Петров-Бытов, Павел Петрович

Родился в селе Богородское Нижегородской гу­бернии (ныне город в Нижегородской области). С 1910 года подрабатывал чернорабочим, посыльным, служащим в магазинах Санкт-Петербурга, бурлачил на Волге. В 1915—1918 годах служил в Русской армии, участвовал в боевых операциях Первой мировой войны[1].

С 1918 года — сотрудник различных газет, комиссар полка в Красной армии, в том же году вступил в ВКП(б)[2]. В 1919—1920 годах начальник военной цензуры в частях Красной армии, начальник отдела Карельского ЧК в Петрозаводске. Там же в 1921 году окончил актёрское отделение театральной студии Юрьина[1].

С 1921 года уполномоченный ОГПУ Ленинградского военного округа, заместитель председателя репертуарного комитета киностудии «Севзапкино» (в дальнейшей преобразованной в «Ленинградкино» и наконец в «Ленфильм»). С 1924 года там же ответственный редактор-монтажёр, с 1925 года — с перерывами — режиссёр на студиях «Чувашкино», «Совкино», «Союзкино», «Росфильм»[1].
В 1931—1933 годах — слушатель Института литературы, искусства и языка Коммунистической академии[2].

В годы войны был уполномоченным Особого отдела НКВД Северного флота, художественным руководителем Мурманского областного драмтеатра, начальником сценарного отдела Свердловской киностудии. В 1945—1946 годах — уполномоченным «Совэкспортфильма» в Финляндии. С 1949 года — режиссёр киностудии «Леннаучфильм»[1].

Согласно Д. Быкову, после того как в 1949 году Петров-Бытов написал Сталину письмо о том, как всё ужасно в советской кинематографии, он был временно помещён в психиатрическую больницу[3]. Режиссёр В. Мельников подтверждает информацию о пребывании в психиатрической клинике[4].

Дебют Петрова-Бытова, историко-революционный фильм «На жизнь и на смерть», представлял собой завершение картины, которую начал умерший на ранней стадии съёмок режиссёр Борис Чайковский. Годом позже сняты «Волжские бунтари» — первый фильм из жизни чувашского народа. «Водоворот» посвящён социалистическому преобразованию деревни. Наиболее высокую оценку получил фильм «Каин и Артём», поставленный по раннему рассказу Максима Горького: в нём, как сообщает киновед Мирон Черненко,

Еврейский сапожник по имени Хаим <…> приводит к себе еле живого грузчика и пичкает его не только вкусной и здоровой пищей, но и запрещённой литературой, поскольку на квартире у Хаима, поразительно напоминающего Якова Михайловича Свердлова, кстати сказать, происходившего именно из этих нижегородских мест, собираются революционеры и в голос готовят грядущий социальный переворот. В результате Артём не только избавляется от «родимых пятен», не только находит в Хаиме по несправедливой кличке Каин, друга, но приходит к осознанию своего места на социальной карте царской России[5].

Отдельную статью посвятил фильму Анатолий Луначарский. В 1932 году фильм был озвучен во Франции под руководством Абеля Ганса[6]. Как отмечает киновед С. Гуревич:

В «Каине и Артёме» Петров-Бытов с необычной для него свободой и смелостью пользуется резкими монтажными стыками, монтажом по контрасту, наплывами с двойной и тройной экспозицией, акцентируемой деталью, обратной съёмкой. Больше того. Он не только пользуется новейшими монтажными средствами, но и значительно расширяет возможности ассоциативного видения и мышления. Ассоциация у Петрова-Бытова чаще всего подчеркивает и усиливает движение — как пространственное, физическое (корова, жующая жвачку, жующий грузчик и городовой, жующий яблоко), так и внутреннее, психологическое (в трактире — пляска Каина, пляска фигурок оркестриона, пляска рюмок на столе)[7].

После «Каина и Артёма» Петров-Бытов намеревался экранизировать другое произведение Горького — «Фома Гордеев», однако эти планы не осуществились.

Режиссёр

Сценарист

Петрову-Бытову принадлежит программная статья «У нас нет советской кинематографии» (1929), в которой даётся отрицательная оценка таких фильмов, как «Броненосец „Потёмкин“» Эйзенштейна, «Мать» Пудовкина, «Новый Вавилон» Козинцева: Петров-Бытов требует от кинематографа доступности и понятности неподготовленному зрителю, заявляя: «Мы ничего не можем предложить родного, близкого рабочему и крестьянину… „Новые Вавилоны“ нужны советской кинематографии? Пусть они будут. Они нужны нам, как нужны фраки советской дипломатии»[8].

• Шкловский, Виктор Борисович. За сорок лет: Статьи о кино. — М.: Искусство, 1965. — 455 с.
• Лебедев, Николай Алексеевич. Очерк истории кино СССР: Немое кино (1918—1934). — М.: Искусство, 1965. — 583 с.
• Режиссёры советского художественного кино // Биофильмографический справочник в 4-х томах (рус.) / авт.-сост. В. П. Боровков, Т. В. Сергеева, С. В. Сковородникова, Г. А. Сухин, Н. М. Чемоданова. — М.: Госфильмофонд СССР, 1985. — Т. 3 (М—С). — 184 с. — 500 экз.
• Кино. Энциклопедический словарь (рус.) / Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др. — М.: Советская энциклопедия, 1987. — С. 101. — 640 с. — 100 000 экз.

• Петоров-Бытов // История кинематографа
• Петоров-Бытов Павел Петрович // Энциклопедический проект «Личности»