Рансьер, Жак

Для политической философии Рансьера характерны ряд ключевых понятий: политика, несогласие, полиция, равенство, постдемократия.

Политика – деятельность, предметом которой является равенство[2]^:486.

Несогласие – непреодолимый конфликт между людьми, который заложен в природе человека и проявляется в речевой ситуации, когда один из собеседников сразу и понимает, и не понимает другого.

Полиция – символическое упорядочивание социального, направленное на определение доли участия или отсутствия участия у каждой части. Понятие восходит к работам Мишеля Фуко 1970-х годов[3]^:41.

Равенство – совокупность практик, направленных на удостоверение равенства кого угодно с кем угодно.

Постдемократия – консенсусная система современности, основанная на тождестве общества и индивида и рассмотрении общества как суммы его частей.

Несогласие – фундаментальный концепт философии Рансьера[2]^:156. Это конфликт между теми, кто говорят одно и то же, но подразумевают разное. Несогласие распространяется не только на слова, но и на ситуацию тех, кто говорит (в этом отличие от понятия «распря» у Лиотара). Сущность несогласия — в непреодолимом конфликте между людьми, который происходит не от недоразумения, недопонимания или злонамеренности, а от изначальной двусмысленности, заложенной в самой природе человека, в разделении логоса на логику и слово[4].

Рансьер прежде всего различает политику и распространенное понятие политической жизни какого-либо сообщества. Политика в собственным смысле слова есть крайне редкое явление [3]^:40. Она возникает, когда естественный порядок полиции прерван причастностью несогласных (несопричастных). Политика формирует общность какого-либо сообщества как общность. Вне этого никакой политики нет, есть только порядок господства или беспорядок мятежа. В основе политики – кривда, неправота, искривление. С XIX века по настоящее время в рамках либерализма утверждается, что нет никакой «причастности несопричастных», а есть разные социальные группы (умные, глупые), которые суть части целого. Политика не есть отношения и осуществление власти, а есть отношения разных субъектов. Один субъект пытается навязать с помощью языка язык приказа, а другой субъект понимает, что ему лгут, преподнося в качестве общего языка язык власти. Политика по сути есть тяжба по поводу существования самой политики. Единственным предметом политики является равенство, а единственным бытием политики – бытие-между, бытие между идентичностями, между мирами.

Политика предшествует любому типа сообществ и демократии. Демократия не дает проявиться политике в полной мере, поскольку помещает справедливость в форму спора и приводит к «арифметическому» равенству. Демократия есть лишь форма (режим) субъективации политических субъектов, она есть по сути проявление политики и в определенном смысле одно и то же[2]^:458.

Рансьер обращается к истории философской мысли выделяет три «идеальных типа» политики: параполитика, архиполитика, и метаполитика[2]^:402.

Параполитика есть вариант Аристотеля, где проблема равенства решается с помощью управления лучших. Человек, по Аристотелю, обладая логосом, то есть речью, способен различать полезное и вредное, а значит, справедливое и несправедливое. Это создает проблему утилитаризма для мыслителей типа Лео Штрауса, однако Рансьер считает её мнимой, поскольку в любом случае сама проблема возможна только для части сообщества. Рансьер критикует позицию Аристотеля, поскольку у того речь идет о «арифметическим» (утилитаристском) распределении благ и услуг. Параполитика получает развитие в Новое Время, а частности, у Томаса Гоббса[3]^:44.

Архиполитика есть вариант Платона, основанный на понятии добродетели, духе закона (а не законе), где закон заменяется воспитанием. Воспитание обеспечивает гармонию между индивидом и коллективом, где у каждого есть своё место; политика исчезает[3]^:43. Платон заменяет «арифметический» порядок «геометрическим», задающим нормы и ценности истинного блага, которое выгодно всем.

Для Рансьера оба варианта – арифметический порядок Аристотеля и божественный порядок Платона – неудовлетворительны.

Метаполитика появляется в XIX веке. Центральное понятие метаполитики – понятие класса в трактовке Маркса. Метаполитика подразумевает, что политика произрастает из социального и исчезает в формальных институтах демократии[2]^:402.

Полиция по сути есть закон, она не социальная функция, а символическое упорядочивание социального. Она не есть «дисциплинирование» тел в духе Фуко, а скорее «правильные» идеи, правила, по которым происходит конфигурация, формирование социального порядка должным образом[3]^:42. Политика же есть место встречи полиции и равенства, суть политики в нахождении разногласия как присутствия двух миров в одном. Политика подрывает общественный порядок полиции, в котором все части целого должны быть должным образом учтены[5].

Равенство есть вторая главная этико-философская категория Рансьера.

Это совокупность практик, направляемых допущением о равенстве какого-либо существа с любым другим существом для удостоверения этого равенства. Равенство является дилеммой: чтобы не превращаться в неравенство, оно должно пониматься как изначальная предпосылка, а не как конечная цель, к которой надо стремиться[6]. Можно сказать, что равенство универсально и первично в смысле происхождения по сравнению с неравенством, в то время как неравенство – следствие социального. Например, нижестоящий понимает вышестоящего, поскольку между ними есть изначальное равенство[7]^:89.

Процесс равенства есть процесс различения. Равенство основано на доверии, тогда как неравенство – на недоверии. Равенство есть главное неполитическое условие политики и её единственный принцип[4].

Для анализа современности используется понятие постдемократии [2]^:458, для которой характерны следующие черты: существование видимости народа, существование народа как неопределенной единицы и наличие места видимости народа в месте ведения спора. При постдемократии существует консенсусная система, состоящая из режима мнения и режима права, при этом народ есть сумма его частей (индивидов, предпринимателей, социальных групп и т.д.), и политика исчезает [2]^:458. Конец политики есть последний этап метаполитики и конец политической философии. Конец политики и возвращение политики в скрытой форме обозначают одно и то же – упразднение политики через консенсус.

Парадоксально реализуются обе программы – Платона и Аристотеля – через сообщество, управляемое наукой, которое каждого ставит на место с подобающим этому месту мнением. Каждый находится на своем месте и занимается своим делом – это и есть мысль Платона. Сведение политического к социальному по сути есть реализация идей Аристотеля по уменьшению социальных антагонизмов. Эти идеи реализовались в появлении среднего класса. Постдемократическое мнение постулирует тождество народа и населения, науки целого и мнения каждого, единство закона и чувства. Восходящая Аристотелю «свобода народа» суть фикция. Власть заполняет пустоту несопричастных «идентичностью» и «социальными связями».

Итоги политико-исторических исследований сформулированы Рансьером в основном в работе «Несогласие» (1995)[4].