Орлова, Ольга Александровна

Единственный ребёнок в семье действительного камергера и видного масона Александра Александровича Жеребцова (1781—1832) и его супруги Александры Петровны (урождённой княжны Лопухиной; 1788—1852) — младшей сестры фаворитки Павла I. В девичестве — полная тёзка своей бабушки, знаменитой придворной-авантюристки. Родилась в Петербурге, крещена 10 января 1807 года в Исаакиевском соборе при восприемстве деда А. А. Жеребцова и бабушки Е. Н. Лопухиной.

Получила домашнее воспитание. В детстве и юности много времени проводила с матерью за границей. Они путешествовали по Италии и подолгу жили во Флоренции с братом матери, князем П. П. Лопухиным. В начале 1820-х годов была невестой герцога Монтебелло[К 1] и носила на браслете портрет жениха. Насчёт их пары в обществе даже придумали каламбур: «Если сын осла женится на дочери жеребца, то представляю вам судить, каков будет плод». Однако их свадьба по неизвестным причинам не состоялась[3].

Граф А. Ф. Орлов (1825)

Вышла замуж 14 мая 1826 года[4] за приближённого Николая I, тогда ещё графа, Алексея Фёдоровича Орлова (1786—1861), у которого, по отзыву Ф. Ф. Вигеля, в характере было много «догадливости, смышлености и сметливости, он имел лицо Амура и стан Аполлона Бельведерского», и до старости сохранял юношескую живость и привлекательность[5]. Венчание было в Петербурге в Благовещенской церкви Конногвардейского полка в присутствии всего двора. Посаженным отцом жениха был император[6], а поручителями — В. В. Левашов и князь Н. Я. Голицын; поручителями по невесте были её дед князь П. В. Лопухин и А. Х. Бенкендорф.

После свадьбы Орловы поселились в доме княгини А. П. Голицыной, который прилегал к зданию Главного почтамта[6]. В приданое от отца Ольга Александровна получила родовое имение Жеребцовых в селе Кикино Смоленской губернии[К 2], где было около 1000 душ крепостных крестьян, однако в архивах имеется указание на то, что уже в 1830 году имением владел её муж[7]. Вотчину эту получил за многочисленные заслуги в 1757 году от императрицы Елизаветы Петровны ещё её прадед, генерал-поручик А. Г. Жеребцов[8]. На средства нескольких поколений Жеребцовых в Кикино был построен каменный храм во имя Св. Архистратига Михаила, руины которого сохранились до наших дней[9]. Несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте супругов, брак их был вполне удачным. Разделяя с мужем его возвышение и почести, летом 1826 года графиня Орлова была удостоена чести сопровождать императрицу Александру Фёдоровну на коронацию в Москву[10]. Через год после свадьбы у них родился первенец Николай (1827—1885), будущий генерал-лейтенант и дипломат. Ещё через год — дочь Анна, которая умерла в следующем 1829 году — больше детей у них не было. В феврале 1830 года была пожалована орденом св. Екатерины меньшего креста.

Графиня Ольга Александровна в придворном платье с мужем и сыном на портрете Козрое Дузи (1845)

Дача в Стрельне (1912)

В 1832 году скончался её отец, доживавший свои годы в Кикино, отставной генерал-майор[11]. Оставшись богатой вдовой после его смерти, мать вскоре вышла замуж за графа А. А. Ржевуского, моложе себя на 13 лет. Отношения графини Орловой с отчимом, в то время кавалерийским штабс-ротмистром, сложились весьма сердечные — он восторгался своей падчерицей, которой был старше всего на 6 лет, но всегда чувствовал в её присутствии какое-то стеснение[12]. В 1833 году супруги Орловы начали строительство загородного дворца в неоготическом стиле в Стрельне, который им стоил 450 тысяч рублей[13]. Ольга Александровна сама наблюдала за ходом всех работ в доме и, по словам современницы, доказала, что имеет хороший вкус[14].

В Стрельне она принимала весь двор и избранную часть общества. Однако по воспоминаниям барона М. А. Корфа, в последующие годы, будучи ещё в молодых летах и в самом блестящем положении, Орлова почти оставила свет, чтобы посвятить себя воспитанию единственного сына, и предпочитала вести самую уединенную жизнь. Императорская чета много раз изъявляла желание и даже требовала, чтобы молодой Орлов приезжал играть и беседовать с маленькими великими князьями; но Ольга Александровна на это не соглашалась и говорила, что не считает необходимым делать из своего сына ни лакея, ни шута[15].

Графиня Орлова покровительствовала итальянскому художнику Козрое Дузи, приехавшему в Петербург в 1840 году. По его словам, она была к нему очень добра, хлопотала о заказах и устраивала протекции[16]. По просьбе своей бабушки, которая дружила с русским писателем и публицистом Александром Ивановичем Герценым, хлопотала об облегчении его участи, когда он подвергся гонениям. Через мужа добилась разрешения для него выехать из России, которую Герцен навсегда покинул в 1847 году[17]. В том же году Ольга Александровна получила придворное звание статс-дамы[18]. В 1856 году вместе с мужем и сыном вступила в княжеское достоинство[19].

После смерти мужа в 1861 году, княгиня Орлова уехала в Италию, чего якобы требовало её слабое здоровье. Она поселилась во Флоренции, где купила палаццо с большим садом, бывший Скиоцци, на улице Ла Скала, который отделала с современным комфортом и роскошью, даже с мебелью петербургской фабрики Гамбса. По словам княгини Е. Радзивилл, там «в царственной обстановке» княгиня Орлова провела оставшуюся часть своей жизни[12].

Умерла «от мозгового удара»[20] под Парижем в имении сына Бельфонтен[К 3] близ Фонтенбло в 1880 году и была похоронена на кладбище Самуас-сюр-Сен[21].

Об Ольге Александровне современники составили мнение, как о женщине чрезвычайно умной и острой на слово, из-за чего её весьма не любили в свете, а многие побаивались — одним высказыванием она могла сделать или омрачить репутацию человеку. Благодаря полному доверию со стороны мужа, она была посвящена во многие государственные и придворные тайны. Считается, что Орлова тщательно их оберегала от разглашения, хотя некоторые её публичные высказывания разоблачали княгиню Дарью Христофоровну Ливен как шпионку. Графиня не скрывала своего презрения к этой её тайной деятельности, которую считала грязной работой за деньги. Тем не менее, Император Николай I отличал Ольгу Александровну и высоко ценил за её строгие принципы и преданность царскому дому. По словам современников, императрица Александра Фёдоровна робела перед ней, а великие княжны боялись[22]. Графиня Орлова была героиней многих характерных светских анекдотов, которые, впрочем, все были к её чести[15]. В поздние годы графиня Орлова слыла очень умной и грозной старушкой, которая в своём флорентийском палаццо оказывала дружественные приемы и участие только тем, кого любила[12].

Княгиню Орлову отличало исключительно редкое увлечение среди своих современниц — русских аристократок — коллекционирование монет. Известный русский нумизмат того времени Г. И. Лисенко (1784—1842) в своих записках так и называет её — «женщина-нумизмат». О серьёзности увлечения говорит то, что в завещании, обнародованном после смерти Лисенко, именно Ольга Александровна была названа первым из трёх претендентов на покупку его бесценного собрания, потеснив при этом самого императора Николая I и графа С. Г. Строганова, тоже страстных коллекционеров. В конце концов, (тогда ещё) граф Орлов от имени супруги объявил, что она отказывается от этой сделки[23]. Судьба собственной нумизматической коллекции Ольги Александровны неизвестна.

• 27 февраля 1830 — кавалерственная дама ордена Святой Екатерины (меньшого креста)[24];
• 1839 — награждена баварским орденом Терезы[25].