Эолова арфа

Музыкальным инструментом в строгом смысле слова эолова арфа не является, так как не требует участия музыканта-исполнителя[1]. Состоит из резонатора — узкого деревянного ящика с отверстием, внутри которого натянуты струны. Количество струн (обычно от 4 до 12, иногда 24 или 48) произвольно. Струны одинаковой длины, но различной толщины и степени натяжения обычно настраиваются в унисон (например, «соль» малой октавы); при колебании они издают не только основной тон, но и обертоны, так что общий диапазон эоловой арфы оказывается довольно значительным. Чем сильнее ветер, тем более высокие обертоны слышны. При слабом дуновении ветра звучание эоловой арфы лёгкое и нежное, при порывах — резкое и громкое.

Инструменты устанавливались таким образом, чтобы обеспечить максимально возможный доступ ветра. Эоловы арфы обычно размещали на крышах и фронтонах зданий (например, в оконных проёмах), в парковых беседках (ротондах), гротах и т. п., причём так, чтобы ветер дул сбоку, параллельно деке. Некоторые эоловы арфы снабжались специальным устройством для придания воздушному потоку нужного (наиболее выгодного для возбуждения струны) направления.

Дорожка Кармана

Работа арфы была впервые объяснена лордом Релеем в 1915 году[2]. Струны арфы движутся за счёт «вихревой дорожки Кармана», цепочки вихрей, срывающихся при обтекании жидкостью или газом цилиндрического объекта.

По еврейскому преданию гусли Давида звучали от ветра, то есть, судя по всему, по принципу эоловой арфы.

Гусли висели над ложем Давида, против отверстий оконных. Когда наступала полночь, дуновение северного ветра проходило, шевеля струны гуслей и они сами собою звучать начинали.[3]

Считается ^[кем?], что эолова арфа была известна в античные времена; впервые её описал Афанасий Кирхер в трактате Phonurgia nova (1673). «Она состояла из прямоугольного ящичка, изготовленного из очень тонких досок, около 5 дюймов глубины и шириной 6 дюймов. Арфа должна была быть достаточно длинной, чтобы соответствовать всей ширине окна, и размещалась на подоконнике. В верхней части каждого конца коробки приклеивали полоску дерева около половины дюйма в высоту, эти полоски служат в качестве мостика для струн, которые тянутся продольно по всей верхней части коробки, и сделаны из кетгута или провода. Эти струны должны быть настроены в унисон с помощью колков, предназначенных контролировать их натяжение, как в скрипке. Когда инструмент лежит на окне, при достаточном притоке воздуха, струны начинают звучать издавая постоянно меняющиеся тона и обертона в зависимости от силы ветра». Вертикальная модель Эоловой арфы с «от­крыл­ка­ми» для «улав­ли­ва­ния» вет­ра по­лу­чи­ла наи­боль­шее раз­ви­тие, фор­ма кор­пу­са может быть различной[4].

Эолова арфа Маццано

Арфа была популярна в Англии примерно в середине XVIII века среди поэтов «лэйкистов», о ней в своих стихах писал Кольридж. Одна из известнейших в России (если не самая известная) была установлена в середине XIX века в Пятигорске, на горе. Позже была разрушена, осталась только беседка в форме ротонды, которую и сейчас называют «Эолова арфа» и куда водят экскурсии.

Для поэтов эпохи романтизма эолова арфа символизировала гармоничное сосуществование природы (ветер) и человека (создатель музыкального инструмента)[5]. В знаменитом стихотворении 1795 года английский поэт Кольридж, уподобляет ветер в арфе жизненной энергии мироздания:

А что если все существа живой природы — лишь эоловы арфы различных очертаний, вибрации которых превращаются в мысли, словно бы сквозь них, текучий и безбрежный, проносится разумный ветер, что одновременно — и душа каждого, и бог всех?

И. В. Гёте упоминает эолову арфу в посвящении к «Фаусту»:

Эоловою арфой прорыдало
Начало строф, родившихся вчерне.
Я в трепете, томленье миновало,
Я слезы лью, и тает лед во мне.

Об эоловой арфе упоминают и русские поэты начала XIX века. В. А. Жуковскому принадлежит баллада «Эолова арфа» (1814). В романе русского писателя А. Т. Аверченко «Шутка Мецената» (1923) герой Кузя упоминает эолову арфу:

Моя душа звенела, как Эолова арфа…

Образ Эоловой арфы встречается в творчестве поэтов XX века. Например, в стихотворении «Красное море» Н. С. Гумилева[6][7]:

И когда выплывает луна на зенит,
Ветр проносится, запахи леса тая,
От Суэца до Бабель-Мандеба звенит,
Как эолова арфа, поверхность твоя.

«Эоловой арфой» называют, вслед за Шуманом, этюд Шопена ор.25 №1.

• Беседка «Эолова арфа» в Пятигорске

• Соловьёв Н. Ф.,. Эолова арфа // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Музыкальные инструменты. Энциклопедия. Москва: Дека-ВС, 2008, 786 с.
• Stephen Bonner. The History and Organology of the Aeolian Harp. Bois de Boulogne, 1970. (англ.)
• Эолова арфа // Музыкальная энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1982. — Т. 6. — С. 536—537. — 1008 с.