Вилла д’Эсте

Вид садов виллы д’Эсте, 1560—1575

Назначенный папой Юлием III губернатором Тиволи в 1550 году, кардинал Ипполито II д’Эсте (сын Лукреции Борджиа) задумал разбить парк на крутом склоне у дворца. Проект создания парка между церковью Святого Петра и средневековыми стенами окончательно оформился к 1560. Автор проекта — архитектор и археолог Пирро Лигорио, ранее с 1550 осуществлявший раскопки на вилле Адриана, расположенной поблизости; ему помогало множество художников и ремесленников. Убранство виллы было призвано подчеркнуть её высокий престиж как очага культуры, места встречи литераторов, поэтов и музыкантов. Отделка залов, начатая в 1563, проходила под руководством Джироламо Муциано, а затем — Ливио Агрести и Федерико Дзуккаро.

Стены залов были украшены фламандскими гобеленами, лепными украшениями и фресками, а также античными статуями (впоследствии коллекция статуй оказалась утраченной). Внутренняя отделка помещений была почти завершена к моменту кончины кардинала (1572).

Фрески в Зале Благородства 1566—1567. Художник Ф. Дзуккаро

В 1605 кардинал Алессандро д’Эсте приступил к существенному обновлению парка. Работы были продолжены в 1660—1670 годах, при участии знаменитого скульптора Бернини. В XVIII веке вилла пережила длительный период запустения; в 1814 весь ансамбль перешёл в наследство Франца Габсбурга. Последним владельцем виллы перед Первой мировой войной был эрцгерцог Франц Фердинанд. С началом войны вилла перешла в собственность государства. В 1920-х годах, а затем сразу после Второй мировой войны (вилла пострадала от бомбардировки) была осуществлена масштабная реставрация. В 2007 году парк получил премию «Самый красивый парк Европы»[3].

В начале XX века виллу посещали известная художница Анна Остроумова-Лебедева и искусствовед Павел Муратов. Оба отразили свои впечатления на страницах книг. Вот какой предстала вилла перед П. П. Муратовым:

Фонтан «Рометта» имитирует остров Тиберина, «Капитолийскую волчицу» и прочие символы Вечного города. Проект Пирро Лигорио, мастер Курцио Маккароне. 1567—1570

Это вечный образ римской виллы, пленяющий наше воображение, какая-то вечная наша мечта. Обильные воды текут там, образуя тихие зеркальные бассейны и взлетая сверкающими на солнце струями фонтанов. Широкие террасы уставлены рядами потемневших от времени статуй. Закруглённые лестницы ведут к ним; зелёный мох лежит толстым слоем на их балюстрадах. Аллеи проходят под сводами вечнозелёных дубов. Солнечный луч пестрит тонкие стволы в рощицах мирт и лавров. Заросли папоротников занимают заброшенные сырые гроты, нежные пещерные травки свешиваются с их потолков. Мраморные скамьи стоят у подножия старых кипарисов, и их твёрдые смолистые шишечки сухо стучат, падая на мрамор. Всё это есть на вилле д’Эсте, и никакое воображение не в силах представить богатства её вод, расточительности фонтанов, величия бесконечно спускающихся лестниц и простора Кампаньи, открывающегося с её высоких террас[4].

Дорога Ста фонтанов. Проект Пирро Лигорио. 1565—1571

Как и другие европейские сады эпохи Возрождения, сад виллы д’Эсте несёт сложную философскую и политическую символику. Как указывает М. Л. Мадонна, Вилла д’Эсте была задумана как сад нимф Гесперид, посвящённый Гераклу, мифическому прародителю рода д’Эсте[5]. Ключевым элементом сада в Тиволи стала статуя Геракла, от которой вели две символические дороги — одна к Добродетели, другая к Пороку. На центральной оси сада размещалась, кроме того, статуя Венеры, причём она также воплощала собой возможность выбора — на сей раз между Любовью Земной и Небесной. Сад со своей сложной конфигурацией был задуман как микрокосмос, метафорически воссоздающий местную природную среду. Это соответствовало характерным для XVI века представлениям о всеобщей взаимосвязи явлений (образ цепи, протянутой от первопричины до самых низменных феноменов, присутствует у Джакомо делла Порта в книге «Естественная магия» (1558).

Фонтан Нептуна. Выполнен в 1661 Бернини, почти полностью утрачен; фактически отстроен заново в 1927 А. Росси

Наибольший интерес для посетителя сада представляют фонтаны, которые в XVI веке считались чуть ли не наивысшим достижением гидротехники. Как указывает Б. М. Соколов, «сложная система фонтанов включала в себя Фонтан органа, Фонтан дракона, „Кипящую лестницу“, названную так из-за окружающих её сорока двух водомётов. С ещё большим размахом была оформлена Дорога ста фонтанов — каждому из них соответствовал рельеф на темы из поэмы Овидия „Метаморфозы“. Рядом находились Гроты Венеры и Дианы, а также Рометта — фонтан, символически изображающий семь холмов Рима и его достопримечательности, такие как Колизей и Пантеон[6]. Для снабжения фонтанов воду первоначально брали из близлежащей реки Аньене (приток Тибра) через специальный туннель. Качество этой воды вызвало негативную реакцию у посетившего виллу в апреле 1581 года Мишеля Монтеня. Он не преминул отметить в своём дневнике, что окрестные жители пользуются рекой «по своему усмотрению» (скорее всего, попросту стирают бельё), так что вода эта «мутная и скверная на вид»[7]. Пирро Лигорио в своей «Книге о древностях» трактовал воду как «душу» сада и одновременно его «питание» (alimento); аллегорией сада в трактате становится Прозерпина, «душа, струящаяся в подземных субстанциях». Примечательно, что и душа человека описывается у Лигорио при помощи метафоры источника: «душа в теле человека подобна источникам, которые затем превращаются в Реки и текут в Моря-Океаны»[8].

Фонтан Органа

Чрезвычайно детально описывая фонтаны виллы д’Эсте, Монтень делает акцент именно на Фонтане Органа: «исполняемая органами музыка <…> представляет собою одну и ту же постоянно вызваниваемую мелодию; производится она посредством воды, которая низвергается в круглую сводчатую полость и понуждает вибрировать заполняющий её воздух; вследствие чего воздух вырывается наружу через органные трубки»[9]. Этот фонтан начали сооружать в 1568 году, в XVIII веке он был разрушен, а затем — уже в наше время — восстановлен (автор проекта инженер Леонардо Ломбарди).