Исламское возрождение

Глобальная волна исламского возрождения возникла с 1970-х годов в значительной степени из-за разочарования населения исламских стран светскими национальными государствами и прозападными правящими элитами, которые доминировали в мусульманском мире в течение предыдущих десятилетий и которые все чаще рассматривались как авторитарные, неэффективные и не имеющие культурной аутентичности[2]. Это также было реакцией против западных влияний, таких как индивидуализм, потребительство, коммерциализация и сексуальная свобода, которые рассматривались как подрыв исламских ценностей и исламской идентичности[2]. Экономические и демографические факторы, такие, как отставание в экономическом развитии, рост неравенства в доходах и снижение социальной мобильности, рост образованности среди молодёжи с ожиданием более высокой мобильности, а также урбанизация в мусульманском мире также сыграли важную роль[15]. В целом, разрыв между более высокими ожиданиями и реальностью среди многих в мусульманском мире был важным фактором[15]. Нефтяные деньги Персидского залива также были огромным фактором в феномене, известном как петро-ислам.

Вышеуказанные причины, по общему мнению, являются главными причинами исламского возрождения. Были и конкретные политические события, которые ознаменовали возрождение. Основные исторические поворотные моменты в исламском возрождении включают в хронологическом порядке:

• Поражение арабов в шестидневной войне 1967 года помогло убедить многих мусульман в том, что панарабизм не выполнил своих обещаний. Согласно общей оценке, предложенной в то время, «евреи заслужили победу, будучи вернее своей религии, чем арабы». После периода самоанализа и подъёма религиозного дискурса война судного дня 1973 года велась во имя ислама, а не панарабизма, и больший успех арабских армий был замечен, подтверждая таким образом укоренившееся мнение.
• Энергетический кризис 1970-х годов, приведший к формированию организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) и четырёхкратному росту мировых цен на нефть. Во-первых, это привело к ожиданиям, что нефтяные богатства приведут к долгожданному возрождению исламской цивилизации, а когда это не удалось осуществить, растущее разочарование светскими режимами сделало общественность более восприимчивой к религиозному фундаментализму. Ученый Жиль Кепель согласен с тем, что утроение цен на нефть в середине 1970-х годов и постепенный захват Saudi Aramco в период 1974—1980 годов обеспечили источник большого влияния ваххабизма в исламском мире, в вышеупомянутом феномене петро-ислама.
• Открытие первого исламского банка в Дубае.
• Подъём движения «моджахедов» в Афганистане в конце 1970-х годов. Мауджахеды были основным бенефициарием петро-ислама и в конечном счете привели к росту Аль-Каиды.
• Зиа-уль-Хак вводит исламскую правовую систему в Пакистане
• Возвращение Хомейни в Иран в 1979 году и его создание фундаменталистского исламского государства. Иранская революция ободрила фундаменталистов по всему миру.
• Захват большой мечети 1979 года.
• Создание многих исламских банков в Турции в середине 1980-х годов и признание государством этих банков.

Это возрождение проявляется в большей религиозности и всё более широком распространении исламской культуры среди простых мусульман[7][16]. В 1970-х и 1980-х годах на улицах становилось всё больше женщин с покрытым лицом. Одним из ярких примеров этого является увеличение посещаемости хаджа, ежегодного паломничества в Мекку, которое выросло с 90 000 в 1926 году до 2 миллионов в 1979 году[6].

Среди возрожденческих течений преобладает неофундаментализм, подчёркивающий подчинение исламскому закону и соблюдение ритуалов. Были также исламские либеральные возрожденцы, пытающиеся примирить исламские верования с современными ценностями, и неосуфизм, который культивирует мусульманскую духовность; многие движения возрождения имеют ориентацию на общинное строительство, сосредоточив внимание на коллективном совершении молитв, образовании, благотворительности или простой общительности. Многие местные движения связаны с национальными или транснациональными организациями, которые спонсируют благотворительную, образовательную и миссионерскую деятельность[2].

Ряд возрожденческих движений призвали к осуществлению шариата. Практические последствия этого призыва часто неясны, поскольку исторически исламское право менялось в зависимости от времени и места, но в качестве идеологического лозунга оно служит «для мобилизации поддержки создания утопического, божественно управляемого исламского государства и общества»[2].

По словам ученого Оливье Руа, «Призыв к фундаментализму, сосредоточенный на шариате: этот призыв стар, как сам Ислам, и всё же нов, потому что он никогда не выполнялся, это тенденция, которая навсегда устанавливает реформатора, цензуру и трибунал против разложения времён и суверенов, против иностранного влияния, политического оппортунизма, моральной распущенности и забвения священных текстов»[17].

Современное исламское возрождение включает в себя ощущение «растущей универсалистской исламской идентичности», которую часто разделяют иммигранты-мусульмане и их дети, живущие в Немусульманских странах. По словам Иры Лапидус: «Возросшая интеграция мировых обществ в результате расширения коммуникаций, средств массовой информации, путешествий и миграции делает значимой концепцию единого Ислама, практикуемую повсюду аналогичным образом, и Ислама, который выходит за рамки национальных и этнических обычаев»[8].

Но не обязательно транснациональные политические или социальные организации: «Глобальная мусульманская идентичность не обязательно или даже обычно подразумевает организованные групповые действия. Даже несмотря на то, что мусульмане признают глобальную принадлежность, реальное сердце мусульманской религиозной жизни остается вне политики — в местных объединениях для поклонения, обсуждения, взаимопомощи, образования, благотворительности и других общественных мероприятий»[18].

Исламские возрожденческие лидеры были «в первую очередь активистами, а учёными-богословами только во-вторых», подчеркивая практические вопросы исламского права и нетерпимость с теорией. По словам Даниэля Брауна, две «широкие черты» определяют возрожденческий подход к исламским властям: недоверие к исламской науке наряду с яростным неприятием таклида (следование авторитетному специалисту в вопросах фикха со стороны человека, не компетентного в этой области); и в то же время твёрдая приверженность корану и сунне[3].

В политическом плане исламское возрождение охватывает весь спектр исламистских режимов в Иране, Судане и Афганистане. Другие режимы, такие как страны Персидского залива, а также светские страны Ирак, Египет, Ливия и Пакистан, хотя и не являются продуктом возрождения, сделали некоторые уступки его растущей популярности.

В ответ на исламистскую оппозицию в 1980-х годах даже откровенно светские мусульманские государства "пытались продвигать бренд консервативного ислама и организовывать «официальный ислам»[19]. Официальные радиостанции и журналы открылись для фундаменталистской проповеди[5].

В 1971 году в Конституции Египта (в статье 2) было указано, что шариат является «основным источником законодательства»[5]. В 1991 году Египетский суд безопасности приговорил писателя Алау Хамида к восьми годам тюрьмы за богохульство[5]. К середине 1990-х годов официальный исламский журнал в Египте Аль-Лива-аль-Ислами имел более высокий тираж, чем Аль-Ахрам[5], крупнейшая светская газета страны. Число учебных заведений, зависящих «от университета Аль-Азхар в Египте, увеличилось с 1985 в 1986—1987 учебном году до 4314 в 1995—1996 учебном году»[19].

В Пакистане законопроект о превращении шариата в исключительный источник права государства был внесён после переворота генерала Зии в 1977 году и, наконец, принят в 1993 году при правительстве Наваза Шарифа. Количество зарегистрированных медресе выросло с 137 в 1947 году до 3906 в 1995 году[19].

В Судане шариатский уголовный кодекс был провозглашён в 1983 году[5]. Южный Йемен (бывшая Народно-Демократическая Республика Йемен) в 1992 году принял новый семейный кодекс, узаконив полигамию[5].

В Алжире левое светское правительство Национального фронта освобождения объявило пятницу официальным святым днём в 1976 году[5]. Закон о семье 1984 года «вновь ввёл некоторые элементы шариата»[19], такие как кораническая диссимметрия между мужчинами и женщинами[5]. Официальная политика арабизации привела к фактической исламизации образования[19].

В светской Турции религиозное обучение в школах стало обязательным в 1983 году. Религиозным выпускникам средних школ имама Хатипа было предоставлено право доступа в университеты и позволено претендовать на должности государственной службы, таким образом вводя в неё религиозно воспитанных деятелей[19].

Даже Марксистское правительство Афганистана до свержения ввело религиозные программы на телевидении в 1986 году и объявило ислам государственной религией в 1987 году[5].

В Марокко в конце 1990-х годов в религиозных науках было написано больше докторских диссертаций, чем по социальным наукам и литературе. В Саудовской Аравии абсолютное большинство докторских степеней приходится на религиозные науки[19].

В Сирии, несмотря на господство арабской националистической арабской Социалистической партии Баас, как писал Робин Райт: «Впервые режим отпраздновал рождение Пророка с большей помпой, чем годовщину правящей партии. Рекламные щиты, когда-то предвещавшие „прогрессивность и социализм“, также заменялись новыми увещаниями: „молитесь за пророка и не забывайте упоминать Бога“. Президент Башар Асад недавно одобрил первый Исламский университет Сирии, а также три исламских банка. Мохаммед Хабаш, глава центра исламских исследований, был приглашен выступить по вопросам ислама в военной академии Сирии, где 25 лет назад было запрещено молиться. <…> В 1980-х годах значительное меньшинство женщин в Дамаске носили хиджаб или скромную исламскую одежду. В 2006 году его надевало явное большинство в самом современном городе Сирии»[20].

Во многих, если не во всех мусульманских странах наблюдается рост сети религиозных школ. «Выпускники, имеющие ученую степень в области религиозных наук, в настоящее время выходят на рынок труда и, конечно, стремятся пропагандировать Исламизацию образования и права, чтобы улучшить свои перспективы трудоустройства»[19].

Одно из наблюдений исламизации состоит в том, что возросшее благочестие и принятие шариата «никоим образом не изменило правил политической или экономической игры» и не привело к большей добродетели. «Этническая и племенная сегментация, политическое маневрирование, личное соперничество» не уменьшились, равно как и коррупция в политике и экономике, основанная на спекуляциях[21].