Литературная деятельность Антона Деникина

Деникин с ранних лет проявлял склонность к поэзии и публицистике. В детские годы он отправлял в редакцию журнала «Нива» свои стихотворения и очень огорчался, что их не печатали и что из редакции ему не отвечали, в результате чего Деникин сделал вывод, что «поэзия — дело несерьёзное». Позже он начал писать в прозе. В 1898 году его рассказ был впервые опубликован в журнале «Разведчик», а затем Деникина напечатали в «Варшавском дневнике». Издавался под псевдонимом «Иван Ночин»[1], первоначально «И. Ночин».

Исследователь публицистической деятельности Деникина научный сотрудник института США и Канады РАН Олег Теребов разделяет его дореволюционное творчество на два периода — до Русско-японской войны и после[2].

Деникиным затрагивался специфический ряд вопросов, среди которых тематика армейского быта[3]: вопросы нравов и порядков в армии, организация и функционирование воинских подразделений, вопросы продвижения по службе, боевой подготовки[2]. Теребов пишет, что эти вопросы рассматривались Деникиным с позиций профессионального военного, а иногда с технической стороны. Большинство статей носит полемический и критический характер[2].

После окончания Русско-японской войны Деникин издал ряд статей в «Варшавском дневнике», «Офицерской жизни», «Военном сборнике» и «Русском инвалиде» с результатами анализа боевого опыта.

В саратовский период (1906—1910) много писал для журнала «Разведчик», в рубрику «Армейские заметки», в том числе обличая своего командира бригады, генерала Сандецкого, который «запустил бригаду и полностью отошёл от дел», взвалив дела в бригаде на Деникина. Наиболее заметной оказалась юмористическо-сатирическая заметка «Сверчок», ставшая причиной разбирательств с командиром.

Историк Олег Будницкий писал, что Деникин в этот период на страницах печати выступал против бюрократизма, подавления инициативы, грубости и произвола по отношению к солдатам, за улучшение системы отбора и подготовки командного состава и посвятил ряд статей анализу боёв русско-японской войны, обращал внимание на германскую и австрийскую угрозу, в свете чего указывал на необходимость скорейшего проведения реформ в армии, писал о необходимости развития автотранспорта и военной авиации, а в 1910 году предлагал созвать съезд офицеров Генерального штаба для обсуждения проблем армии[4].

Имя Деникина было занесено в список русских писателей публицистов и ученых второго издания словаря С. А. Венгерова, вышедшего в 1915 году[2].

После завершения военной борьбы в 1920 году и эмиграции из России Деникин занялся активной литературной деятельностью. Он принялся за написание своего главного произведения — «Очерки русской смуты». Автор исторического очерка о Деникине историк Юрий Гордеев пишет, что в этот период Деникин принял судьбоносное решение отказаться от дальнейшей вооружённой борьбы в пользу борьбы «словом и пером». Исследователь позитивно высказывается о данном выборе и отмечает, что благодаря ему история России конца XIX — начала XX веков «получила замечательного летописца»[5]^:148.

В июне 1922 года[5]^:149 из Бельгии переехал в Венгрию, где была завершена работа над последними томами «Очерков», которые были изданы в Париже и Берлине, а также с сокращениями были переведены и изданы на английском, французском и немецком языках. Выход этого сочинения несколько поправил материальное положение Деникина и дал ему возможность искать более удобное место для проживания. В это время давний друг Деникина генерал Алексей Шапрон дю Ларре женился в Бельгии на дочери генерала Корнилова и письмом пригласил генерала вернуться в Брюссель, что и послужило поводом к переезду. Пробыл в Брюсселе с середины 1925 года до весны 1926 года[3].

Встреча семьи Деникина с семьёй писателя Шмелёва в Капбретоне, Франция, 1926 год

Весной 1926 года поселился в Париже, являвшемся центром русской эмиграции. Здесь, занявшись общественной деятельностью, Деникин также продолжил заниматься и литературной. В 1928 году он написал сочинение «Офицеры», основная часть работы над которым проходила в Капбретоне, где Деникин часто общался и обменивался опытом с писателем Иваном Шмелёвым[6]. Деникин также тесно общался и сотрудничал с писателем Иваном Буниным.

Далее Деникин начал работу над автобиографической повестью «Моя жизнь». Одновременно он часто выезжал в Чехословакию и Югославию для чтения лекций по русской истории[5]^:150. В 1931 году завершил работу «Старая армия», представлявшую военно-историческое исследование Русской императорской армии до и во время Первой мировой войны[5]^:151.

С 1936 года по 1938 год при участии «Союза добровольцев» в Париже издавал газету «Доброволец», на страницах которой публиковал свои статьи. Всего вышло три номера в феврале каждого года, и приурочены они были к годовщине Первого Кубанского (Ледяного) похода[7].

Накануне Второй мировой войны Деникин прочитал в Париже лекцию «Мировые события и русский вопрос», которая впоследствии в 1939 году была издана отдельной брошюрой[5]^:152.

Начало Второй мировой войны (1 сентября 1939 года) застало генерала Деникина на юге Франции в деревне Монтэй-о-Виконт, куда он выехал из Парижа для работы над своим трудом «Путь русского офицера». Согласно авторскому замыслу, эта работа должна была являться одновременно введением и дополнением к «Очеркам русской смуты»[6]. Вторжение немецких войск на территорию Франции в мае 1940 года заставило Деникина принять решение спешно покинуть Бург-ла-Рэн (под Парижем) и на машине одного из своих соратников полковника Глотова выехать на юг Франции к испанской границе. В Мимизане к северу от Биаррица машину с Деникиным настигли немецкие моторизованные части[6]. Был заключён немцами в концентрационный лагерь, где ведомство Геббельса предлагало ему содействие в литературной работе. Отказался от сотрудничества, был отпущен и поселился под контролем немецкой комендатуры и гестапо[8]^:566 на вилле друзей в деревне Мимизан в окрестностях Бордо. Многие из книг, брошюр и статей, написанных Деникиным в 1930-е годы, оказались в списке запрещённой литературы на территории, контролируемой Третьим рейхом, и были изъяты.

Выступал с публичными докладами: в январе он прочитал в Нью-Йорке лекцию «Мировая война и русская военная эмиграция», 5 февраля выступил перед аудиторией в 700 человек на конференции в Манхеттенском центре[8]^:589. Весной 1946 года часто посещал Нью-Йоркскую публичную библиотеку на 42-й улице[8]^:590.

Летом 1946 года выступил с меморандумом «Русский вопрос», адресованным правительствам Великобритании и США, в котором, допуская военное столкновение ведущих держав Запада с советской Россией с целью свержения господства коммунистов, предостерегал их от намерений провести в таком случае расчленение России[9].