Рид, Мэри (журналистка)

Родилась в семье выпускников Гарвардского университета (отец — теолог; мать — скульптор, публицист и общественный деятель). В детстве дружила с Норбертом Винером и внучкой Лонгфелло. Под влиянием отца Винера, видного слависта Лео Винера, проявился интерес к русской культуре. Поступив на юридический факультет женского колледжа при Гарварде, молодая студентка увлеклась коммунистическими идеями. В 1919 году на рабочем митинге в Бостоне она услышала речь американского журналиста Джона Рида[1]. В 1922 году Мэри Рид вступила в Компартию США. В 1923 году у нее рождается сын, названный в честь Джона Рида. В 1924—1926 годах Мэри Рид — секретарь отделения компартии в Индианаполисе.

В 1927 году Рид впервые приезжает в Москву в качестве корреспондента левых изданий: Daily Worker, The New Masses и The Nation. В следующем году вступает в ВКП(б), до 1933 года работает переводчиком в Исполкоме Коминтерна (владела французским, русским, немецким, испанским, итальянским), где, в частности, общается с Чжоу Эньлаем, Пальмиро Тольятти, Марселем Кашеном, Рабиндранатом Тагором[2].

В 1934 году Рид переезжает в Ленинград (проживает в п. Стрельне, затем поселяется в доме на ул. Караванной)[3], где знакомится с Верой Инбер и Верой Кетлинской, работает редактором в Госиздате.

С начала войны — сотрудник Радиокомитета, работает с Ольгой Берггольц (перевела на английский «Письма на Каму» и «Февральский дневник», опубликованы). 19 декабря 1941 года от воспаления легких умер сын Джон, электросварщик Завода имени Жданова. В 1945 году Рид написала письмо Сталину, подняв тревожащие её социально-политические вопросы, после чего была репрессирована по статье 58-10, получив 5 лет лагерей (отбывала срок в Ярославской области) с поражением в правах на 2 года[4]. Основной уликой в уголовном деле против бывшей подданной США (с 1937 года — гражданки СССР) стал её блокадный дневник.

После освобождения получила предписание по новому месту жительства — «спецпоселение» в рабочем посёлке Тума Рязанской области, где, за неимением паспорта и отсутствием работы, Рид проживала в полной нищете. Домом служило неотапливаемое складское помещение[5]. В 1956 году писательницу реабилитировали, однако разрешением вернуться в Ленинград она не воспользовалась[6]. Начиная с 1968 года, Рид перечисляет часть своей пенсии в Фонд помощи народу Вьетнама.

В октябре 1970 года, практически потеряв двигательную способность, Рид переезжает в дом-интернат в Михайлове[7]. В 1971 году переводит на английский пушкинское «Во глубине сибирских руд» и через своих доверенных лиц в США пересылает копию перевода в тюрьму Анджеле Дэвис[8].

Скончалась Мэри Рид в марте 1972 года от обширной пневмонии, находясь на попечении дома-интерната в Переделкине.

Могила Мэри Рид на Переделкинском кладбище

Похоронена на Переделкинском кладбище. На надгробной плите высечена автоэпитафия: «Всесильна жизнь — оружие героев»[5][9].