не устраивалось торжество в память божественного Публия Африканского»[22]. Народ был возмущён диссонансом между величием покойного и убожеством поминок по нему. Именно поэтому, когда Туберон выдвинул свою кандидатуру в преторы, он потерпел сокрушительное поражение[23].

Дата этих выборов неизвестна. Учитывая, что Сципион Эмилиан умер весной или в начале лета, это могли быть выборы того года[24]. Секст Помпоний утверждает, что Туберон занимал должность консула-суффекта, но в других источниках подтверждений тому нет, а Помпоний нередко ошибается, когда пишет об истории[25].

Цицерон включил Квинта Элия в свой перечень римских ораторов в трактате «Брут». По его словам, стоицизм оказал негативное влияние на красноречие Туберона: речь последнего была «крутой, суровой и грубой». При этом Квинт был очень искусен в споре. Тексты нескольких его речей «против Гракха» были изданы, и на момент написания «Брута» (46 год до н. э.) их ещё можно было найти[17].