Производственный роман

В жанре производственного романа созданы десятки произведений, однако высокой художественностью отличалась лишь небольшая галерея произведений, созданных художниками слова, у которых вообще все творчество характеризуется высоким уровнем художественности. Это В. Катаев, К. Паустовский, Л. Леонов, А. Беляев, И. Эренбург, Н. Ляшко, А. Малышкин, Ю. Крымов. Парадоксальным образом расцвет производственного романа хронологически совпал с его первым этапом, с его "рождением" именно в 20-30 годы тема труда проявляет себя как "литературный эксперимент".

В дальнейшем, вплоть до 60-х годов XX века производственный роман стал в основном «визитной карточкой» советской литературы, основным жанром соцреализма[9]. Так А. М. Горький на Первом съезде советских писателей в 1934 году говорил, что «Основным героем наших книг мы должны избрать труд, то есть человека, организуемого процессами труда, (…) и человека, в свою очередь, организующего труд более легким, продуктивным, возводя его в степень искусства»[1][10] И. М. Нусинов в своей работе «Вопросы жанра в пролетарской литературе» выделил жанр производственного романа в качестве одного из основных жанров новой советской литературы, призванного освещать «процесс создания нового социалистического производства»[11].

В. М. Фриче писал, что именно производственный роман лучше всего соответствует наиболее важному для того времени «образу пролетариата» как «класса-строителя». При этом Фриче отвергал такие важные элементы романного повествования, как любовная линия и вообще всякий психологизм[12]. Тем не менее, несмотря на важность этого жанра для литературы СССР, в Литературной Энциклопедии 1935г-1938 гг. есть большая статья о «пролетарской литературе»[13], но нет ни слова о «производственном романе»[1].

Ранние производственные романы отличались использованием приёмов и форм, характерных для журналистики, а не художественной литературы. Нередким приёмом при написании подобных произведений в СССР была творческая командировка писателя на стройку или производство, имеющее важное значение для индустриализации СССР[14]. Теоретики пролеткульта писали о создании романов, как о процессе, родственном конвейерному производству. Пропагандистская и публицистическая роль, отводимая советской идеологией литературе, влияла не только на форму, но и на содержание литературы: так, герой романа Юрия Крымова «Танкер „Дербент“» рискует собой ради коллектива; У Валентина Катаева в романе «Время, вперёд!» герои днюют и ночуют на стройке, забывая о еде; в романе «Цемент» Фёдора Гладкова — отказываются ради индустриализации страны от личного счастья, теряя дочь; а у него же в романе «Энергия» герой умирает на работе на глазах у зарубежной делегации[1][15]. Для производственных романов этого периода был характерен казарменный коллективизм и узко-функциональный взгляд на человека, который порой просто вытеснялся за пределы романного полотна. Как писал в 1954 году М. М. Кузнецов, «главным героем стал конвейер, а не человек»[16]

Писатели обращались к тематике производственного романа зачастую из конъюнктурных соображений — это гарантировало достаточную благосклонность власти, что в то время было единственным способом достижения материального благополучия и личной безопасности[14].

Вышедший в 1930 году научно-фантастический роман Александра Беляева «Подводные земледельцы» также построен по принятому тогда соцреалистическому канону производственного романа (включая вредителей: как «врага народа», так и японских диверсантов)[17]. Он, в свою очередь, положил начало так называемой «фантастике ближнего прицела»[18].

Основные структурные элементы производственного романа получили своё развитие в других жанрах соцреализма, которые завоёвывают популярность в 1950—1960-х годах. Так, в пятидесятые годы в СССР становится популярным жанр «Семейной хроники», к которому относятся такие произведения, как «Журбины» и «Братья Ершовы» Всеволода Кочетова, «Ястребовы» Михаила Обухова, «Колобовы» Виссариона Саянова, «Волгины» Георгия Шолохова-Синявского, «Строговы» Георгия Маркова, «Семья Рубанюк» Евгения Поповкина. Авторы, пишущие в этом жанре, равнялись на такие образцы как «Дело Артамоновых» Горького, «Тихий Дон» Шолохова и «Хождение по мукам» А. Н. Толстого. Эти произведения, как и ранние советские производственные романы, обычно строились по одной клишированной схеме, с приматом описания не личных, человеческих отношений, но трудовых. Такие семейные хроники имели тенденцию превращаться в рассказ о трудовых буднях рабочей династии[19].

С середины 50-х гг. в книги этого жанра (такие, как цикл очерков Валентина Овечкина «Районные будни» или роман Галины Николаевой «Битва в пути»), сохраняя все внешние атрибуты производственного романа, приобретают критический взгляд на окружающую социалистическую действительность[20][21]. Важной вехой в переосмыслении жанра производственного романа, произошедшем на фоне «хрущёвской оттепели», стала книга Дудинцева «Не хлебом единым »[22]. Своего рода производственными романами являются произведения Даниила Гранина «Искатели» и «Иду на грозу».