Палемоновичи

Ещё Ян Длугош (1415—1480) писал, что у литовцев римские корни, но не углублялся в детали. Вождём переселенцев он называет князя Вилли, по имени которого, по его мнению, был назван город Вильна. Длугош относит переселение ко временам Юлия Цезаря, считая, что предки литовцев спасались от гражданских войн. Версию Длугоша пересказывает и Матвей Меховский, допуская лишь незначительные отклонения. Однако уже Мартин Бельский усомнился в достоверности данной легенды. Он, опираясь на работы Птолемея предположил, что предки литовцев переселились из мест, где раньше обитали герулы и аланы, живя рядом с германцами и греками[1].

Легенда о Палемоне и основании Литвы выходцами из Рима впервые упоминается во второй редакции белорусско-литовских летописей, созданной в 1520-х или 1530-х годах[2].

В настоящее время существует 6 летописных списков, содержащих легенду: Археологического общества, Красинского, Рачинского, Ольшевская, Румянцевская, Евреиновская летописи. Кроме того, легенда присутствует и третьей редакции белорусско-литовских летописей — «Хронике Быховца»[3]. Также легенда присутствует у Мацея Стрыйковского, который активно использовал не дошедшие до нас белорусско-литовские летописи.

По легенде основателем рода был некий римлянин Палемон, родственник императора Нерона, который, спасаясь от жестокости императора с пятьюстами знатными семействами приплыл к устью Немана, а по Неману добрался до рек Дубисы и Юры. Здесь они поселились, назвав эту землю Жемайтией (низкой землей). Данную легенду немного развил Стрыйковский, который передвинул переселение на 401 год и объяснил его тем, что предки литовцев спасались от зверств Аттилы[3]. Принято считать, что данная легенда была придумана в XV или в XVI веке с целью доказать происхождение высшей литовской знати от римлян и литовской государственности от римской[4].

Авторы легенды довольно плохо знали географию Литвы и Белоруссии, поэтому в ней встречается множество географических ошибок и несообразностей. Кроме того, существовали многочисленные хронологические проблемы, а также несоответствие с некоторыми другими источниками. Поскольку большая часть текста касается окрестностей города Новогрудок, легенда, скорее всего, возникла именно в этом городе[5].

Легенда о Палемоне довольно широко рассматривалась в историографии. До публикации «Хроники Быховца» многие были уверены в том, что легенда сочинена Стрыйковским, хотя В. Н. Татищев обращал внимание на то, что некоторые элементы легенды имеются у ряда более ранних историков[6]. В историчности легенды сомневались уже в XVIII веке. А Н. М. Карамзин писал, что известия о происхождении литовцев «баснословны и явно основаны на догадках»[7].

После обнаружения «Хроники Быховца», её исследовал Теодор Нарбут. Он был уверен в достоверности сказания, однако он отверг версию о римском происхождении литовцев, считая их потомками герулов. Однако позже И. Ярошевич, который издал сводную работу по истории Литвы, хотя и принимал многие положения Нарбута, назвал легенду о переселении литовцев из Италии «сущей басней»[8].

В советской историографии «Хронику Быховца» стали исследовать после публикации на русском языке в 1966 году. По мнению одного из исследователей, Б. Н. Флори, легенда о происхождении литовцев была создана по инициативе Гаштольдов[9]. По мнению другого исследователя, А. А. Чемерицкого, данная легенда была создана с целью доказать превосходство Литвы над Русью[10]. Однако с этим тезисом не согласен Н. Н. Улащик, считая, что этот тезис опровергается выдвижением на первый план Новогрудского княжества, то есть Руси.

Палемон согласно легенде был родоначальником династии литовских князей. У него указано три сына: Борк, Кунос и Спера. Стрыйковский также называет сыном Палемона Доспронгуса, называя его князем девялтовским. Борк по легенде основал город Юрборк, Кунос — город Кунас (Каунас?). Спера же поселился за пределами Жемайтии на территории будущей Литвы. Из них потомство оставил только Кунос, у которого указывается двое сыновей: Кернус, основавший Литовско-Завилейское княжество, и Гимбут, княживший в Жемайтии. Кернус оставил после себя дочь Пояту, которую выдал за князя Живибунда II, унаследовавшего Литовско-Завилейское княжество. Гимбуту же наследовал сын Монтивил[11].

Начиная с сыновей Монтивила летописи разнятся в известиях. Согласно Евреиновской летописи Монтивилу в Жемайтии наследовал Немонос. Другой сын, Скирмонт (Скилмонт) был отправлен отцом за пределы Жемайтии. Перейдя реки Вилию и Неман, он основал город Новогрудок, ставший центром Новогрудского княжества. Однако в некоторых других летописях существует путаница с сыновьями Монтивила. В Летописи Красинского указано, что сыновьями Монтивила были Немонос и Скирмонт или Викинт (Выкынт) и Ердивил (Эрдивил). В Ольшевской летописи указаны Эрдивил и Кримунт (Скирмунт), но позже вместо Скирмунта появляется Выкынт. В Хронике Быховца упоминаются только Эрдивил и Выкынт. Стрыйковский же указывает, что у Монтивила было три сына — Эрдивил, Неман, и Выкынт. Он также указывает, что Выкынт и Неман ходили походом на Полоцк, во время которого Неман был убит. В Хронике Литовской и Жомойтской Эрдивил называется Радивил. Виюк-Коялович указывает, что Выкынт правил в Жемайтии, Эрдивил в Новогрудке, где правил Неман он не указывает. Кроме того он указывает, что Выкынт и Неман потомства не оставили[11].

Одна из ветвей, потомки князя Гинвила, по литовским источникам укрепилась в Полоцком княжестве, однако данные сведения противоречат куда более достоверным данным русских летописей. Старшая же ветвь утвердилась в Новогрудке.

Более менее достоверные сведения о литовских князьях появляются в XIII веке. Некоторые из них упоминаются в договоре 1219 года между литовскими и галицкими князьями. Один из упоминаемых там князей, Миндовг (ум. 1263), стал основателем Великого княжества Литовского.