Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080

Жанна Дильман — вдова и мать-одиночка, живущая в квартире, адрес которой вынесен в название фильма. В фильме показаны три последовательных дня её жизни. Она застилает кровать, собирает сына-подростка в школу, готовит еду, идёт в магазин за покупками, пьёт кофе, моет посуду, вечером ужинает с сыном. Днём она занимается проституцией — принимает дома клиентов и тем обеспечивает себя и сына. На секс с клиентом отводится время, которое требуется картошке, чтобы свариться. На второй день в установленном порядке начинаются сбои: она роняет только что помытую ложку и забывает об оставленной на плите картошке и переваривает её, задерживая приготовление ужина. На третий день — зритель в первый раз видит, как Жанна занимается сексом с клиентом, испытывая оргазм, — она, одевшись, ножницами закалывает клиента.

• Дельфин Сейриг — Жанна Дильман
• Жан Декор — Сильвен Дильман
• Анри Сторк — первый клиент
• Жак Дониоль-Валькроз — второй клиент
• Ив Бикаль — третий клиент

Композиционный центр фильма — фигура главной героини Жанны Дильман, которая почти всегда находится в кадре. Камера документирует в реальном времени её ежедневные действия (умывание, чистку ботинок, мытьё посуды, приготовление пищи), доведённые до автоматизма. Фильм снят в предельно скупой манере: в каждом долгом кадре камера статична и расположена фронтально, на уровне глаз невысокой Акерман, на протяжении всего фильма не используются визуальные эффекты, музыка, даже привычная съёмка «восьмёркой»[2]. Отдельно отмечая работу оператора Бабетты Мангольт, Дж. Хоберман называет «Жанну Дильман» одним из эталонов формализма в кино[3].

Благодаря предельной детализации повседневного быта зритель сам начинает замечать, что что-то идёт не так, когда Жанна кладёт купюру в супницу и затем не закрывает крышку, и сам начинает готовиться к трагической развязке, когда переваренная картошка рушит её привычный ритм жизни[2]. Хоберман сравнивает «Жанну Дильман» с фильмами Хичкока, отмечая, что если для Хичкока проявление ужаса в повседневном — это только декорация и завязка сюжета, то Акерман, причём на социальном материале, только это чувство и оставляет в фильме[3]. Манола Даргис называет «Жанну Дильман» «бытовым фильмом ужасов»[4].

Ключевыми фигурами, повлиявшими на Акерман, были Майкл Сноу и Энди Уорхол. Дж. Хоберман среди возможных предшественников «Жанны Дильман» называет и европейских режиссёров Жана-Мари Штрауба и Даниэль Юйе и Хельмута Костарда[3]. В свою очередь, фильм Акерман оказал колоссальное влияние на весь последующий кинематограф, исследующий течение времени: Педру Кошту, Апичатпонга Вирасетакула, Цзя Чжанкэ, Гаса ван Сента[2][5].

«Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080» входит в наиболее авторитетные списки лучших фильмов всех времён[5]. Так, в опросе кинокритиков, проведённом журналом Sight & Sound, картина делит 35-38 места[6], а в опросе критиков The Village Voice 2001 года занимает 19 место в списке лучших фильмов XX века[7].

Хотя Акерман всегда возражала против определения своих фильмов как феминистских, «Жанна Дильман» рассматривается как ключевое для феминизма произведение, революционное в своём внимание к повседневной жизни и социальной роли женщины и отказе от традиционного для кино «вуайеристского» взгляда на героиню[3][1].