Яковлев, Александр Алексеевич (обер-прокурор)

Родился 12 (23) ноября 1762 года — сын действительного статского советника Алексея Александровича Яковлева (1726—1781) от брака с княжной Натальей Борисовной Мещерской (1734—1781); брат сенатора Л. А. Яковлева и отставного капитана гвардии И. А. Яковлева — отца Александра Герцена.

Сначала служил в Коллегии иностранных дел. Герцен писал про дядюшку в книге «Былое и думы», что «он получил порядочное образование… был очень начитан… служил при какой-то миссии (советником одного из посольств), а возвратившись в Петербург, был сделан обер-прокурором».

Молодому, полному реформаторских планов императору Александру I потребовался энергичный человек в церковном ведомстве, которое тоже ожидали перемены. Выбор пал на сорокалетнего действительного статского советника Яковлева, отпрыска старинного боярского рода. Отец его служил президентом Юстиц-коллегии.

Со слов профессора Казанской духовной академии Петра Знаменского, новый обер-прокурор был «человеком весьма деловитым, горячим поборником законности и государственного интереса, вроде… Шаховского (обер-прокурор при императрице Елизавете Петровне) … опытным и ревностным».

О назначении Яковлева в Синод монарха просила его мать, императрица Мария Федоровна[1].

Он прежде всего обратил внимание на недочёты в ведении синодального хозяйства, находившегося вне контроля обер-прокурора. Имея поддержку в лице Новосильцева, Яковлев получил согласие государя на расширение его полномочий в этой области. Стремился он к большему подчинению себе секретарей духовных консисторий. Будучи непреклонным законником, за основу своих трудов в Синоде он взял обер-прокурорскую инструкцию, утвержденную ещё при Петре I, и изданный тогда же «Духовный регламент», чем восстановил против себя «присутствующих» в Синоде иерархов, особенно митрополита Петербургского Амвросия (Подобедова), который считался «первоприсутствующим».

Это вызвало гнев иерархов наряду с интересом Яковлева к расходованию сумм Синода. Подобно обер-прокурору Хованскому, он занялся проблемой ежегодного остатка церковных денег, что составляло огромную по тем временам сумму — около 100 тыс. руб. Интерес понятен: неучтенные деньги, возможно, могли легко расходиться по карманам иерархов. Но его доклад императору остался без ответа: иерархам помог сенатор Трощинский, при помощи которого Подобедов интриговал против обер-прокурора. Важной заботой стала синодальная типография, которой заведовал племянник Подобедова.

Яковлев заметил, что при торгах на бумагу и другие типографские материалы имелись большие злоупотребления. Типография вела большой оборот при общей слаборазвитости полиграфии в стране. Через Новосильцева он добился императорского указа о том, чтобы торги шли под контролем обер-прокурора, что прекращало злоупотребления. Но ухудшало отношения с митрополитом Амвросием и другими членами Синода, что начало беспокоить императора Александра I. «Яковлев не совсем хорош…», — говорил он князю Голицыну, «Духовенство совершенно им недовольно; жалобы на него непрестанные, и мне кажется, что он неспособен быть на месте синодального обер-прокурора». Яковлев, чувствуя непрочность своего положения, просил об увольнении от занимаемой должности.

«Спорщик уволен», — с удовлетворением отметил Евгений (Болховитинов), будущий митрополит, выражая настрой присутствующих.[1] Митрополит Московский Филарет (Дроздов), обвинявший обер-прокурора во «властолюбии, упрямстве и дерзости». Тем не менее Яковлеву удалось подорвать доверие к митрополиту Амвросию (Подобедову) и синодальным иерархам. Подобедова вызвали к монарху, где он получил «соразмерное поступкам его поучение».

В дальнейшем возобладала линия Яковлева, который чётко обозначил: церковная реформа, начатая Петром I, ещё не доведена до конца, и справедливости и законности в Синоде пока мало. Перед государством открывалось два варианта: вводить в синодальное присутствие мирян, как заведено было Петром I, либо усиливать институт обер-прокуратуры. Был осуществлен второй вариант, и в XIX веке, начиная с Александра Голицына, обер-прокуроры стали реальными хозяевами в Синоде.

Скончался 13 (25) ноября 1825 года[2]. Похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры; рядом была похоронена Олимпиада Максимовна (урожд. Зотова; 13.06.1775—18.10.1865)[3] — дочь обер-офицера и одна из многочисленных любовниц Яковлева, на которой он женился незадолго до смерти, 26 января 1825 года. Венчались они в Петербурге в Исаакиевском соборе, поручителем по жениху был граф М. А. Милорадович, а по невесте — князь А. Н. Голицын[4]. Для признания сына Олимпиады Максимовны законнорожденным, Яковлев после венчания направил прошение на имя императора Александра Павловича, который постановил признать совершеннолетнего сына Алексея Александровича Яковлева (1795–1868) законным сыном Александра Алексеевича Яковлева. В результате этого акта Алексей наследовал родовые владения после смерти отца.

Дети Яковлева от иностранной дворянки Ксении носили фамилию Захарьиных — Натальи Александровна (1817—1852; замужем за Герценым), Пётр Александрович (19.08.1819[5]—1909; фотограф, художник), Анна Александровна (замужем за П. И. Орловым), Павел Александрович (26.06.1821[6]— ?; врач) и Екатерина Александровна (замужем за профессором А. И. Селиным).

В 1915 году были изданы Записки А. А. Яковлева бывшего в 1803 году обер-прокурором Св. Синода. — М., 1915. — 55 с..

• орден Св. Владимира 3-й ст. (14.07.1796)

• Николай Дмитриевич Тальберг История Русской Церкви. 1801—1908 гг. Расцвет церковной жизни. Царствование императора Александра I. Ч. 1
• Бежанидзе Г. В., Фирсов А. Г. Обер-прокурор Святейшего Синода А.А. Яковлев и его записки // Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. — 2017. — Вып. 76. — С. 22—36.

• Яковлев, Александр Алексеевич (обер-прокурор) на «Родоводе». Дерево предков и потомков
• Некрополь Александро-Невской лавры