Множественные состояния бытия

Множественные состояния бытия («Les états multiples de l’Être», Véga, 1932) — книга французского философа Рене Генона, в которой рассматриваются наиболее общие и фундаментальные основы метафизики Примордиальной Традиции[1][2] — Высший Принцип в двуединстве аспектов Бесконечности и Универсальной Возможности, его соотношение[3] с собственной манифестацией, то есть с проявленным Сущим, и, в частности, с актуальным для нас, «человеческим» уровнем этого Универсального Существования[4]. Утверждается примат непроявленного по сравнению с проявленным, обосновывается изначальная заключённость всей метафизической множественности состояний манифестации в Едином, или непосредственном принципе Бытия[2].

Бесконечность (фр. infini) понимается как активный аспект Принципа, Универсальная Возможность — как пассивный, при том, что к Принципу понятие «аспект» применимо лишь условно (в индуистских концепциях это Брахма и его Шакти). Бесконечность соотносится с «активным Совершенством», Возможность — с «пассивным Совершенством»[5], которые совпадают в «абсолютном Совершенстве». На другом, более низком уровне, то есть по отношению к проявлению, эти два аспекта выражаются в Универсальных Сущности и Субстанции.

Эйн Соф — «Бесконечность» в каббале и сфирот как множественные состояния проявления

Нет ничего, что не содержалось бы в метафизической Бесконечности, и все «неограниченности» (фр. indefini), «неисчислимости» в каком-либо частном отношении, получаемые путём простого умножения элементов, являются нулём по отношению к тотальной Инфинитности[1]. «Неограниченность» подобного относительного рода лишь означает, что её пределы как бы удаляются, пропадая из поля зрения, но ни в коем случае не устраняются.

Бесконечность как Универсальная Возможность имеет в себе фундаментальное (но только с точки зрения проявления) разделение на проявленное и непроявленное[2]. В целом можно сказать, что проявленное — это случайное и обусловленное, а непроявленное — абсолютное и необусловленное. Всё проявленное, в конечном счёте, неполно и фрагментарно (это относится и к человеку как индивидуальности), лишь непроявленное даёт всему характер непрерывности[1][2][6].

Непроявленное может быть как проявляемое в принципе, так и непроявляемое («возможности непроявления»). «Мир», то есть ступень Универсального Существования, конституируется определённым ансамблем проявленных возможностей[2], каждый из бесчисленного множества других «миров», состояний Экзистенции, детерминируется сочетанием иных возможностей, но вся совокупность манифестированных возможностей не исчерпывает тотальность Всевозможности. Не-Бытие (фр. Non-Être), или «метафизический Ноль», первично по отношению к Бытию (фр. Être), однако только их сумма образует полную совокупность Универсальной Возможности.

Бытие отличается от Сущего (Универсальной Экзистенции) тем, что в своей целостности, в своём принципе Бытие содержится в непроявленном, в Не-Бытии, тогда как Сущее, или Существование, образовано только проявленными возможностями[7]. Генон приводит символы «слова» и «молчания» (Сиге гностиков), «света» и «тьмы», «пространства» (которое не может быть «пустым», как полагают, например, буддисты) и «пустоты» (Битос, «бездна» гностиков) для выражения того, как проявленное сокрыто в непроявленном.

Принцип проявления тождествен Единому, тогда как превосходящий его Высший Принцип не ограничивается никакими определениями, он лишь «недвойствен»[1]. Генон проводит различие между «единственностью» Экзистенции, или Сущего (араб. Вахдат аль-вуджуд), «единством» Бытия (как принципа) и «недвойственностью» Высшего Принципа. Единству Бытия не противоречит множественность его состояний (не количественная, а метафизическая), поскольку в высшем смысле эта множественность иллюзорна. Единое содержит в себе эту неограниченную множественность, подобно тому, как в состоянии сна человек, не теряя своего сущностного единства, «разделяется» на множество персонажей своего сна[8], или подобно тому, как весь числовой ряд есть развёртывание заключённого в изначальной единице. Универсальное Сущее образовано бесчисленностью частных миров, или уровней манифестации, одним из которых является и наш.

В проявленном Бытии последовательно разграничиваются неоформленные состояния от оформленных (формальных, или индивидуальных)[2], затем, в рамках формального состояния, — тонкие, субтильные состояния от грубых (телесных). Каждое состояние Экзистенции способно к неограниченному (фр. indefini) «горизонтальному» расширению, к бесчисленному умножению элементов, но остается при этом не соизмеримым с метафизической Бесконечностью (фр. infini) Принципа.

Характерной «видовой» чертой человеческого существа (в его индивидуальном состоянии) является наличие особого ментального элемента (манаса, или рассудка), осуществляющего мыслительную деятельность с помощью «форм». Человеческое сознание — это лишь преломление в индивидуальном человеческом состоянии универсального Принципа, который, однако, в силу высшей аналогии также может быть назван «сознанием».

Пройдя на пути метафизической реализации границу между «двумя хаосами» («границу вод»)[9], то есть между формальным и неоформленным состояниями, человек приходит к отождествлению себя со всем целокупным Сущим и, таким образом, и со всеми другими существами во Вселенной. В этом состоянии наличие собственной индивидуальности уже не имеет для человека значения, поскольку центр его существа отождествился с центром всего проявления, а индивидуальность относится к «периферии» проявленного. Достижение высших состояний Бытия возможно на пути познания, которое состоит в отождествлении познающего с познаваемым. Генон, в согласии с Упанишадами, даже сравнивает процесс этого интуитивно-интеллектуального[1] познания с усвоением пищи, которая становится частью, модальностью единого существа.

Генон рассматривает также понятия необходимости и случайности, метафизической свободы[10], которая присуща только необусловленному Высшему Принципу:

(…) абсолютная свобода может реализовываться только через полную универсализацию: она будет «самоопределением» в качестве соразмерной с Бытием и «неопределённостью» по ту сторону Бытия. Тогда как относительная свобода принадлежит ко всему бытию, при каких бы условиях оно ни существовало, абсолютная свобода может принадлежать только бытию, лишённому всех условий проявленного существования, индивидуальных и даже сверхиндивидуальных, и ставшему абсолютно «одним» на ступени чистого Бытия, или «недвойственности», если его реализация превосходит Бытие.

— Рене Генон. Множественные состояния бытия, глава XVIII. Пер. Т. Любимовой.