Дело «Базоркина против России»

Вопреки многочисленным обращениям Базоркиной, реальное расследование началось в июне 2001 года. Сама Базоркина первый раз была допрошена в январе 2002 года. Допросы военных, участвовавших в пленении Яндиева, произвели осенью 2005 года. Сотрудников минюста, причастных к делу, начали допрашивать в ноябре 2005 года и т. д. Даже с учётом чрезвычайной ситуации в Чечне, затягивание процесса было чрезмерным, чтобы считать расследование эффективным. Не было проведено никаких мероприятий для установления и допроса сотрудников ФСБ, которые работали с пленными боевиками. Предписания прокуроров о необходимости проведения тех или иных следственных мероприятий исполнялись с неоправданными задержками или не исполнялись вовсе. С учётом этих и целого ряда других обстоятельств, суд пришёл к заключению, что расследование российской стороны не было эффективным, то есть имело место нарушение ст. 2 Европейской конвенции по правам человека (право на эффективное расследование).

Базоркина утверждала, что с её сыном плохо обращались, что подтверждается показаниями свидетелей и видеозаписью: её сын ранен, его бьют по раненной ноге, сыну не оказывается медицинская помощь. Суд пришёл к заключению, что Яндиев погиб и ответственность за это лежит на государстве. Но обстоятельства его содержания и гибели остаются неясными. Европейский суд пришёл к заключению, что наличная информация не позволяет утверждать, что в по отношению к Яндиеву имело место нарушение ст. 3 (запрет пыток и бесчеловечного обращения).

Базоркина утверждала, что сама стала жертвой бесчеловечного обращения. Её сын был задержан федеральными силами и исчез, она длительное время не имеет никаких сведений о нём, власть не предпринимает никаких мер для надлежащего расследования исчезновения её сына. Российская сторона отрицала факт бесчеловечного отношения к заявительнице. Базоркина информировалась о ходе расследования, её жалобы рассматривались должным образом. Её неудовлетворённость ходом расследования не может служить основанием для обвинений в бесчеловечном обращении.

Европейский суд пришёл к следующим выводам. Базоркина увидела видеозапись ареста своего сына, офицер приказывает расстрелять её сына, в течение 6 лет она не имеет сведений о нём, её обращения в органы власти игнорируются. Таким образом, Базоркина страдала и продолжает страдать по поводу исчезновения своего сына. То есть, поведение властей в отношении Бозоркиной является бесчеловечным и нарушает ст. 3 Европейской конвенции.

Базоркина утверждала, что арест её сына не соответствовал требованиям российского и международного законодательства. Задержание Яндиева не было документировано и санкционировано. Представители официальных властей не отрицали ареста Яндиева федеральными силами. Но арест происходил во время «горячей» фазы антитеррористической операции, что затрудняло или даже делало невозможным соблюдение всех необходимых формальностей.

Европейским судом было установлено, что Яндиев арестован федеральными силами 2 февраля 2000 года. Большая часть задержанных в тот день была доставлена в Толстой-Юртовский фильтрационный пункт, а затем различные следственные изоляторы. В то же время, информация о задержании Яндиева и его перемещениях отсутствует, что является серьёзным нарушением законодательства, так как позволяет заинтересованным лицам скрыть своё участие в преступлении. Отсутствие такой информации должно рассматриваться как нарушение ст. 5 (незаконный арест и содержание под стражей). Допущенные властью и установленные Европейским судом нарушения ст. 2 также доказывают, что официальные власти не сделали всё возможное для минимизации возможности исчезновения Яндиева. Всё сказанное даёт ЕСПЧ основания утверждать, что в данному случае были нарушены права Яндиева на свободу и личную неприкосновенность.

Базоркина утверждала, что была лишена эффективного внутреннего средства правовой защиты против произвола властей. Официальные власти оспаривали это утверждение. По их словам, после признания её потерпевшей, она могла обращаться в правоохранительные и судебные органы с жалобами и исками. При этом они приводили примеры таких случаев, когда потерпевшие обращались в соответствующие органы и добивались своих целей и получали необходимую помощь.

Европейский суд заключил, что в ситуации, когда расследование неэффективно, эффективность и других механизмов обеспечения прав заявителя также падает. Следовательно, имеет место нарушение ст. 13 Европейской конвенции (право на эффективную правовую защиту).

ЕСПЧ принял решение, что Россия в 3-месячный срок должна выплатить Базоркиной компенсацию:

• 35 тысяч евро за моральные страдания;
• 12 241 евро компенсации расходов;
• любые налоги, которыми могут облагаться эти суммы.