Гланцберг, Норбер

В 1924 году, ещё 14-летним, Норберт начал посещать вюрцбургскую консерваторию и сразу же прослыл «божественно талантливым». Композиции обучался в классе профессора Германа Цильхера, директора консерватории и основателя старейшего в Германии и одного из первых в Европе вюрцбургского моцартовского фестиваля[3].

В 1927 году Норберт бросил школу и начал работать концертмейстером в вюрцбургском театре. По случаю ему удалось дирижировать несколькими операми и даже руководить постановкой «Трехгрошовой оперы» Брехта[3].

В 1929 году, в разгар Великой депрессии, Норберт отправился в Аахен, где аккомпанировал и дирижировал для балетной труппы и спектаклей. Но первый успех пришёл к нему в берлинском театре-варьете «Адмиралспаласт», где готовилась новая постановка «Королевы чардаша» Имре Кальмана. Когда балерина, пригласившая Норбера аккомпанировать ей, закончила свой номер, маэстро Кальман вышел на сцену и лично пригласил пианиста остаться в театре:

«Где вы работаете?» — спросил Кальман пианиста. — «Я концертмейстер в Аахенском театре». — «Сколько вы там зарабатываете?» — «150 марок в месяц». — «Если останетесь здесь, получите 350».

— [3]

Одновременно с работой в театре Норбер писал музыку для первых звуковых фильмов, снимавшихся на берлинской киностудии УФА. Для фильма режиссёра Билли Уайдера «Фальшивый супруг» Гланцберг сочинил заглавную песню, ставшую хитом сезона. Газеты писали:

Новичка зовут Норберт Гланцберг. Его ритмы соблазнительны, а композиции захватывают, как лучшие творения Фридриха Холлендера. Он пишет легко и непринуждённо, буквально одной левой.

— [3]

Вскоре киностудия УФА перестала сотрудничать с евреями. 15 июля 1932 года журнал «Немецкий фильм» написал о том, что композиторы УФА — сплошь евреи, а немецкую литературу и кино должны создавать только люди, «чувствующие по-немецки». Тогдашний гауляйтер Берлина Йозеф Геббельс выступил по этому вопросу, упомянув конкретно Гланцберга:

Этот маленький галицийский еврей Гланцберг слизывает у молодых светловолосых композиторов масло с хлеба.

— [3]

Травля усугублялась, и однажды по дороге домой Гланцберга предупредили, что за ним пришли из гестапо. Так музыкант в 1933 году эмигрировал во Францию и, несмотря на приглашение отправиться в США, решил задержаться в Париже, чтобы быть ближе к родителям и сестре, оставшимися в Вюрцбурге. Город Рогатин в тот период принадлежал Польше и его, уроженца этого города, зарегистрировали как поляка[3].

После нескольких неудачных попыток найти работу Гланцберг взял напрокат аккордеон и стал играть во дворах и столовых за еду. Затем устроился пианистом в еврейский театр и руководил небольшим ансамблем: аккордеон, контрабас, он сам — за роялем. Гитаристом в ансамбле был легендарный цыган Джанго Рейнхардт, автор «Минорного свинга». Так постепенно Гланцберг впитал стиль французской лёгкой музыки. Однажды ансамблю Гланцберга довелось аккомпанировать Эдит Пиаф[3], которую ещё никто не знал.

6 сентября 1939 года, через 5 дней после нападения Гитлера на Францию, Норберта (теперь — Норбера) призвали в пехотные части польской Армии в изгнании под командованием маршала Сикорского, входившей в состав французской армии. Оказавшись среди не слишком дружелюбных польских солдат, Гланцберг дезертировал, прошёл 200 км до Марселя и нашёл убежище в центре для беженцев[3].

В марсельских кафе Гланцберг сразу же встретил своих прежних коллег и познакомился со многими знаменитостями: Фернанделем, Тино Росси, Морисом Шевалье. В начале октября 1941 года в Марселе он встретил старую знакомую, ставшую звездой, — к тому времени уже каждый во Франции знал имя Эдит Пиаф. Певице предстояли новые гастроли — «воробей из Парижа» собирался «облететь» Южную Францию, не оккупированную фашистами зону. Гланцберг вспоминал: «Она искала пианиста и решила взять меня»[3].