Население Австро-Венгрии

Австро-Венгрия была третьим по населённости государством Европы (после России и Германии), и вторым государством в мире после России по численности славянского населения.

По последней переписи 1914 года всего на площади 625 337 км² в стране проживало 52,7 млн жителей. Как и любая крупнейшая империя в мировой истории, Австро-Венгрия отличалась пестротой национального, религиозного и языкового состава населения, в связи с чем в антиавстрийской пропаганде XIX века страну сравнивали с лоскутным одеялом. Межэтнические конфликты, присущие и другим многонациональным государствам, использовались геополитическими противниками империи для её дестабилизации. Распад империи в 1918 году и образование полностью этнократических государств стал прямым следствием поражения страны в Первой мировой войне, а само понятие балканизация стало термином, обозначающим распад государства с дальнейшей фрагментацией вновь образованных политических субъектов, вступающих затем во взаимные конфликты вплоть до вооружённых.

Статистика

Население Австро-Венгрии (переписи)[1]:

Год Население
1869 35 730 400
1870 37 500 000
1880 37 883 300
1890 41 718 800
1900 45 176 600
1910 49 458 500
1914 52 749 900

Национальный состав населения

Распределение населения Австро-Венгрии по языковым группам на 1910 год.      Немцы      Венгры Славяские языки:      Чехи      Словаки      Поляки      Украинцы (русины)      Словенцы      Сербы ・Хорваты Романские языки:      Румыны      Итальянцы ・Ладины)

Национальный состав населения Австро-Венгрии по данным переписи 1910: немцы — 23,5 %, венгры — 19,1 %, чехи и словаки — 16,5 %, сербы и хорваты — 10,5 %, поляки — 10 %, русины — 8 %, румыны — 6,5 %, словенцы — 2,5 %, прочие (итальянцы, евреи, цыгане) — 3,4 %.

Национальный, языковой и религиозный состав империи не был статичным. К примеру, в период между 1859 и 1866 годами, в связи с потерей большей части итальянских земель Венеции и Ломбардии, итальянцы перестали играть весомую роль в жизни империи. Оставшиеся в её пределах итальянские общины Истрии и Далмации постепенно маргинализировались среди расселяющихся здесь хорватов и словенцев. Ретороманцы Тироля в свою очередь также долгое время записывались как «итальянцы». С другой стороны, в 1911 году в состав империи вошли Босния и Герцеговина, имевшие в том числе и значительную (30 %) долю славян-мусульман.

«Титульные народами» традиционно считали немцев («швабов»), а после 1848 года, — также и венгров. Их объединяло желание подчинить менее привилегированные романские и славянские народы. Однако противоречия между немцами и венграми сохранялись, поскольку первые пытались пользоваться военными способностями последних в качестве своей главной ударной силы в конфликтах с соседними государствами.

Политика немецкой элиты в отношении тех или иных народов часто менялась в зависимости от внешнеполитической конъюнктуры: на последнем этапе своего существования начались «заигрывания» с польским меньшинством, сосредоточенным в Предкарпатье и в Галиции. Их целью было настроить польское население Российской империи проавстрийски. После объявления войны России немцы дo максимума расширили языковые права австрийских поляков.

Межнациональные отношения

Давние и постепенно накапливающиеся межэтнические, языковые и социальные противоречия «лоскутной» империи вышли на поверхность в ходе Первой мировой войны. При этом особенно заметными они стали для «внешних» наблюдателей, которые пытались ими воспользоваться.

Этнический состав населения Австро-Венгерской империи по переписи 1851 года

К примеру, российская власть, а вслед за ней и российская армия, проявили дифференцированное отношение к различным этническим группам австро-венгерских войск, в особенности к военнопленным, а также к жителям временно оккупированных славянских территорий. Пленные славяне, прежде всего симпатизировавшие русским чехи и словаки, были наделены целым рядом привилегий, на основе которых после Февральской революции в России (в апреле — июне 1917 г.) появился Чехословацкий корпус из военнопленных австро-венгерской армии и русских подданных чешской и словацкой национальностей с целью для участия в боевых действиях в составе русской армии[2].

Даже весьма далекий от австро-венгерских реалий американский корреспондент Джон Рид подметил всю остроту национально-языковых противоречий в империи в своих записках о встречe летом 1915 года с колонной австрийских пленных, конвоируемых двумя донскими казаками:

«Их было тридцать, и между этими тридцатью было представлено пять наций: чехи, кроаты (хорваты), мадьяры, поляки и австрийцы. Один кроат, два мадьяра и три чеха не знали ни слова на каком-либо языке, кроме своего родного, и, конечно, ни один австриец не знал ни звука по-богемски, кроатски, венгерски или польски. Между австрийцами были тирольцы, венцы и полуитальянцы из Пола. Кроаты ненавидели мадьяр, мадьяры ненавидели австрийцев, а что касается чехов, то никто из остальных не стал бы с ними разговаривать. Кроме того, все они резко отличались друг от друга по социальному положению, причем каждый стоявший на высшей ступени с презрением смотрел на низшего… Как образчик армии Франца-Иосифа, группа эта была весьма показательна».

Языковой вопрос

Языковой и алфавитный вопросы всегда были на повестке внутриимперских дел. Их несколько раз пытались решить, но ими также пытались и манипулировать поначалу австрийско-немецкая верхушка, затем венгры и поляки. По последней переписи 71 % населения Австро-Венгрии заявило своём владении немецким языком в той или иной степени. Однако немецкий был родным лишь для 36,8 % населения империи, и эта доля постепенно сокращалась из-за демографического взрыва в среде более сельских народов. Так чехи вернули себе уверенное большинство в Праге и Плзене, приблизились к половине населения в г. Брно. Немцы вынуждены были признать права так называемых местных языков (Landübliche Sprache), хотя манипуляции и стравливания одних меньшинств с другими продолжались. К примеру, стандартный итальянский (тосканский) язык признавался австрийскими властями «культурным» (Kultursprache) и годным к употреблению в Венеции и Ломбардии, хотя население этих регионов общалось не на нём, а на весьма далеких от него и друг от друга местных идиомах. При этом славянские языки культурными не признавались в принципе, а попытки использования литературного русского языка, например в русинской среде, пресекались. Однако Российская империя на тот момент была единственным независимым славянским государством мира и к русскому языку активно обращались все народы империи, в первую очередь так называемые чешские «будители», так как именно в чешской среде вопрос о выживании стоял особенно остро. Попытки немцев очернить и публично унизить носителей славянских языков привели к обратному результату: на борьбу за свои языки встали словенцы и хорваты. Наиболее значительных успехов на этом поприще достигли венгры: после успехов 1848 года в Транслейтании развернулась активная мадьяризация румын, русин, цыган, евреев и словаков.

В 1867 году хорватский язык стал равным по статусу итальянскому в Далмации. В 1869 году польский стал официальным языком Галиции вместо немецкого. Парадокс однако был в том что сама Галиция была преимущественно украино- и русиноязычной, а в собственно польcких землях в районе Кракова использование польского в официальной сфере было ограничено вплоть до Первой мировой войны. Политика «разделяй и властвуй» таким образом была наглядно реализована немецко-венгерской верхушкой в регионах империи. Однако в среде преимущественно сельских славянских народов сохранялась более высокая рождаемость, что помогало им компенсировать потери от ассимиляции. К 1882 году словенцы смогли заменить немецкий язык словенским в Каринтии. В этом же году Карлов университет был разделен на чешскую и немецкую ветви.

В результате к концу XIX века в Богемии и Моравии развернулась острейшая борьба за административные ресурсы между носителями чешского и немецкого языков, в которой чехи вышли фактическими победителями. Определённых успехов смогли добиться и относительно малочисленные словенцы. В Галиции поляки также сумели получить языковую монополию, а заодно и право на полонизацию западно-украинских земель. Самыми бесправными в языковом отношении народами империи оставались румыны, русины и украинцы, словаки, евреи и цыгане. Примечательно что все они проживали в венгерской части империи. Румыны Трансильвании, молдоване Буковины, закарпатские русины, гуцулы, русские староверы и украинцы, письменность которых зародилась и долгое время развивалась на кириллице, также подвергались и алфавитным гонениям со стороны латинизаторов.

Примечания

Ссылки

This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.