Пацан

Происхождение слова спорно. М. Т. Дьячок и И. Г. Добродомов предлагают вывод из «поц» (половой член на идише, в переносном смысле «глупец») с жаргонным суффиксом «-ан» (такого суффикса в идише нет, потому прямое происхождение из идиша невозможно)[2][3]. В Этимологическом словаре русского языка Макса Фасмера слово выводится из южнорусского «пацюк» (поросёнок, крыса)[4], Дьячок считает это происхождение менее вероятным, наряду с образованием из «паць, паць-паць» (звуки, которыми подзывают свиней)[2].

Наличие румынско-молдавской фамилии Пацан, а также влашско-цыганского имени Пацан М. Т. Дьячок считает или случайным совпадением, или «интересным полем для исследования»[2].

Слово отсутствовало в текстах до начала XX века и вошло в литературный оборот только в 1920-х годах (у М. А. Шолохова и, почти одновременно, Н. А. Островского) для обозначения персонажей из люмпенизированной среды. М. Т. Дьячок и И. Г. Добродомов указывают на несомненно «причерноморско-южноукраинское» происхождение слова[1][2].

А. В. Миртов в 1929 году в словаре «Из лексикона ростовских беспризорников и босяков» включил «пацан» (вар: «бацан») как «новое городское слово» в значении «уличный мальчик»[5]. Проникновение уголовного жаргона в общепринятый язык в 1920—1930-х годах привело к включению слова в «Орфографический словарь русского языка» в 1949 без специальных пометок (при этом ни словарь Ушакова, ни словарь Ожегова слово не включили). По мнению Добродомова, это включение было результатом ошибки, которая была повторена в 1985 году в «Орфоэпическом словаре»[6].

Добродомов считает, что слово так и не вошло в литературный язык («без особых целей не употребляющееся») и было относительно слабо распространено в советское время[1]. По мнению Дьячка, слово широко распространилось уже в 1960-е годы (В. П. Аксёнов) и стало использоваться в массовом масштабе после перестройки (упоминается случай употребления его в казахско-русском словаре для определения слова каз. бала). Однако, войдя в письменный язык, по Дьячку слово так и не стало литературным[2]: хотя в просторечии слово стало нейтральным, образованные люди избегают его употребления за пределами имитации просторечия.

Изначально слово обозначало малолетнего хулигана 12-13 лет, к началу XXI века верхняя граница возраста «пацанов» сдвинулась к 30-35 годам и зависит от поведения конкретного человека: пацан — это тот, кто ещё не стал взрослым «мужиком»[2].

Популярность слова привела к активному словообразованию: «пацанка» (девочка), «пацанёнок», «пацанячий», «пацанский», «пацанство», «пацанва» — большинство этих слов являются арготическими со сниженной окраской[7].

По мнению М. Т. Дьячка, носители просторечия в России образуют свою просторечную «пацанскую» культуру (употребление просторечий характерно именно для молодых мужчин). Дьячок возводит эту культуру к архаичной общинной культуре в сплаве с лагерно-уголовной и считает, что в начале XXI века средства массовой информации, кино, литературы пытаются эту культуру легализовать; он приводит слова В. Аллахвердиевой и А. Ю. Плуцер-Сарно: «Это им [пацанам] посвящаются отечественные блокбастеры, они регулярно фигурируют в СМИ, они присягают Родине, на их крепких плечах держится наша культура и наше будущее»[2].

• Добродомов И. Г. Из истории двух жаргонизмов: пацан и шкет на лексикографическом фоне // Политическая лингвистика. — 2012. — Вып. 2, № 40. — С. 224-239.
• М. Т. Дьячок. Пацан: слово и понятие // Политическая лингвистика. — Екатеринбург, 2007. — Вып. 2, № 22. — С. 110-116.