Игельстром, Осип Андреевич

Во время русско-турецкой войны 1768—1774 гг. Игельстром отличился при осаде Килии, за что пожалован орденом Св. Георгия 3-го кл. За взятие Аккермана, где им захвачено 13 знамён, около 80 орудий и масса снарядов, произведён в генерал-майоры, а при заключении Кучук-Кайнарджийского мира — в генерал-поручики.

После присоединения Крыма по поручению Потёмкина привёз в Россию из Тамани крымского хана Шагин-Гирея[2], из-за чего впоследствии пользовался покровительством и особым доверием князя Таврического.

В 1784 году благодаря этой протекции получил место генерал-губернатора Уфимского и Симбирского наместничеств. На этом посту ему удавалось поддерживать спокойствие среди мусульманских народов, которые, как опасались в Петербурге, могли взбунтоваться на фоне войн с их единоверцами-турками[1].

Игельстром участвовал в шведской войне и вёл переговоры с Армфельтом о заключении Верельского договора в 1790 году. За успешное заключение мирного договора был награждён от Екатерины II орденом Св. Андрея Первозванного, чином генерал-аншефа, похвальной грамотой, золотой шпагой и 40 тыс. рублей, а от шведского короля получил орден Серафимов (1791)[3].

Штурм российского посольства в Варшаве (17 апреля 1794 года)

В течение двух следующих лет Игельстрём был генерал-губернатором псковским, смоленским и временно управлял Малороссией, пока в декабре 1792 г. не был послан в Варшаву для принятия главного начальства над русскими войсками в Польше. В это время (29 июня) он был возведён (с двумя братьями) викарием Священной Римской империи (курфюрстом саксонским) в графское достоинство.

В 1794 году, по увольнении графа Сиверса, Игельстром заступил на его место в качестве полномочного российского посла в Речи Посполитой. Первое время его действия благосклонно были принимаемы в Петербурге. Игельстром хлопотал об уменьшении численности польской армии, о покупке её артиллерии Россией, о привлечении поляков на русскую службу. Предвидя восстание, он не раз просил светлейшего князя П. А. Зубова, всесильного фаворита Екатерины II, увеличить армию, но получал в ответ только упрёки в трусости.

У варшавян он снискал репутацию сварливого подагрика, который стремился навязать свою волю полякам. Дипломат поселил в здании посольства замужнюю[К 1], но известную легкомысленным поведением красавицу, графиню Гонорату Залускую (1740—1819) — дочь люблинского губернатора Йозефа Стемпковского. Чтобы не тревожить её утренний сон, улицу Мёдова около посольства выложили толстым слоем соломы, перекрыв доступ карет и пешеходов.

Портрет О. А. Игельстрёма работы Александра Молинари, 1823 г.

Когда в 1794 году в Варшаве вспыхнуло восстание, известное, как «Варшавская заутреня», Игельстрём чудом спасся от смерти. По одним сведениям, он бежал из мятежного города на дачу княгини Чарторыйской в Повонзках[К 2]. По другим, главнокомандующий был захвачен врасплох и забаррикадировался в своей штаб-квартире на Мёдовой улице с небольшим отрядом. В течение двух дней, пока его спутники, среди которых был и генерал-майор граф Н. А. Зубов, старший брат светлейшего князя[5], сдерживали непрерывный натиск неприятеля, Игельстрём проявлял крайнюю нерешительность. На третий день с ним осталось чуть более 400 человек, способных держать оружие, и подошли к концу боеприпасы. Уступая давлению обстоятельств и мнению собственных офицеров, он всё же приказал пробиваться через охваченный восстанием и мародёрством город, прикрывая арьергард двумя полевыми пушками. Отступая Игельстрём даже не позаботился об уничтожении архива посольства, доставшегося повстанцам и позволивший им позже выявить и наказать множество тайных пособников России. Всего в его отряде, встреченном в предместьях Варшавы передовыми частями прусских союзников, уцелело 250 человек[6]. Из прусского лагеря граф Зубов немедленно отправился в Санкт-Петербург, где 20 апреля 1794 года первым сообщил императрице достоверные сведения о начале восстания[5]. По рассказам очевидцев, Екатерина II, получив эти известия, ударила рукой по столу и воскликнула: «Счастлив этот старик, что прежние его заслуги сохраняются в моей памяти![1]»

Так или иначе, в беспечности и недальновидности Игельстрёма видели главную причину гибели значительной части русского гарнизона в ночь с 16 на 17 апреля 1794 года[К 3], остатки которого собрались при главной квартире прусского короля. 26 мая 1794 года русский отряд под командованием барона в составе прусской армии участвовал в удачном сражении с инсургентам под Щекоцинами[7].

Кароль Теофиль Залуский, предполагаемый сын

Уволенный в отставку, Игельстром поселился с графиней Залуской в Риге, пока сразу по смерти императрицы новый государь Павел I не призвал его вновь на службу и не назначил военным губернатором в Оренбург. В этой должности, которую он занимал с 1796 по 1798 год[8], Игельстрём подчинил оренбургскому начальству башкир и мещеряков и улучшил их внутреннее устройство. Утверждается, что в Оренбурге фавориткой любвеобильного сановника стала знатная казашка Тайкара[9].

Через два года Игельстрём, изнурённый приступами подагры, окончательно оставил службу и удалился в своё литовское имение Горжды, где и умер в 1823 году в глубокой старости.

В 1801 году он официально оформил свои отношения с графиней Залусской (ум. 1819), которая воспитывала в России их общих детей, сына и дочь[10]. Поскольку дети были рождены в Варшаве до развода графини с мужем, они носили фамилию Залуских. Из них Кароль (1794—1845) впоследствии вступил в брак с Амелией Огинской, дочерью известного композитора.