Максимов, Владимир Емельянович

Родился в семье рабочего, пропавшего без вести на фронте в 1941[К 1].

Сменил фамилию и имя, убежал из дома, беспризорничал, воспитывался в детских домах и колониях для малолетних преступников, откуда постоянно совершал побеги в Сибирь, Среднюю Азию, Закавказье. Был осуждён по уголовным статьям и провёл несколько лет в лагерях и ссылке.

После освобождения в 1951 жил на Кубани, где впервые начал публиковаться в газетах. Выпустил сборник стихов «Поколение на часах» (Черкесск, 1956)[5].

По возвращении в Москву (1956) занимается разнообразной литературной работой. Первое значительное произведение — «Мы обживаем землю» (сборник «Тарусские страницы», 1961). Написанная раньше повесть «Жив человек» была напечатана в журнале «Октябрь» в 1962, затем вышла «Баллада о Савве» (1964) и другие произведения. В 1963 г. был принят в Союз советских писателей. Член редколлегии журнала «Октябрь» (октябрь 1967 — август 1968).

Романы «Карантин» и «Семь дней творенья», не принятые ни одним издательством, широко ходили в самиздате. За эти романы их автор был исключён из Союза писателей (июнь 1973), помещен в психиатрическую больницу. В 1974 Максимов был вынужден эмигрировать. Жил в Париже. В 1975 году был лишён гражданства СССР.

В 1974 году Максимов основал ежеквартальный литературный, политический и религиозный журнал «Континент», главным редактором которого оставался до 1992 года. Был исполнительным директором международной антикоммунистической организации «Интернационал сопротивления»[6].

В эмиграции написаны «Ковчег для незваных» (1976), «Прощание из ниоткуда» (1974—1982), «Заглянуть в бездну» (1986) — о жизни адмирала Колчака, «Кочеванье до смерти» (1994) и др.

Написал также пьесы: «Кто боится Рэя Брэдбери?» (1988), «Берлин на исходе ночи» (1991), «Там, вдали за рекой…» (1991), «Где тебя ждут, ангел?» («Континент», № 75, 1993) «Борск — станция пограничная» («Континент», № 84, 1995)[7].

Максимов писал неуравновешенно, жёстко. Часто меняются место и время действия, равно как и судьбы повествования; частности, взаимодополняя друг друга, обретают всеобъемлюще-эпический характер. Проза Максимова убеждает прорывами самобытного природного языкового таланта в реальную жизнь низших слоёв советского общества, мучительно знакомую ему по собственному опыту, а также сильным чувством моральной ответственности писателя-патриота[8].

В 1992—1995 гг., находясь в эмиграции, регулярно публиковался в газете «Правда» с большими публицистическими очерками, в которых критиковал реформы Б. Н. Ельцина[9].

В начале 1995 года у Владимира Максимова было обнаружено онкологическое поражение позвонка шейного отдела. Несмотря на проведённую в Париже хирургическую операцию, остановить развитие болезни не удалось, и 26 марта 1995 года писатель ушёл из жизни.

Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

• «А может, лучше было бы, чтоб Достоевский был у швейцарцев? А у нас взамен чтоб была нормальная жизнь»[10].

• Русские писатели. XX век. Биобиблиографический словарь. В двух частях. Часть 2: М — Я. Москва: Просвещение, 1998. С. 10—14. ISBN 5-09-006995-6.
• Ланин, Б. А. Владимир Максимов (1930-1995) // Проза русской эмиграции (третья волна): Пособие для преподавателей литературы. — Новая школа, 1997. — С. 137—147. — 208 с. — 20 000 экз. — ISBN 5-7301-0275-5.
• Быков Л. П. Континент Владимира Максимова // Вестник Уральского отделения РАН. — 2008. — № 4 (26). — С. 165—169. Архивировано 1 июля 2015 года.[11]
• Записка председателя КГБ при Совете Министров СССР Ю. В. Андропова в ЦК КПСС от 15.10.1975 № 2603-А «Об опубликовании Указа Президиума Верховного Совета СССР о лишении Максимова В. Е. советского гражданства» // РГАНИ. Ф. 3. Оп. 69. Д. 1850. Л. 91. — Подлинник.
• Максимов, Владимир Емельянович // Энциклопедия «Кругосвет».

• Владимир Максимов в «Журнальном зале»
• Владимир Максимов в библиотеке Александра Белоусенко
• Семь дней творения
• Карантин
• Владимир Максимов и Виктор Некрасов