Золотая лихорадка в Новом Южном Уэльсе

Галгонг Голдфилд, Новый Южный Уэльс, 1872–1873 гг., фото приписывается Генри Мерлину

Золото было впервые официально обнаружено в Австралии 15 февраля 1823 года помощником геодезиста Джеймсом МакБрайеном на реке Фиш-Ривер, между Райдолом и Батерстом. Макбрайен записал в полевом журнале: «В к[онце геодезической линии] на расстоянии 1 цепь 50 звеньев от реки обозначил эвкалипт. В этом месте я нашёл множество золотых частиц, удобно расположенных у реки»[1]. Затем в 1839 году геолог и исследователь Павел Эдмунд Стшелецкий обнаружил небольшое количество золота в силикате в долине Клвид возле Хартли, а в 1841 году преподобный У. Б. Кларк нашёл золото на реке Кокс, оба места на дороге в Батерст[2].

Находки были засекречены колониальным правительством, чтобы избежать возможного перемещения относительно небольшой общины[3]. Высказывались опасения, что осуждённые и свободные поселенцы покинут назначенные им рабочие места и поспешат к новой находке в поисках счастья, в частности нанеся ущерб новой пастушеской индустрии. Как сообщается, губернатор Джордж Гиппс сказал Кларку, когда тот выставлял своё золото: «Уберите это, мистер Кларк, или нам всем перережут глотки»[4]. Недавние данные показывают, что другая находка Уильяма Типпла Смита — сына английского геолога Уильяма Смита — около Офира в 1848 году также была замолчана, пока правительство не было готово к эксплуатации этого ресурса[5]. Уильям Типпл Смит был одним из владельцев завода по производству железа в Миттагонге, и во время посещения его в конце января 1849 года губернатору Чарльзу Августу Фицрою подарили стальной нож, «украшенный колониальным золотом»[6] .

Золотая лихорадка в Калифорнии началась в 1848 году, и люди сразу же начали уезжать из Австралии в Калифорнию. Чтобы остановить исход, колониальное правительство Нового Южного Уэльса решило изменить свою позицию и поощрить промысел по поиску золота. В 1849 году колониальное правительство запросило одобрение Колониального управления в Англии, чтобы разрешить разработку минеральных ресурсов Нового Южного Уэльса. Требовался геолог, и это привело к назначению Сэмюэля Статчбери[7]. Награда была предложена первому, кто найдёт золото в промышленных масштабах.

Бернхардт Холтерманн (второй слева), Ричард Ормсби Керр (в центре) и Бейерс (второй справа), с рифовым золотом из шахты «Звезда надежды», 1872 г., фото приписывается Генри Мерлину

Открытие золота изменило австралийскую нацию. Спустя двадцать восемь лет после открытия реки Фиш-Ривер человек по имени Эдвард Харгрейвс в 1851 году обнаружил «золотое зерно» в биллабонге недалеко от Батерста[8].

Эдвард вернулся в Новый Южный Уэльс с калифорнийских золотых приисков, где не добился успеха. Харгрейвс решил начать поиск золота в штате Новый Южный Уэльс. Геологические особенности страны вокруг Батерста с его кварцевыми выходами и оврагами казались похожими на калифорнийские месторождения. В феврале 1851 года Харгрейвс и его проводник Джон Листер отправились верхом с чашкой и качалкой к ручью Льюис Пондс, притоку реки Маккуори недалеко от Батерста. 12 февраля 1851 года они нашли золото в месте, которое он назвал Офиром. Он сказал, что «однажды в русле ручья он как-то почувствовал себя окружённым золотом»[9]... Изначально сохраняя находку в секрете, он отправился в Сидней и в марте встретился с министром по делам колоний. Вскоре запрос был признан, и Харгрейвс был назначен «Уполномоченным по земельным вопросам». Он также получил вознаграждение в размере 10 000 фунтов стерлингов от правительства Нового Южного Уэльса, а также пожизненную пенсию и вознаграждение в размере 5 000 фунтов стерлингов от правительства штата Виктория. Однако из-за спора с его партнёрами часть награды была удержана.

Находка была объявлена 14 мая 1851 года, и через несколько дней началась первая австралийская золотая лихорадка, когда 100 старателей искали своё золото. К июню около Батерста копали более 2000 человек, и ещё тысячи были в пути. В 1852 году выход составлял 850 000 унций (24½ тонны). Великая западная дорога в Батерст заполнилась людьми из всех слоёв общества, со всем, что они могли унести, чтобы жить и добывать золото[9]. Газета Bathurst Free Press сообщила 17 мая 1851 года: «Похоже, что полное душевное безумие охватило почти каждого члена общины. Был всеобщий рывок на раскопки»[10].

Холтерманн с 235-килограммовым «самородком» из Хилл-Энда

Во многом из-за поступления золота в казну колониального правительства, приносящего огромные богатства колонии Новый Южный Уэльс[2], британское правительство в 1854 году санкционировало создание Сиднейского монетного двора. Это был первый Королевский монетный двор за пределами Англии.

Через десять лет после начала золотой лихорадки в 1851 году население Нового Южного Уэльса выросло с 200 000 до 357 000 человек, то есть на 78%.

Очень продуктивное месторождение золота окружало район Хилл-Энд. Здесь находился самый большой в мире кусок золотосодержащего материала, образец сланца и золота весом 235 кг, содержащий 85 кг (2720 тройских унций), известный как Самородок Холтерманна, обнаруженный Бернхардтом Холтерманном в 1872 году[11].

Золотая лихорадка в Новом Южном Уэльсе вызвала серьёзные социальные и экономические проблемы. Злоупотребление алкоголем было распространённой проблемой среди горняков, которые использовали дешёвый спиртной напиток для маскировки тяжёлых условий жизни и труда. В какой-то момент правительство попыталось установить некоторый порядок контроля, запретив продажу алкоголя на раскопках. Однако эта попытка не увенчалась успехом. Не хватало продовольствия и оборудования, что подняло цены до нереалистичного уровня. Рабочих, способных вести бизнес в непрямой горнодобывающей промышленности, стало очень не хватать, как, например, главный обслуживающий город Батерст был практически брошен здоровыми мужчинами для коммерции во время Офировой лихорадки[5].

Разработки старателей производились в следующих местах:

Недовольство старателей росло из-за введения правительством ограничений и сборов за добычу золота. Ежемесячный сбор в размере 30 шиллингов было трудно платить, когда разрешение на одного горняка позволяло обрабатывать только 13½ квадратных метров поверхности. На полях Турона возле Батерста землекопы угрожали бунтом, если не снизят плату за это. Губернатор Фицрой согласился и снизил плату на две трети, но отказался изменить метод сбора, известный как «охота копателей». Это было связано с тем, что полиция совершила набег на золотое месторождение и разыскала землекопов, которые не заплатили гонорар. Виновные копатели брались под стражу того, как магистрат оштрафует старателя на 5 фунтов стерлингов за первое нарушение и дважды за каждое последующее нарушение.

Другой аспект недовольства имел расовый оттенок. К 1861 году население Лэмбинг-Флэт, ныне известного как Янг, выросло до 20000 человек. Из этого числа 2000 были недавними китайскими иммигрантами, и это создало серьёзную напряженность, приведшую к бунту в 1861 году. Официальный Закон о бунте был зачитан копателям 14 июля 1861 года[39].

После спада добычи золота в Новом Южном Уэльсе в середине XX века в 1980-х годах началось возрождение добычи золота из-за улучшенных методов разведки и добычи, и высокой цены на золото. Шахта Кадия-Риджуэй на Центральном плато включает крупнейшую в Австралии подземную добычу полезных ископаемых[40]. Другой крупномасштабный открытый золотой рудник, рудник Barrick Gold's Lake Cowal, также расположен в центральной части Нового Южного Уэльса[41].

• Золотая лихорадка в Виктории
• Дети капитана Гранта