Каллисто (опера Кавалли)

Действие происходит в гроте Вечности. В Прологе оперы олицетворения Вечности, Природы и Судьбы повествуют о чистых душах, которые из грота Вечности приходят в мир людей, перед тем как вознестись на небеса (Природа: Alme pure e volanti). Вечность говорит о том, что путь к бессмертию полон препятствий (Chi qua sale), в связи с этим Природа и Судьба вспоминают историю Геркулеса (Il calle d’Alcide). В заключение Пролога Вечность, Природа и Судьба поют о нимфе Каллисто, ставшей созвездием и получившей бессмертие (Calisto a le stelle).

Франсуа Буше. Юпитер и Каллисто

• Сцены 1—6. Выжженая земля

Юпитер спускается с Олимпа на Землю, выжженную после падения Фаэтона, не сумевшего справиться с колесницей своего отца, Аполлона. Юпитеру, собирающемуся восстановить Землю, сопутствует Меркурий.

В лесу, сожженном огнем, Юпитер встречает нимфу Каллисто, спутницу Дианы — богини охоты (Oh che luci serene). Каллисто страдает от гибели леса, сожжённого огнём (Piante ombrose). Юпитер во власти любовной страсти пытается покорить нимфу тем, что возрождает лес и возвращает в него источники воды (Vedi de la sorgente). Однако Каллисто (она считает, что это Юпитер сжег её любимый лес) отвергает любовь бога — она дала обет целомудрия и не нарушит его (Verginella io morir vo’).

Юпитер, сопровождаемый Меркурием, удаляется, Каллисто воспевает свободу от мужчин (Non è maggior piacere). Не оставив мысли о соблазнении Каллисто, Юпитер по совету Меркурия перевоплощается в Диану. В одеяниях богини охоты, приняв её голос, он встречается с Каллисто и на этот раз достигает своей цели (O decoro). Завершая сцену, Меркурий воспевает обман, который приходит на помощь в любовной игре (Se non giovano).

• Сцены 7—15. Лес

Пастух Эндимион гуляет в возрожденном лесу, он рад его восстановлению, но в то же время печален, так как безнадёжно любит Луну-Диану. Он встречает богиню со свитой нимф (Serénati, o core). Между Дианой и Эндимионом завязывается нежная беседа, становится ясно, что богиня тайно влюблена в пастуха. Молодая нимфа Линфея осуждает пастуха, который, по её мнению, слишком вольно ведет себя с чистой непорочной богиней, Диана вынуждена притворно отвергнуть Эндимиона. Пастух уходит, обращая свою песню к Диане (Parto, e porto partendo). Для Линфеи «странная смесь счастья и печали» становится загадкой. На сцену выходит Каллисто, вся в возбуждении от предыдущей встречи с лже-Дианой (Piacere / maggiore), увидев богиню, она устремляется к ней, прося ещё поцелуев. Диана, поняв, что одна из её нимф утратила девственность, отталкивает Каллисто и изгоняет ее из леса (Taci, lasciva, taci). Каллисто полна отчаяния от перемены настроения Дианы (Piangete, sospirate). Линфея озадачена тем, какие противоречивые чувства вызывает любовь.

Линфея мечтает вслух о счастливом замужестве (L’uomo è una dolce cosa). Однако она не одна — молодой сатир Сатирино, подслушав её, готов исполнить её желания (Ninfa bella, che mormora), Линфея, ужасаясь его грубости, отвергает его. Сатирино же сообщает, что он благородного происхождения (Io son, io son d’origine). Линфея уходит, а сатир насмехается над нимфами (Sono superbe e rigide), он считает, что их добродетель показная, она скрывает желания плотской и грубой любви. Появляются Пан и его спутник Сильвано. Пан сожалеет об утраченной благосклонности Дианы (Numi selva-tici), когда-то богиня целовала его, чтобы получить чистейшую белую шерсть. Сатирино и Сильвано запевают (Risuscita), указывая на слабость Дианы, однако Пан думает, что у него есть более удачливый соперник. Сатирино и Сильвано обещают Пану узнать, кто это и убить его (S’esplori, s’investighi), затем они поют колыбельную Пану (Pane, consólati). Акт завершается танцем медведей.

• Сцены 1—4. Вершина горы Ликаон

Эндимион поднялся на вершину горы, чтобы приблизиться к Луне. Он поет о лике своей возлюбленной Дианы (Lucidissima face) и засыпает. Восходящая Луна — это сама Диана, которая целует спящего пастуха (Candidi corridori). Эндимион видит прекрасный сон, он просыпается, когда Диана обнимает его. Следуют взаимные признания в любви (Vivi, vivi a’ nostri amori), тем не менее, Диана должна уйти, иначе она нарушит законы приличия. Богиня обещает своему возлюбленному скорую встречу, но Эндимион тоскует (Ditemi un poco, amanti). Свидетель этой сцены, Сатирино, порицает женские слабости (Chi crede a femina)[7].

• Сцены с Бифолько 4b и 4c, добавленные во вторую редакцию

Бифолько — его имя означает «пахарь» — служит Эндимиону. Волк украл овцу, и Бифолько разыскивает его. Не преуспев в преследовании волка, он пьет вино, воспевая бога Вакха («Chi beve / risve») и засыпает. Появляется Линфея, увидев Бифолько, она, предвкушая удовольствия любви («Soave pensier») предлагает ему себя. Однако Бифолько делает выбор в пользу вина, которое приносит ему больше удовольствия, («Amare non vo»; «Bottaccio che vuoto»), а Линфея снова грезит о счастливом браке («Se bene nel sen»).[8]

В. Бугро. Нимфы и сатир

• Сцены 5—14. Равнина реки Эриманф

Юнона спускается на Землю, она ищет своего мужа, Юпитера. Ей рассказали о ещё одной любовной интриге мужа под чужой личиной («Da le gelose mie cure incessanti»). Юнона предсказывает, что Юпитер вознесет к звездам одну из своих возлюбленных. Юнона видит Каллисто, которая всё ещё страдает от того, что была отвергнута Дианой («Sgorgate, anco sgorgate»). Богиня подозревает в нимфе любовницу мужа. Появляется Юпитер в обличье Дианы в сопровождении Меркурия. Юпитер успокаивает Каллисто, Юнона, подслушавшая их разговор, укрепляется в своих подозрениях. Она заводит беседу с лже-Дианой «о поцелуях нимф», Юпитер-Диана оправдывает «свое» поведение. Юнона приходит в ярость, однако Юпитер стоит на своем: с Меркурием вдвоем они поют о том, что мужья не должны позволять своим женам управлять собой («È spedito / quel marito»)[8].

Появляется счастливый Эндимион ( «Cor mio, che vuoi tu?»), его пение слышат Юпитер и Меркурий. Эндимион, обманутый обличьем Юпитера, говорит с ним, как со своей возлюбленной Дианой и таким образом раскрывает её секрет. Входят Пан и его спутники. Они считают, что застали Диану и Эндимиона. Пан в разговоре с лже-Дианой вспоминает их «прежнюю любовь» («Ecco il tuo vago»), Юпитер скрывается. Эндимион остаётся с сатирами, те обвиняют богиню Луны в ветрености («Férmati, o mobile»), смеются над пастухом, который верит в чистоту женщин («Miserabile»). Появляется Линфея, Сатирино пытается овладеть ей («D’aver un consorte»). Заключительный танец нимф и сатиров заканчивается поражением и бегством последних[8].

• Сцены 1—7. Исток реки Ладон

Каллисто ожидает Диану и предается воспоминаниям о прошедших свиданиях с богиней («Restino imbalsamate»). Появляется Юнона, с помощью своих подручных — двух Фурий — она мстит Каллисто, превращая нимфу в медведицу («Imponi, disponi de 'nostri veleni»). Юнона отправляется на Олимп, проклиная мужские измены («Mogli mie sconsolate»). Бифолько продолжает воспевать радость, которое дарит вино («Dolce vita / saporita»). Он пытается пить воду из Ладона, но тут же выплевывает её — только вино, по его мнению, продлевает жизнь.

Луи Лагрене. Диана и Эндимион

Появляются Юпитер в своём истинном обличье и Меркурий, который прогоняет Фурий. Юпитер, обращаясь к Каллисто (на время бог превращает её из медведицы в нимфу), раскрывает ей всё произошедшее («Bella miasospirata»). Юпитер не в силах вернуть прежний облик Каллисто навсегда, но он может, после окончания жизни Каллисто в образе медведицы, вместе с потомством от Юпитера, вознести её на небо. Потрясенная Каллисто покоряется воле и любви Юпитера («Eccomi ancella tua»). Перед тем, как Каллисто снова станет медведицей, Юпитер сулит ей открыть рай («Al cielo s’ascenda»). Голоса нимфы и Юпитера сливаются в любовном дуэте (" Mio foco fatale ")[8].

Пан и Сильвано угрожают Эндимиону смертью, если тот не отречётся от Дианы, однако пастух непоколебим (« Che non l’ami volete?»). Появляется Диана, она спасает Эндимиона и преследует Сильвано и Пана, которые сетуют на своё невезение («O cruda Trivia»). Диана отвергает Пана и говорит, что любит «благородного пастуха», сатиры поют об утрате богиней целомудрия («Cinzia, la casta dea, tutta è lussuria»). Диана и Эндимион снова признаются друг другу в любви («Vivo per te, pietosa»). Чтобы спасти Эндимиона от преследователей, Диана переносит его на гору Латмос, в следующем дуэте они клянутся, что любовь их сохранит целомудрие, но в ней есть место для поцелуев («Dolcissimi baci»)[8].

• Сцена 8. Эмпирей

Юпитер раскрывает перед Каллисто всё богатство небесных сфер («Lestelle / più belle»), после она должна вернуться на Землю, опекаемая Меркурием. Свою земную жизнь она проведёт в облике медведицы и родит сына Юпитера Аркаса. Юпитер обещает вознести мать и сына на небеса с обещанием, что они станут созвездиями — Большой и Малой Медведицей. Опера завершается трио Каллисто, Юпитера и Меркурия («Mio tonante»)[8].

Миф о спутнице богини охоты Дианы, нимфе Каллисто, соблазнённой Юпитером и наказанной за это, восходит к произведениям Гесиода и был достаточно широко известен в XVII веке. История Каллисто дополнялась и изменялась в течение многих веков. Судя по всему, Фаустини был знаком с мифами, положенными им в основу либретто по ограниченному количеству источников, из них музковеды выделяют «Метаморфозы» Овидия, но также и произведения более поздних авторов — возможно, Боккаччо (первая публикация — 1472), Конти (1551/1568) и Картари (1556). Среди других авторов, возможно повлиявших на Фаустини, Альваро Торренте называет также творчество итальянцев конца XVI — первой половины XVII века: Луиджи Грото, Альмерико Пассарелли, Джованни Арголи (линия Эндимиона), предположительно Джамбаттисты Марино[9].

В сюжете «Каллисто» Фаустини соединил два мифа, которые ни в одном источнике никак между собой не связаны: обольщение Юпитером Каллисто и любовь Эндимиона к богине Диане. Две основные линии представляют собой любовные треугольники: Юпитер — Каллисто — Диана и Эндимион — Диана — Пан и объединяются одним из главных персонажей — богиней охоты.

По мнению дирижёра и музыковеда Джейн Гловер, либреттист пошёл на упрощение истории, чтобы подстроиться под вкусы венецианской публики, привыкшей к произведениям с незамысловатой фабулой[10]. Тем не менее, всё повествование проникнуто духом нереализованных желаний и разочарования, а финал вряд ли можно назвать счастливым — большинство венецианских опер, в отличие от «Каллисто», оканчиваются свадебными торжествами[11].

Мотив грота (пещеры) Вечности позаимствован у автора IV в., римского поэта греческого происхождения Клавдия Клавдиана. Клавдиан представляет пещеру Вечности, хранилище времени, окруженное змеёй (Уроборос из египетской мифологии), которая кусает себя за хвост. Природа, олицетворяемая женщиной старой, но сохранившей свою красоту, стоит на страже входа пещеры Вечности, она окружена парящими душами. В пещере Вечности древний и «почтенный» старик. Он пишет законы, которые управляют миром, том числе движением звёзд и планет[12].

Фаустини выводит на сцену три аллегорические фигуры — Природу (La Natura), Вечность (L'Eternità) и Судьбу (Il Destino). Два первых образа восходят к пещере Вечности Клавдиана, Судьба же — традиционный оперный персонаж, который обыкновенно исполнялся молодым мужчиной. Фиксацию хода истории Фаустини поручает именно Судьбе, которая и сообщает зрителю о вознесении героини на небеса[12].

Миф о Каллисто имеет различные вариации как в греческой, так и в римской мифологиях. По Альберту Хенриксу, собравшему и изучившему изложения истории Каллисто от Гесиода до Павсания, у всех авторов повторяются следующие детали: нимфа, спутница богини охоты, была соблазнена Зевсом и, вынашивая его ребёнка, была превращена в медведицу. Родив сына Зевса, Аркаса, была убита Артемидой, а Зевс вознёс её на небо. Некоторые детали истории, ставшие популярными, были добавлены уже позднее: считается, что принятие Юпитером образа Дианы первым описал поэт Амфис; превращение нимфы в медведицу приписывалось то Артемиде у Гесиода, то Зевсу у Псевдо-Аполлодора, позднее — Гере у Каллимаха. По мнению Хенрикса, роль главной мстительницы Геры и вознесение героини мифа к звёздам (катастеризм) добавились к древнему мифу в эпоху эллинизма[12].

В «Метаморфозах» Овидия Юпитер не просто соблазняет Каллисто, а насилует её. Нимфа наказывается трижды — сначала из-за потери девственности она изгнана Дианой, затем превращена Юноной в медведицу и, наконец, супруга Юпитера требует от богини Тетис запретить Каллисто, уже в образе созвездия, когда-либо касаться воды моря. Эта версия бытовала с незначительными изменениями, начиная с Овидия до эпохи Возрождения, очень часто в смягченном варианте — без изнасилования и мотива запрета входа в море. Известна средневековая трансформация мифа (XIV век, Франция), где проводятся параллели между Каллисто и Девой Марией и Аркасом и Христом, что характерно для эпохи, трактовавшей многие древние легенды в духе христианства. В либретто Фаустини также прослеживаются отсылки к христианскому вероучению[13].

Музыковед Альваро Торренте отмечает, что две итальянские театральные переработки мифа также могли оказать влияние на автора либретто. Это «Каллисто» Луиджи Грото (1561), где спутником и помощником Юпитера становится Меркурий (линию Меркурия как конфидента Юпитера Фаустини включит в свой сюжет). Они оба превращаются в Диану и Иссею соответственно, их цель — две нимфы — Каллисто и Сельваджия. Однако у Грото суровый древний миф воплотился в пастораль. Второе произведение — Calisto ingannata Альмерико Пассарелли, «декламация под музыку», постановка была осуществлена в театре маркиза Пио Энеа дельи Обицци в январе 1651 года[14].

Миф об Эндимионе из «Метаморфоз», в отличие от истории Каллисто, не подвергался такой обширной литературной обработке современными Фаустини авторами и их ближайшими предшественниками. То, что с Луной в различных религиях связывается несколько божеств, привносит некоторые трудности в интерпретацию истории любви Эндимиона, так как каждая из богинь имеет свои атрибуты, по-разному объясняется и их отношение к девственности. Четыре вопроса, связанные с образом Эндимиона: место его рождения, его социальное положение, его отношения к Луне (Селене, Диане), его последующее погружение в вечный сон, имеют разные интерпретации[14].

Некоторые ранние авторы (среди них — Сапфо, Псевдо-Аполлодор и Цицерон) повествуют о том, что Луна спустилась в пещеру к спящему пастуху, чтобы поцеловать его. Плиний Старший, Лукиан и Фульгенций утверждают, что Эндимион проник в законы движения Луны по небесному своду, потому что был влюблён и всё время смотрел на неё. Цицерон пишет о платонических отношениях Луны и пастуха, другие авторы утверждают, что между ними была физическая связь. По мнению Аристотеля и Платона — сон Эндимиона его неизменный атрибут, впрочем, в ранних версиях мифа о сне не идёт речи. Псевдо-Аполлодор говорит о вечном сне Эндимиона, позволяющем сохранить вечную молодость, как о подарке от Зевса. Цицерон — о том, что это Луна усыпила Эндимиона, чтобы поцеловать его. Фульгенций приписывает Эндимиону ночной образ жизни — он пас стадо ночью, чтобы видеть возлюбленную Луну, а днём отсыпался. Различны версии и о происхождении Эндимиона — он представляется у разных авторов сыном Зевса, пастухом, охотником, царём Элиды[15].

Сведения о связи Дианы и бога Пана, соблазнившего богиню даром шерсти «чистейшего белого цвета» от коз своих стадов, сообщает Вергилий в «Георгиках». Комментатор Вергилия, Сервий, считает, что поэт в этом случае заменил Эндимиона на Пана, однако широко распространённой стала именно версия любовной связи Пана и богини охоты[15].

Миф об Эндимионе был известен в Италии Нового времени через публикации произведений Боккаччо, Картари и Конти, выходившие в издательстве Альда Мануция. У Конти представлен вариант мифа, наиболее разработанный, со ссылками на многочисленных древних авторов. Боккаччо говорит о Пане и Эндимионе в отдельных рассказах, а Картари — об этих персонажах, действующих в разных вариантах одного мифа. Возможно, ключевую роль в широком распространении истории Пана, Эндимиона и Дианы сыграл Марино, упомянув его в своей поэме «Адонис» (L’Adone, 1623)[15].

Пьетро Либери. Диана изгоняет нимфу Каллисто

Фаустини сводит два мифологических сюжета к традиционному для венецианской оперы либретто: Каллисто с Юпитером и Диана с Эндимионом составляют две пары влюбленных, в каждой из них ведущую роль играет бог. Главным героям ассистируют стандартные комические персонажи, восходящие к старому комическому театру. Меркурий — слуга Юпитера, Линфея — наперсница Каллисто. За Линфеей ухаживает молодой фавн Сатирино. Юнона и Пан — ревнивые стороны двух любовных треугольников. Юнону сопровождают Фурии, а Пана — Сильвано и Сатирино[16]. Сочетая две истории, Фаустини смог показать две разные формы неравной любви, а также ввести мотив переодевания (смены идентичности) в случае с реальной и ложной Дианой, что было привычно для венецианского зрителя[17][11]. Линия Эндимиона—Дианы дала возможность поднять проблему борьбы между любовью и долгом, а также ввести популярную у венецианской публике сцену сновидения.

Чтобы приспособить древние мифы к современным ему вкусам и не обмануть ожиданий публики, Фаустини значительно переработал исходный материал. Ради сохранения единства времени и действия, он сильно сократил сюжет из Овидия. Например, убрал ключевой момент в истории нимфы из «Метаморфоз»: раскрытие для Дианы беременности Каллисто в время купания. Нет также и изнасилования Каллисто Юпитером — так либреттист смягчил жестокость истории. Фаустини добавил сцену между Каллисто и истинной Дианой после соблазнения нимфы, когда достаточно детально описываются её интимные переживания[16].

Включение истории Эндимиона для либреттиста было связано с выбором из нескольких традиционных вариантов и некоторых дополнений, так как в ней отсутствовало реальное развитие. Персонажи этой сюжетной линии драматургически проработаны слабо. Сделав ставку на целомудрие в отношениях Дианы и Эндимиона, Фаустини до конца оперы держит зрителя, знакомого с различными вариациями мифа, в некотором напряжении. У Фаустини сон Эндимиона не вечен: он засыпает ночью, когда смотрит на Луну, а просыпается после того, как его обнимает Диана[16].