Уранов, Алексей Александрович

Родился в Пензе, в большой семье священника. Учился в местной гимназии, где преподавателем естествознания был известный краевед и биолог Иван Иванович Спрыгин, под влиянием которого у Алексея возник серьёзный интерес к ботанике. «Иван Иванович и дал мне первое научное задание — изучить пензенские ивы. Несколько лет я занимался ивами и мог бы заниматься и дальше, если бы он нашёл это нужным», — позднее вспоминал Алексей[2]. Уранов подружился со своим учителем, с его семьёй и позже женился на дочери Ивана Ивановича Марии[3].

В 1919 году после окончания гимназии Уранов поступил в Пензенский институт народного образования, одновременно работал сотрудником Пензенского государственного заповедника[2]. Однако вскоре И. Спрыгин был приглашён занять должность профессора на кафедре ботаники Среднеазиатского государственного университета[3]. В 1920 году Алексей Александрович вслед за учителем переехал в Ташкент, поступил в университет и одновременно устроился на работу научным сотрудником в Ташкентский ботанический сад. Кроме Спрыгина, в Ташкенте тогда работали такие ботаники, как Е. П. Коровин, М. В. Культиасов, П. А. Баранов, М. Г. Попов, А. В. Благовещенский, И. А. Райкова. Общение с молодыми коллегами сказалось на Алексее Уранове, на его становлении как учёного[4].

В Ташкенте Уранов проучился недолго, хотя в качестве ботаника успел собрать гербарные образцы, некоторые из которых сохранились до настоящего времени. В 1922 году он перевёлся в Московский государственный университет, где увлёкся геоботаникой[4]. В 1923 году на кафедре ботаники МГУ, которую возглавлял М. И. Голенкин, профессор В. В. Алёхин стал вести специальный семинар по геоботанике, и Алексей Уранов стал его активным участником. Идеи Алёхина в области фитоценологии и ботанической географии оказали сильное влияние на научное мировоззрение Алексея Александровича. В 1924 году Уранов стал одним из первых выпускников кафедры ботаники МГУ, однако экзамены ему пришлось сдавать досрочно: как сыну священника ему грозило исключение из университета[5]. После окончания университета Уранов стал младшим научным сотрудником Научно-исследовательского института ботаники при МГУ и одновременно работал в музее Центрально-Промышленной области[6].

Экспедиция в Жигулёвских горах. 1928

Начиная со студенческих лет и ежегодно до 1932 года Алексей Уранов принимал участие в различных ботанических экспедициях. В комплексной Нижегородской геоботанической экспедиции под руководством В. В. Алёхина и С. С. Станкова в 1926—1928 годах Алексей Александрович возглавлял один из отрядов. Он участвовал также в комплексной Московской геоботанической экспедиции (1925—1932 года), работал в экспедиции Средневолжского края в Оренбургской области в 1930—1932 годах, в экспедициях, картировавших территории Жигулёвского (1928) и Наурзумского (1929) заповедников. На родине, в Пензенской области, Уранов проводил полевые наблюдения до 1939 года, здесь же, в Попереченской степи, он собрал данные для первой опубликованной научной статьи[6].

В 1928 году по приглашению Л. М. Кречетовича Алексей Александрович перешёл на работу ассистентом на кафедре ботаники во Втором Московском университете, в 1930 году преобразованном в Московский государственный педагогический институт. С 1930 года занимал должность доцента. В 1941 году он завершил работу над кандидатской диссертацией, однако её защита не состоялась, и рукопись погибла при пожаре в здании института в годы Великой Отечественной войны. Звание кандидата было присвоено Уранову по совокупности работ[7].

Во время Великой Отечественной войны Уранов оставался в Москве. По одним сведениям в октябре 1941 года он вступил в Московское ополчение, но уже в ноябре, после возобновления занятий в МГПИ, был отозван с фронта[7]. По другим данным, его не взяли в ополчение из-за проблем с сердцем[8]. Алексей Александрович состоял в группе самообороны МГПИ, проживал в Тихомировском корпусе на казарменном положении. В 1944—1945 годах одновременно трудился проректором по научной работе. В 1952 году Уранов стал заведующим кафедрой ботаники, в 1960 году он был утверждён в звании профессора[7].

В период лысенковщины Алексей Уранов старался не втягивать кафедру ботаники в споры, одновременно пытаясь не позволить проникнуть в коллектив лысенковским идеям. Кроме того, он принял на работу Т. И. Серебрякову, ранее уволенную из Ботанического сада МГУ за «вейсманизм-морганизм». Впоследствии именно она сменила его на посту заведующего кафедрой[7].

С 1949 года, после смерти В. В. Алёхина, Алексей Александрович Уранов работал также в МГУ, где читал на кафедре ботаники профильный курс, вёл занятия геоботанического кружка, руководил курсовыми и дипломными работами, читал лекции по общей ботанике и географии растений на почвенном отделении. После запрета совместительства в 1959 году Алексей Уранов колебался, в каком вузе оставаться на постоянной работе, но в итоге выбрал МГПИ[9].

В 1960 году МГПИ им. В. И. Ленина был объединён с МГПИ им. В. П. Потёмкина, где кафедрой ботаники заведовал также крупный учёный профессор И. Г. Серебряков. Слияние уже сложившихся коллективов двух кафедр проходило довольно сложно[9], но под руководством Уранова удалось сформировать единый работоспособный коллектив. Разработанные И. Г. Серебряковым методы морфологического анализа разных жизненных форм в онтогенезе нашли своё применение для выделения онтогенетических состояний растений при изучении возрастной структуры и динамики популяций и в научном направлении Уранова[10].

В 1963 году была создана Проблемная биологическая лаборатория «Численность популяций растений и животных и воспроизводство полезных видов», в которой под руководством А. А. Уранова и И. Г. Серебрякова[10] начались работы по изучению численности и онтогенетической структуры ценопопуляций растений. Сотрудники лаборатории исследовали онтогенез и структуру ценопопуляций более 200 видов растений, результаты работ нашли отражение в серии тематических сборников и коллективных монографий[11]. Уранов стал одним из основателей направления популяционной биологии растений[12][13], его ученики и последователи и в настоящее время продолжают работать в этой области[11], центрами исследования популяционно-онтогенетического направления сегодня являются МГПУ и Марийский государственный университет[13].

А. А. Уранов долгое время был председателем Учёного совета МГПИ и Учёного совета биолого-химического факультета и биолого-почвенного факультета МГУ, членом Советов по защите диссертаций в МГПИ и в МГУ, членом Проблемного совета БИН АН СССР. Он был также председателем Совета по биологии и возглавлял ряд научно-методических комиссий при министерствах просвещения СССР и РСФСР, работал членом редколлегии журнала «Биологические науки», в издательствах «Большая Советская энциклопедия» и «Просвещение». Долгое время был председателем Московского отделения и вице-президентом Всесоюзного ботанического общества[8].

В 1974 году на семьдесят четвёртом году жизни Алексей Александрович Уранов скончался[14]. Учёный трудился до последнего дня, ещё за полчаса до смерти он редактировал тезисы доклада на XII Международном ботаническом конгрессе[15]. Был похоронен на Донском кладбище Москвы[14], участок 15.

Алексей Уранов был одним из крупнейших советских геоботаников. Его первая научная работа, опубликованная в 1925 году, называлась «Материалы к фитосоциологическому описанию заповедной степи близ деревни Поперечная Пензенской губернии в связи с законом константности». Уже в ней был заметен интерес учёного к проблеме объективизации методов описания растительности. Он пытался разграничить объективные закономерности и субъективные результаты, придя к выводам, что в пределах одного фитоценоза большинство видов имеет низкое обилие, а общее число видов прямо пропорционально площади, занимаемой сообществом[17].

К вопросу соотношения числа видов и площади ценоза Уранов возвращался и в дальнейших работах. Как пишут его биографы, для него вообще была характерна глубина и последовательность развиваемых взглядов. Так, продолжая тему работы 1925 года, он в 1966 году предложил единую математическую модель, характеризующую зависимость площади и числа видов. Модель учитывала множество параметров — предел видовой насыщенности, площадь облигатной встречаемости, площадь полувыявления флористического состава и т. д. — и основывалась на идее, что разнообразие видового состава зависит не только от размеров площади сообщества, но и от степени разнообразия микроусловий в нём. Модель можно было применить к любой растительной ассоциации. Уранов отмечал свойства площадей полувыявления, которые, невзирая на различие размеров в разных ассоциациях, эквивалентны по признаку флористического состава сообществ и, кроме того, отражают степень их гомогенности. Поэтому площадь полувыявления флористического состава может быть использована для определения размеров площадей, занятых фитоценозами. Эти его выводы предвосхитили идеи современной экологии и фитоценологии о видовом богатстве как мере биологического разнообразия и устойчивости экосистем[17].

Склонность Алексея Александровича к точным математическим методам в геоботанике была замечена ещё В. В. Алёхиным и активно им поощрялась. Их совместная работа, посвящённая методике геоботанического исследования степей, в которой теоретические обобщения и строгие математические методы Уранова хорошо гармонировали с представлениями Алёхина о растительном покрове, вышла в журнале «Советская ботаника» за 1933 год[17]. В ней предлагались различные способы объективизации учётов обилия видов на пробных площадках, основанные на исследованиях Уранова и сотрудников геоботанической лаборатории Института агропочвоведения ВАСХНИЛ в 1931 году[18].

В 1935 году в журнале «Советская ботаника» была опубликована совместная статья Уранова и Алёхина об основных понятиях и классификационных системах фитоценологии. В ней подводился итог работы Московской комиссии по выработке фитоценотической терминологии и классификаций, председателем которой был Алёхин, а секретарём — Уранов. В статье были определены ключевые понятия фитоценологии (фитоценоз, ярус, синузия, растительная группировка) и её классификационные единицы (социация, ассоциация, формация, тип растительности). Также впервые были указаны позиции московской геоботанической школы, созданной Алёхиным и различающей, в частности, понятия «фитоценоз» (способен к самовосстановлению) и «растительная группировка» (не имеет такой способности)[18].

В 1935 году вышла статья Уранова «О сопряжённости компонентов растительного ценоза», в которой он дал новое определение понятию сопряжённости, которую рассматривал как взаимосвязанные изменения количеств действующего и подчинённого видов, растущих в одном ценозе, а не просто как совместную встречаемость, подобно другим авторам. Он описал различные виды сопряжённости, различные новые для фитоценологии параметры, выявил ряды конкурентной напряжённости видов, составляющих одно сообщество. Рассматривая фитоценоз как систему взаимодействующих видов, Алексей Александрович пришёл к выводу, что в естественных ценозах обилие видов не достигает величин, при которых может начаться их убыль в результате внутривидовой конкуренции, то есть обилие видов в естественных ценозах лимитируется межвидовой конкуренцией, которая сопровождается большими абсолютными, но малыми относительными потерями у конкурентно сильных видов и малыми абсолютными, но большими относительными потерями у конкурентно слабых. Уже в этой статье Уранов вплотную подошёл к методике математического моделирования, которая получила признание значительно позже, в 1960—1970-х годах[18].

Теорию сопряжённости Алексей Александрович развивал всю дальнейшую жизнь. В 1955 году им была предложена математическая модель сопряжённости, позволяющая оценить различие в силе воздействия видов друг на друга на фоне изменяющихся условий существования[18]. Она учитывала и существенные особенности видов, и влияние на них факторов среды, в ней использовалось понятие экологического потенциала, однако при нулевом значении количества действующего вида функция превращалась в бесконечность, что не имело биологического смысла. Этот недостаток Уранов исправил в последующих работах. Сначала в работе 1965 года он ввёл понятие фитогенного поля, под которым понимал некоторое пространство, в пределах которого среда приобретает новые свойства, определяемые присутствием в ней особи. В работе 1968 года Уранов изменил содержание понятия экологического потенциала и ввёл представление о частоте совпадений минимальных фитогенных полей у особей действующего и подчинённого видов. Пригодность получившейся модели неоднократно проверялась и самим Урановым, и его учениками, результаты этих исследований были опубликованы в коллективной монографии «Ценопопуляции растений: развитие и взаимоотношения», вышедшей в 1977 году, уже после смерти Алексея Александровича[19].

В последние двадцать лет жизни Алексей Александрович работал в области онтогенетическо-популяционной фитоценологии, позднее названной популяционной биологией растений[19]. Именно его работы (1960, 1973, 1974, 1975 годов), как пишет самарский ботаник В. Н. Ильина, стали отправной точкой для исследований в этой области[13]. Уранов разделил понятия «календарный возраст» и «возрастное (онтогенетическое) состояние» растений, доказал, что онтогенетическое состояние может служить универсальной мерой онтогенетических изменений у растений разных жизненных форм[19], и показал, что степень участия старческих растений в популяции является важным показателем их жизненного состояния. Популяционную жизнь растений Уранов рассматривал как динамическое, меняющееся со временем явление. В 1969 году совместно с О. В. Смирновой он опубликовал работу, основанную на этом принципе, в которой представлена классификация популяций многолетних растений. Также он развивал идеи о волнообразных изменениях плотности и онтогенетической структуры ценопопуляций, возникающих как следствие их неустановившихся отношений с экотопом. По его мнению, равновесие популяций со средой наступает только при сбалансированном постоянстве их плотности и онтогенетического состава. В пределах одного участка население каждого вида образует популяционный поток из сменяющих друг друга ценопопуляций[20].

• Уранов А. А. Систематика растений. Пособие для студентов-заочников по курсу систематики растений. — М.: Учпедгиз. — С. 3—136.;
• Уранов А. А., Курсанов Л. И., Мейер К. И., Комарницкий Н. А., Раздорский В. Ф. Ботаника. Учебник для университетов и педагогических институтов. — 5-е изд.. — М.: Учпедгиз.;
• Уранов А. А., Комарницкий Н. А., Кудряшов Л. В. Систематика растений. Учебник для педагогических институтов. — М.: Учпедгиз. — 726 с.;
• Уранов А. А. О сопряжённости компонентов растительного покрова // Учёные записки МГПИ им. А. С. Бубнова. — Вып. 1. — С. 59—86.;
• Уранов А. А. Количественное выражение межвидовых отношений в растительном ценозе // Бюллетень МОИП. Отделение биологии. — 1955. — Т. 60, вып. 3. — С. 165—198.;
• Уранов А. А. Жизненное состояние вида в растительном сообществе // Бюллетень МОИП. Отделение биологии. — 1960. — Т. 65, вып. 3. — С. 77—92.;
• Уранов А. А. Наблюдения на летней практике. Пособие для студентов. — М.: Просвещение, 1964. — 215 с.;
• Уранов А. А. Число видов и площадь // В кн.: Естественные кормовые угодья СССР. М. Наука. Труды МОИП. Т. 27. С. 183—204.;
• Уранов А. А. Онтогенез и возрастной состав популяций // Онтогенез и возрастной состав популяций цветковых растений. — М.: Наука, 1967. — С. 3—8.;
• Уранов А. А., Смирнова О. В. Классификация и основные черты развития популяций многолетних растений // Бюллетень МОИП. Отделение биологии. — 1967. — Т. 74, вып. 1. — С. 119—134.;
• Уранов А. А. Большой жизненный цикл и возрастной спектр ценопопуляций цветковых растений // Тезисы докладов 5 делегатского съезда ВБО. — Киев, 1973. — С. 74—76.;
• Уранов А. А. Из итогов популяционно-онтогенетических исследований (вместо предисловия) // Возрастной состав популяций цветковых растений в связи с их онтогенезом : Сборник трудов. — М., 1974. — С. 3—9.;
• Уранов А. А. Растения и среда // Жизнь растений. — М.: Просвещение, 1974. — Т. 1. — С. 58—86. — 487 с.;
• Уранов А. А. Возрастной спектр фитоценопопуляций как функция времени и энергетических волновых процессов // Научные доклады высшей школы. Биологические науки. — 1975. — № 2. — С. 7—34.;
• Уранов А. А. Вопросы изучения структуры фитоценозов и видовых ценопопуляций // Ценопопуляции растений : сборник. — М.: Наука, 1977. — Т. 2. — С. 7—20.;
• Уранов А. А. Методологические основы систематики растений (в их историческом развитии). Учебное пособие. — М.: изд. МГПИ им. В. И. Ленина, 1979. — 139 с.