Трудовая мобильность

Трудовая мобильность (англ. Labour mobility) — подвижность, способность трудовых ресурсов приспосабливаться к условиям производства, новой технике, быть коммуникабельным. Включает готовность в первую очередь менять место жительства, следуя за трудовой конъюнктурой, осваивать новую профессию, место работы, образ жизни в целом, если это необходимо. Трудовая мобильность способствует повышению уровню удовлетворенности от самореализации и является обязательным атрибутом цивилизованного, развитого и демократического государства. В современной России трудовая мобильность находится в пораженном состоянии и государством не патронируется. В условиях современного кризиса 2015 года в России еженедельно теряет работу около 20 тыс. человек, причем в службы занятости обращается менее 30 % из них. Государство в борьбе с безработицей занимает формально-декларативную позицию: заявляя о поддержке безработных, никаких реальных механизмов для её предотвращения не создается.

В то же время экспертное сообщество — например, Рыжков Николай[1], эксперт рынка труда, многократно и убедительно доказывает, что сегодня спасти положение с ростом безработицы может исключительно трудовая мобильность[2] и её поддержка на государственном уровне. «Дом — там, где есть работа» — этот лозунг должен стать новой парадигмой россиян, так как рассчитывать на государственную поддержку бессмысленно. Сегодня в России на рынке труда растёт теневой сектор: по официальной статистике, его рост оценивается в 5 % в сравнении с прошлым годом — было бы странно, что без принятия радикальных мер поддержки со стороны государства, которые явно опаздывают, неполная занятость не росла! И абсолютно справедливо, что безработные на рынок труда не выходят — там просто нет для них сегодня ниши: высокопрофессиональные сотрудники вакансий не находят, а представители рабочих специальностей работу находят самостоятельно — такие профессии и сейчас нарасхват. Борьба государства с теневым сектором рынка труда — очень своеобразная. Так, заместитель Министра труда РФ Андрей Пудов недавно прямо назвал людей, вынужденных получать серую зарплату, тунеядцами[3]- они злостные неплательщики и не пополняют пенсионный фонд. И оценил он эту «прореху» более чем в 300 млрд рублей ежегодно. Есть самый негативный сценарий: в рамках мероприятий по борьбе с «теневой» экономикой могут возникнуть планы контроля над трудоспособными гражданами, которые являются безработными, но не состоят на учёте в центрах занятости. Ведь есть вероятность, что граждане эти имеют серый доход, занимаясь бизнесом на дому, оформляясь по минимальной зарплате и как-то иначе уходя от налогов.